Графиня

4

Не знаю откуда это взялось, но меня охватил такой ужас, никогда не чувствовала ничего подобного, даже когда у Шурки в деревне мы собирая осенние грибы набрели на семью диких кабанов, здоровенных и яро защищающих свое потомство, такого ужаса не было. А посмотреть в зеркало, стало сложной задачей, почти невыполнимой.

Но я все же подошла, и увидела молодое лицо, с белокурыми волосами, припухлыми губами и большими, зелеными как сочная зелень глазами. А потом меня замутило, перед глазами стали появляться картинки, голова закружилась, но отвести взгляд от зеркала я не могла. Вот девочка со светлыми кудряшками и большими, зелеными глазами сидит перед зеркалом разбирая побрякушки рассыпанные перед ней. В отражении видно сидящую за спиной девочки женщину, она нежно улыбается девочке причесывая каштановые волосы сидя на кровати с белым как снег балдахином.

Но из коридора слышится шум и крики, дверь распахивается, в разные стороны летят мелкие щепки от сломанного замка на двери и в комнату входит человек в дорожном плаще. Девочку охватывает ужас, страх давит на грудь и девочка открывает рот в немом крике.

Человек в плаще, что-то говорит на непонятном, гортанном языке и в женщину которая успела прикрыть девочку собой летит черный сгусток с мелкими разрядами похожими на молнии. Женщина вскрикивает широко распахнув глаза и застыв на секунду падает сломанной куклой. Мужчина подумал что женщина умерла и даже не стал проверять, а женщина беззвучно шептала заклинание в которое вложила свое последнее дыхание.

Очнулась я от того, что меня трясут за плечи с такой силой, что стучат зубы друг о друга, а в ушах звенит от собственного визга. Туман перед глазами постепенно истаял являя взору перепуганную старушку, она смотрела на меня такими глазами, словно я опять умерла.

— Что произошло? — Тяжело дыша спросил мужчина стоя в дверях, его глаза были тоже испуганными, и только сейчас я заметила что зеркало разбито на мелкие осколки и в ванной все разбросанно, даже плитка в некоторых местах была разбита, словно по ней стучали кувалдой.

— Магия. — испуганно выдохнула нянечка и отпустила мои плечи отступая от меня к мужчине. Похоже теперь эта женщина меня боится, так смотрит, как на монстра из самого пекла.

— У нее проявилась магия, ее нужно везти в столицу и срочно запечатывать. — схватила нянюшка за руки мужчину и преданно, с мольбой в глазах смотрела на него ища понимания и поддержки. Только я ничего не могла понять, какая еще магия? И что значит запечатать меня? А кто я вообще такая? Ну то что я попала в тело больной девочки я поняла. Только пока не приняла этот факт, это как же мироздание напортачило что я теперь в теле ребенка, а сама девочка теперь где? Надеюсь не в моем теле, тогда больничка со смирительной рубашкой ей точно обеспечена.

— Вы хоть понимаете что говорите? Она единственный, прямой потомок этого рода, запечатать ее, значит обрести всех на верную гибель, она единственный проводник. — С маниакальным блеском в глазах и лютой злобой говорил мужчина иногда кривясь от отвращения пытаясь забрать свои руки из цепких пальцев женщины. А я ничего не поняла, но все запомнила, пригодится еще, раз меня мироздание сюда закинуло - значит зачем-то я нужна, осталось только понять зачем.

— Но она больна, ей воспользуется любой желающий и тогда может случиться катастрофа. — Упрямилась женщина. А я вспомнила слова писклявой дамы и насторожилась. Теперь этот мужик расскажет все этой стерве и неизвестно чего от нее ожидать.

— Я не стану говорить об этом Тилоне, но если она спросит, я не смогу соврать, на мне клятва. Тебе лучше поскорей научится хоть чему нибудь и стать полноправной хозяйкой поместья, пока временной хозяйкой является твоя тетка, она имеет частичное право управлять им. — Сказал мужчина обращаясь ко мне и совершенно не обращая внимания на схватившуюся за сердце имитирующую припадок женщину.

Я понятливо кивнула, мужчина достал из кармана сверток и вручил мне, внутри свертка что - то зашуршало, а мужчина повернулся и ничего не объяснив ушел. Ну вот и поговорили, только хотела его расспросить о том где оказалась. А его и след простыл.

— Собираемся в столицу. — Решительно кивнула нянечка и медленно пошла к выходу, что-то шепча под нос, врезалась в дверной косяк, посмотрела на меня белыми глазами и развернувшись ушла. Ни знаю как я не заорала, но совершенно белые глаза, без зрачков, без радужки, это очень страшно. Словно эта странная женщина видит намного больше чем все остальные и смотря вот таким взглядом, заглядывает в самые потаенные и темные уголки души.

Но в столицу мне сейчас нельзя, я же не знаю ничего, и что значит запечатать магию? Они что, хотят сделать меня сопливым овощем? Такой же, как была эта бедная девочка? Ну уж нет, раз я здесь оказалась, значит так надо, и вредить себе не позволю, надо только поскорей узнать об этом мире и об особняке, желательно побольше, что-то не так в этом доме.

Надо найти хоть какие-то книги в этом доме, а самое главное - убедить старую няню не ездить в столицу. Только идти к ней безумно страшно, ее белые глаза до сих пор вызывают в душе неконтролируемый страх.

Что бы собраться с мыслями и найти в себе хоть немного храбрости - я решила привести себя в порядок, раз уж я оказалась в этом теле - надо следить за гигиеной. Отсутствие горячей воды меня огорчило, но почесав спутанные до состояния валика жесткие волосы, я решила что это не такая уж и беда, да и прохладная вода тонизирует организм и не портит кожу.

— Да чтоб вас всех, букашек вам под мышки. Чтоб вам бородавками покрыться, чтоб у вас лысые хвосты отрасли. — Ругалась я когда холодная вода закончилась, а я только намылила куском вонючего мыла волосы. Они кстати отказывались мылиться, пена появилась только раза с шестого, и тут из ржавой трубы хлынула ледяная вода, словно из проруби не хватало только кусков льда. Как старая няня не примчалась на мой визг я ни знаю, ее отсутствие меня насторожило, не в столицу ли она часом направилась?

Руки с ногами у меня посинели, я их почти не чувствовала, зубы отбивали самую быструю в мире чечетку, а вылазила я из ванны как ржавый робот, со скрипом замороженных суставов. Ругаясь под нос я распахнула дверцы шкафа и разочарованно застонала. На вешалках имелись только ночные сорочки желтые от старости, и пара дырявых платьев. Фасон явно для девочки лет пяти, только на несколько размеров больше, розовое и зеленое, розовое я даже смотреть не стала, такие даже на куклу надеть противно, а вот зеленое еще можно надеть, если оторвать несколько бантов, рюши и ленточки, чем я и занялась. Волосы обмотала отрезом мягкой ткани, видимо его использовали как полотенце, только судя по "чистоте" этого тела, полотенце не было использовано ни разу.