Феечка для драконьего короля

— И все же попробуйте выяснить, не насолил ли ведьме кто-то из ваших подчиненных, — посоветовал черноволосый. — Может, дом сжег, родню спалил или вообще разворошил ковен… Иначе все усилия бесполезны. Их магия похожа на болезнь, на эпидемию. Они навели порчу на одного орка и, скорее всего, удерживают его у себя. Он-то и заражает остальных. Подпитывает. Снимем с него — вылечим всех. Ну, или перебейте их, тоже вариант.

Нет, этот «тоже вариант» Лейгарда не устраивал. За считанные дни полег отряд серебряных, а что будет дальше?

И король уже собрался поднимать на уши всю службу безопасности, как вдруг в голове мышкой зашебуршало что-то неуловимо знакомое. То ли воспоминание, то ли мысль, готовая вот-вот созреть…

Лей заперся в спальне, убрал все источники света. Полная темнота, никаких внешних раздражителей… Прокручивал все события снова и снова, пока из хаоса разрозненных картинок и звуков не выплыло одно-единственное слово, впроброс сказанное архимагом.

Болезнь.

Именно к нему, как по веревке, подтянулись другие факты. На вспышку срамной болезни жаловался Вермар Янброк. Требовал казнить ведьм, причем всех. И не странно разве, что именно Вермара не было на последнем заседании совета?

Лейгард подскочил, как ужаленный, и бросился к Тарвину. Тот, как и следовало ожидать, сидел в зале и любовался на свой огненный фонтан. Грел ладони и вообще вел себя так, словно никаких орков не было и в помине.

— Где Вермар? — выпалил Лей.

— Советник? Не знаю. Вроде болел. Хочешь, пошлю за ним?

— Ну что ты, я просто о здоровье его переживаю, — съязвил король. — Посылай немедленно! Пусть приведут, принесут… В любом состоянии!

На аудиенцию Вермар Янброк явился на своих двоих, но вот какой ценой… Некогда статный и крепкий железный дракон с трудом переставлял ноги, пошатывался, будто пьяный. Он весь иссох! Щеки впали, руки дрожали… Не узнай Лей его, решил бы, что тот прислал вместо себя прадедушку.

Вермара усадили в кресло, и король пригласил несколько советников, чтобы они засвидетельствовали допрос. Хвала огненному владыке, железный пребывал не в том состоянии, чтобы сопротивляться или что-то утаивать. Он вообще словно не говорил, а пытался облегчить душу перед смертью.

И, стоит отметить, поводы каяться у него были.

Как выяснилось, Вермар Янброк частенько захаживал в один дом терпимости в Крейвике. Этот городок с незапамятных времен облюбовали ведьмы, — там располагался их черный рынок, лавочки, где оказывали сомнительные услуги… И, конечно, притон для скучающих мужчин под управлением некой мамочки Шу. Ведьмы, естественно.

Один из своих визитов Вермар не оплатил. Напился вдребезги, а наутро не смог ответить на сакральный вопрос: было или не было. Почему-то советник подумал, что его облапошили, полез на рожон и наотрез отказался раскошеливаться. Мамочка Шу рассудила довольно справедливо даже по меркам Лейгарда: раз не заплатили ей, то отплатила она. Взяла — и наслала на Вермара срамную болячку.

Тот почесался, посидел в лечебных ванночках — не помогло. И вместо того, чтобы возвращаться к обиженной ведьме, извиняться и закидывать ее золотом за причиненные неудобства, Вермар решил мамочку приструнить.

Сначала предложил королю казнить ведьм, а потом, не встретив поддержки, пошел на хитрость. Подделал указ о том, что ведьмам на драконьих землях проживать запрещено, и заявился с ним в Крейвик. Слуг подключил, убедился, чтобы на каждом доме, на каждой захудалой лавчонке с зельями повесили копию.

