Ведьма Вильхельма

Охтарон говорил, а я ощущала, как в горле встал комок. То есть, сейчас он на полном серьезе планирует нашу дальнейшую совместную жизнь? Это что же получается, он хочет видеть меня своей женой и дальше? То есть не только на то время, пока я пытаюсь восстановить ему руку?

Ощутив, как Охтарон положил руку мне на щеку, посмотрела на него.

— Вы выглядите странно? Что-то не так? — спросил он, большим пальцем поглаживая мою щеку.

— Я… — начала говорить и запнулась, стараясь успокоить расшалившееся сердце. — Я не люблю политику, но вот эльфийский бы с радостью выучила.

После этого разговора, я как следствие, ночью так и не смогла толком уснуть. Меня буквально разрывало от противоречивых чувств. Мне и хотелось верить, и было ужасно страшно обжечься. Кругом от меня требовался выбор. Верить хелгу или нет, стоит ли доверять словам Охтарона или же он мне нагло врёт. Это сложно. Как же просто было в детстве, тогда передо мной не стояла таких сложных задач.

Так и не заснув, поглядела на Охтарона, который безмятежно спал на другой стороне нашего шалаша-палатки. Иногда мне кажется, что он совершенно ни о чём не беспокоится. Вспомнить хотя бы тот момент, когда я сказала, что у него теперь нет руки. Он на это лишь едва заметно нахмурился и только. Будто его и не волновала такая мелочь. Хотя многие на его месте точно впали бы как минимум в истерику, которая после вылилась в депрессию. Да таких моментов полно. Иногда мне кажется, что его эмоции словно заморожены. Неужели, это такое воспитание? Или же все эльфы такие? Как жаль, что раньше особо ими не интересовалась.

Немного покрутившись, поняла, что уснуть мне всё-таки не получится. Пошарилась в своей сумке и достала артефакт. Стараясь, не шуметь, вышла наружу. Около костра сидел Бьярде и задумчиво кидал в него небольшие веточки.

— Не спится, госпожа? — спросил он, пытаясь встать, но я махнула рукой, давая понять, что делать это не обязательно.

Осмотревшись по сторонам, поняла, что сейчас часа четыре, не больше. Здесь внизу было всё ещё темно, но уже не так непроглядно, как ночью. Предрассветное время.

— Хотите пить, есть? — снова подал голос вервольф.

Я села на небольшой пенек с другой стороны костра. Есть точно не хотелось, а вот пить.

— Пить.

Бьярде тут же встал и подошёл к большому котелку неподалеку, накрытому крышкой.

— Недавно сделал отвар по рецепту моей бабушки. Он хорошо восстанавливает силы. Конечно, это не ваши зелья, но тоже ничего.

Налив в кружку отвара, Бьярде отдал её мне, сам снова же садясь на прежнее место.

— Спасибо.

Отпила отвар и тут же похвалила мысленно бабушку вервольфа. В отваре действительно были травы, которые я обычно кладу в зелья восстановления. Вот если к этому отвару прибавить еще магическую силу, тогда он стал бы полноценным зельем.

Отвар был всё еще горячим. Подержав немного кружку в руках, поставила её у своих ног и стала рассматривать артефакт.

Не думаю, что это безделушка. Хелг, насколько я успела заметить, к шутникам не относится. Узоры упорно напоминали мне руны. Хотя я никогда не увлекалась ими, но пару раз в жизни, как и любой из нас, видела. Поводив по узорам кончиком пальца, попыталась уловить хотя бы какой-то смысл, или же выудить из памяти какие-нибудь ассоциации. Всё-таки в академии я много на что натыкалась, пока разыскивала в библиотеке старые рецепты зелий. Но, увы, эти руны мне совершенно ни о чём не говорили. В этом мире их я никогда не встречала.

Мысли мои текли плавно, ненавязчиво, будто я заснула с открытыми глазами. Я вспоминала всё о том, что когда-либо встречала про похожие знаки. Образы перескакивали с одного на другой, но ничего похожего так и не находилось, пока я не вспомнила наш замок.

Я в подробностях вспомнила свою комнату, сейчас подивившись той совершенно убогой обстановке. Всё-таки тут глубокое средневековье. Вспомнила, что в комнате у меня есть тайничок, в котором я прятала редкие монеты, которые давал мне отец. На них я хотела купить на них одно ожерелье, которое когда-то давно видела в столице.

Когда-то давно, когда я была маленькой, мы посещали столицу, вот там я и увидела невероятное по своей красоте ожерелье. Просить отца купить не стала, так как за день до этого мы с ним повздорили. Тогда я решила, что накоплю и сама себе куплю. Со временем цель накопления позабылась, но монеты складывать в небольшой сундучок я не перестала. А ведь сейчас, вспоминая то ожерелье, понимаю, что оно не было таким уж красивым. Наоборот, обработка камней в нём оставляла желать лучшего. Наверное, даже хорошо, что отец тогда не отдал за такое непомерно большую сумму.

Я будто на самом деле увидела один из камней, который можно было отодвинуть. Да, именно за ним и был мой тайник.

Мысли потекли дальше. Вот коридор, казавшийся мне сейчас слишком тёмный и неуютным. Вспоминая свой замок сейчас, я понимаю, насколько всё в нём было грубым, неотесанным и совершенно тусклым. Просто груда камней. Стены коридора черные от копоти, редкие гобелены потрепанные временем и годятся, в лучшем случае, на половые тряпки. А ведь на самом деле они считались весьма хорошими и дорогими. Сейчас, имея воспоминания о прошлой жизни, в которой искусство шагнуло далеко вперед, я понимаю, что даже наш серенький замок можно было переделать во что-то невероятное. Но тогда, в детстве мне наш замок казался богатым, красивым и просто чудовищно большим.

Ведомая любопытством, спустилась на первый этаж, оглядывая большую залу, в которой мы обычно кушали. Большой камин, длинный каменный стол, всё те же гобелены, черные стены и потолок.

Мимо меня кто-то прошёл, отчего я невольно отшатнулась, недоумевая. Только сейчас я заметила, что окружающий меня мир совершенно не такой, как обычно. Воздух вокруг чуть подрагивал и изредка, то тут, то там, вспыхивали и гасли вязкие пятна. На что это было похоже? Вы когда-нибудь лили в ванну шампунь или же жидкое мыло? Помните, как оно медленно растворялось в воде. Вот и здесь примерно то же самое.

Первой моей мыслю было, что я попала на изнанку, но всё вокруг было совершенно не таким, слишком реалистично. Если бы не пятна, то я и вовсе подумала бы, что снова оказалась в своем замке. Ах, а ведь мимо меня кто-то прошел. Резко обернувшись, заметила, как пятна стали закручиваться, будто я действительно потревожила своим движением воду. Немного подумала и решила, что спешить не стоит. Если это не сон, то мне просто необходимо быть осторожной.

Стоять на месте смысла не было, поэтому я медленно пошла в ту сторону, в которой, как мне показалось, двигался прошедший мимо меня человек. И как я его сразу не заметила? Тут же все настолько реалистично, что выпусти из вида человека попросту невозможно. Стоило мне подумать об этом, как прямо рядом со мной чуть ли ни материализовался еще один. Откуда они берутся?

Я в первое мгновение подалась паники, но практически сразу поняла, что меня не видят. Значит, это действительно изнанка, но почему такая… нормальная? Помню, поначалу, когда я увидела Охтарона, даже сразу не разобрала, что передо мной живое существо, настолько облик был смазанным и неразборчивым. Это потом, я немного приспособилась и смогла даже черты лица его немного рассмотреть. Мои мысли прервались, когда один из людей стянул с себя замысловатый шлем. Он тряхнул головой, позволяя длинным волосам свободно упасть на плечи.

— От этого шлема у меня уши натирает.

Я сглотнула, отступая на шаг назад. Голос был таким отчетливым, что мне казалось, я на самом деле рядом с ним. А ещё это был не человек. Это был эльф! Типичный такой красавчик эльф, с длинными, светлыми волосами и острыми ушами.