— Я думал, так будет лучше всем… — шелестел обессиленный советник. — Король Драгнар запретил браки с ведьмами, а вы могли бы запретить самих ведьм… И потом: от них ведь никакой пользы…

По сравнению с Вермаром ректор фейской академии показался Лейгарду великим мудрецом. Золотой даже не знал, за что хвататься: собственноручно казнить советника или отправить его воевать с орками… Да, и ведьмы, и сама жизнь его уже наказали. Но нельзя быть таким глупцом! И молчал ведь! Молчал, как дохлая рыба!

Выходит, ведьму, которая пыталась вонзить в Лея заговоренную иглу, подослали не просто так, а в отместку за указ? Указ, которого король никогда не издавал?.. Невероятно!

— Ты хочешь сказать, что тебя так потрепала болезнь? — недоверчиво спросил Тарвин, потому что Лей от злости не мог даже говорить. Только изрыгать пламя.

— Нет. — Вермар виновато потупился. — Когда все это началось… Когда я увидел пленных орков… Я полетел к мамочке Шу. Нашел ее с диким трудом в деревушке… Я сказал, что ведьмы могут возвращаться в Крейвик! Клянусь, я обещал ей все, что угодно, а она… Она забрала…

— Что?! — не стерпел Лейгард.

Советник молча расстегнул рубаху и продемонстрировал присутствующим грудь. Пепельный пушок и дряблая кожа не особенно радовали глаз, но Лея испугало другое. Амулета двуединости на шее Вермара не было.

Украсть или забрать силой его не мог никто. Ни одна ведьма. Верховные маги накладывали на амулеты, позволяющие контролировать драконью ипостась, мощные защитные чары. Прикасаться к яйцу имел право только сам владелец, его законная жена и тот, кому дракон разрешил. И не просто случайно сболтнул, мол, будьте любезны, требовалось полноценное официальное разрешение!

Тарвин ругнулся, закрыв лицо ладонью, кто-то из советников отшатнулся. Отчетливо прозвучало тихое: «Кретин».

— Ты отдал ей яйцо, — констатировал очевидное Лей.

— Она потребовала! — взвыл Вермар. — Обещала снять порчу с орков! Сказала, что если я хочу спасти драконов, то должен пожертвовать самое ценное… И обманула! Она солгала!

— Ведьма? — притворно изумился Тарвин. — Не может быть!

Лейгарда словно швырнули с огромной высоты на острые камни. До этого момента он считал, что у него все под контролем. Опытные советники, верные подданные, старший брат, который всегда подскажет и выручит. Но это была лишь иллюзия.

Драконья империя стремительно катилась под откос.

Лею потребовалась нешуточная сила воли, чтобы сохранить хотя бы внешнее спокойствие. Он заставил Вермара указать на карте точное место, где он видел мамочку Шу в последний раз, а потом советника бросили в темницу. В соседнюю камеру с орками, чтобы он ни на секунду не забывал о том, что натворил.

На этом проблемы короля не закончились. Лучшие стражники обыскали и деревушку, которую назвал Вермар, и окрестности, и даже Крейвик на случай, если мамочка Шу вернулась туда. Но она как будто растворилась в воздухе.

Лейгард лично участвовал в поисках, помогал развешивать портреты, нарисованные со слов советника и других завсегдатаев притона. Худощавая физиономия рыжей ведьмы красовалась повсюду, Лею уже в кошмарах снилось, как она хохочет над его бессилием… Две недели — и ничего.

Орки продолжали наступать, число потерь множилось. Серых удалось вытеснить из одного поселения и окружить его широким рвом с кольями, зато с востока неожиданно напала еще орда.

Благо, отставной генерал, который в академии преподавал военную стратегию, изобрел особую сеть с чугунными грузами. Ее следовало накнуть сверху на кучку орков, а потом, пока серые пытались выбраться из ловушки, перебить их вручную пиками и алебардами. Сеть сработала на ура, и кузнецы при рудниках Фервира без устали ковали новые. Вот только Лею порой казалось, что орки плодятся гораздо быстрее…

Король уже и спать ложился в доспехах, готовый сорваться в любую секунду. Феи остались где-то в другой реальности. Тамиэль… Она как будто случилась не с ним. Иногда Лею мерещилось ее личико, ее распахнутые глаза, сладкие губы, он чуял манящий запах спелого винограда… Но очередной стук в дверь, и — пуф! — морок исчезал, оставляя после себя смутную неуловимую тоску.