— Надень. Сменный увидеть без шлема, попадёт тебе на орехи, — послышалось позади.

Я обернулась, тут же замечая в метре от меня второго эльфа. Тот был, в отличие от первого в шлеме, но вот красивое лицо и глаза цвета темной зелени всё равно выдавали в нём эльфа. А ещё рост. Оба они были почти под два метра, но всё равно не выглядели долговязыми и неуклюжими. Я бы назвала их высокими и стройными. Сейчас, смотря на них, и вспоминая тех двоих, что провожали нас до Вильхельма, я в очередной раз убеждаюсь, что Охтарон не похож на эльфа. Он, несомненно, красив, но его красота скорее мужественная, чем вот такая… идеальная.

— И сколько мы будем еще торчать в этом каменном мешке? — спросил первый эльф, с явной неохотой натягивая шлем обратно. — У меня от этого замка скоро изжога будет. Тут так убого, что смотреть тошно. Всё-таки у людей совершенно нет чувства прекрасного.

— Откуда ему у них взяться, если они живут так мало. За такой небольшой срок невозможно ничего постичь. Они только и успевают, что плодиться, чтобы их раса не исчезала. По мне так людей стоит пожалеть. Их тела слабы, слишком уязвимы и срок жизни мал. По-сути, у них есть не больше тридцати лет, потом же они начинают болеть, стареть, а затем и умирать. А учитывая, что половину из этих тридцати, они как бы дети, то на жизнь им остается всего пятнадцать лет. И за эти годы им надо сделать очень многое. Не думаю, что в таких условиях кто-то будет думать о красоте или же о прекрасном.

Эльфы замолчали, так как к ним подошли ещё двое.

— Сменяемся, — сказал один из подошедших.

— Опять в подвал, — заныл самый первый.

— Не спорить, Минаниэль.

— Да, да, подвал так подвал.

Кажется, это парень весьма буйного характера, а может просто ещё совсем молодой. Немного постояв, решила пойти следом за ними.

— … любителем этих короткоживущих коротышек.

Услышала я слова первого эльфа. Кажется, тема людей еще не окончена.

— Насчет коротышек я бы с тобой поспорил. Многие из них имеют высокий рост. Да и люди по-своему симпатичны.

— Ага, особенно те, что живут в городах. Я как вспомню, как там воняет, так воротить начинает.

— Тут ты прав. К сожалению, запах у людей на самом деле бывает отвратительным. Вот ещё одна причина, чтобы их пожалеть — им приходится слишком много мыться, чтобы хотя бы немного убирать свой запах.

— А ты это…

— Что?

Второй спустился в наш подвал и совершенно для меня неожиданно открыл дверь, о которой я раньше и понятия не имела. Это подвал мы использовали как склад для продуктов. В нем было прохладно.

— Ну… спал с людьми? — спросил первый, явно смутившись. Я же удивилась. Ну и вопросы у него.

Второй пока что не отвечал, явно размышляя. За дверью оказался длинный коридор, который шел под уклон. После мы вошли ещё в одну дверь, спустились по винтовой лестнице, которая была такой старой, что казалось, вот-вот развалится. И внизу остановились возле громадных дверей.

— Ну, так что? Спал? — нетерпеливо переспросил первый, вставая справа от двери.

— Спал, — сознался второй.

— Да ты что? И как?

— Неплохо, только они слишком много…

Они говорили и говорили, но я их не слышала, так как рассматривала дверь. Высотой метра три, не меньше. Вверху закругленная. Черного цвета. На ней не было никакого замка, зато был рисунок. Она вся была покрыта точно такими же рунами, как на моем артефакте. Эти руны светились серебром и, как мне кажется, слегка гудели.

Подойдя к ней ближе, я положила на её поверхность руку, ощутив мраморную гладкость и прохладу. Руны от этого вспыхнули сильнее, запульсировали, будто где-то внутри билось сердце, и гул стал отчетливо слышен.