Теперь короля окружали чертежи защитных сооружений, рвов и окопов. Карты, советники, торговцы зельями… Ведьм проклятый Вермар разогнал, они попрятались, а запасы лечебных снадобий таяли. Поэтому Лей отправил Тарвина в Тайфо, чтобы тот закупил побольше эликсиров у фей: лечебница Аурвира уже не вмещала раненых.

Тем временем служба безопасности продолжала расследование. Шло оно не слишком успешно, но порой стражники все же приносили королю новые сведения. Якобы мамочка Шу входила в ковен семи птиц. Удалось даже поймать двух ведьм из этого ковена, но они ушли в глухую оборону. Одна выпила яд прямо на допросе, вторая наслала на себя заклятие немоты.

И в разгар всего этого безумия и отчаяния в Аурвир прилетела почтовая бабочка от Найлы. Лей так замотался, что чуть ненароком не прихлопнул насекомое. Однако бабочка увернулась, расправила крылья, и король прочитал короткую записку: «Конкурс талантов состоится в полнолуние. Ждем с нетерпением».

Отбор невест. Лейгард забыл про него начисто. Упомнишь тут, когда тебя разрывают в клочья орки и ведьмы! Как-то за завтраком у золотого мелькнула мысль, что надо бы отменить отбор, но вместе с мясным пирогом слуги подали королю последние сводки с поля боя — и все. Пропала и мысль, и аппетит.

Сначала Лей попытался нацарапать Найле ответ. Вот только бабочка, увидев заточенное перо, испугалась, что ее хотят убить, и скрылась в неизвестном направлении. Феи-то писали особыми тоненькими кисточками!

Вот тогда золотой и наступил второй раз на старые грабли. Решил сгонять в Тайфо сам. Одним днем: туда — и сразу обратно. Официально объявить, что в невесте больше не нуждается, предупредить ректора насчет ведьм…

И ведь почти получилось! Лей уже подходил к особняку Фабиана, когда увидел Тами в объятиях лазурного хлыща. Внутренний дракон мгновенно проснулся, выпрямился в полный рост и ощерился.

«Убей! — потребовал он. — Сверни ему шею! Он не имеет права ее касаться!»

Умом Лейгард понимал: надо развернуться и уйти. Что он мог предложить Тами? Это раньше он хотел забрать ее в Аурвир и сделать своей навеки. А теперь? Подвергнуть хрупкую девушку смертельной опасности только потому, что от ее поцелуев кипела кровь и таяло сердце?

Он обязан был отступить. Ради нее.

Но на сей раз дракон оказался сильнее.

И стоило Лею прикоснуться к пурпурной, вдохнуть знакомый аромат, заглянуть в сердитые глаза, как он пропал окончательно. Еще не припав к ее губам, король знал, что его будущее и дальнейшая судьба отныне связаны с Тами. Ее несуразный жених, его бесчисленные невесты… В пекло. Орки, ведьмы, войны… Туда же.

Впервые за последние недели Лей хоть в чем-то был уверен на все сто: он сумеет защитить Тамиэль. Потому что без нее жизнь вообще не имеет смысла.

И когда профессорша указала на ведьмины метлы и сказала, что это знак от музы, Лейгард уже не сомневался в ее правоте.

Головоломка сложилась в отчетливую картину: лиана с шипами была намеком на оборонительные сооружения, которые сейчас защищали границы империи. Заметь Лей подсказку вовремя, то не потерял бы такое количество бойцов и земель. А эти треклятые метлы? Если бы король раньше начал поиски мамочки Шу, война бы давно закончилась.

Нет, Тами была ниспослана ему изначально. Почему вдруг музы захотели помочь дракону — другой вопрос, но помогли же! Факт, причем неоспоримый. Тамиэль Бургунди, нежная, взбалмошная, притягательная фея стала ключом к спасению драконьей империи.