Я тебя чувствую

— Стойте, вы ведь недавно их наложили, рана еще не затянулась, — в панике убираю его руку с ножницами.

— Тшшш. Не бойся. Я… Тебе кое-что покажу. Я так долго тебя ждал, не могу смотреть как ты мучаешься, — сказал он это с такой печалью и болью в глазах, что я не стала противиться. Он так аккуратно вынул нити, что я даже боли не почувствовала. Стал обсыпать поцелуями ногу вокруг раны, одновременно поглаживая внутреннюю сторону бедра. Я вся раскраснелась- не от стыда, не от страха, а от накатившей волны возбуждения. Даже не чувствую боль от раны, а лишь прикрываю глаза от удовольствия.

Вдруг я почувствовала резкую боль и резко открыв глаза, увидела, как Давид повторно прошелся своим языком по ране.

— Что вы творите? Там же кровь! — воскликнула я, убирая его голову от моей ноги.

— Все в порядке, посмотри.

Я посмотрела на рану и не поверила увиденному, она мгновенно начала затягиваться. Сказать, что я офигела — это ничего не сказать. Глаза мои только из орбит выпадывают.

— Каак!? Это что еще за иллюзия такая? — смотрю на него ошарашенным взглядом.

— Это — одна из моих способностей, — кажется я схожу с ума от его бархатного голоса и притягательного взгляда.

— Ха-ха. А какие еще есть? — ко мне начала потступать паника.

— Я смотрю, ты еще не готова, — гладя в мое лицо, ответил мне Давид.

От его руки разливается тепло по телу. Я сама непроизвольно нежусь о его руку своей щекой. Мы смотрим друг на друга и его лицо становится все ближе к моему. Его поцелуй такой нежный и одновременно затягивающий. В ответ на его поцелуй, из меня вырывается стон ему в губы. Мой разум туманится, но я и не беспокоюсь об этом, наоборот, я хочу продолжения. Я не хочу прерывать поцелуй, меня тянет к нему, не могу разобрать, почему.

— Девочка моя, не дразни меня, мне тяжело сдерживаться, — его тяжелое дыхание дает понять мне, что ему на самом деле тяжело. Меня это заводит ещё больше.

— Я… Не… Травлю… Оно само, — теперь от недостатка воздуха задыхаюсь я.

Давид рыча, как зверь, впивается в мои губы, перекидывая через меня свою ногу, укладывает на кровать. Расстёгивает одной рукой мою рубашку и стягивает одеяло. Снимая рубашку, фиксирует мои руки над головой, другой проводит по шее, следуя по ключице в ложбинку груди. От удовольствия я закатываю глаза и, из горла вырывается стон. Голова кругом, и, кажется, я теряю полностью контроль над собой.

Наши стоны переплетаются в одном, общем, дыхании, поддавая больше жара страсти.

Я чувствую, как влага течет по моим бедрам. Её настолько много, что мне становится стыдно, но одновременно и очень приятно.

Давид ползет своей рукой по животу, и кладет свои пальцы на мой лобок, спускаясь к клитору и чуть ниже, доставая до мокрого места. Кажется, уже только от этого я готова постичь пик наслаждения.

— Обалдеть, какая ты мокрая, мммм, — в ответ лишь издаю протяжный, — Ааах! — с громким стоном он сильно прикусывает мою губу, что от боли я поддаюсь вперёд.

Отодвигает трусики, и выписывает круги на клиторе. Я как рыба — открываю рот без звука. По телу пробегают волны удовольствия. Нет сил терпеть эти пытки, хочу его чувствовать в себе, резко, властно, до самого конца.

Вдруг его пальцы резко проскальзывают в лоно, что из глаз потекли слезы — счастья. Как же мне не хватало этого, и именно с ним. Мне было все равно, что мы едва знакомы, но я знала точно, что я не пожалею, никогда, что это был именно он.

— Девочка моя, — стонет с шёпотом мне в шею. — Я, сейчас озверею.

Он уперся мне в бедро своим и, я почувствовав сильное его желание через ткань брюк, распалилась так, что готова молить о конце, лишь бы не сойти с ума. Он трется о мою ногу, я насаживаюсь на его пальцы, прося еще и еще. Мне мало. Я хочу чувствовать его в себе, и только собралась умолять его, дать мне больше, как в дверь постучали.

— Давид Владимирович, — протянул с хрипотцой дворецкий. — Вам звонили из кампании, просили перезвонить срочно.

— Я понял, — смотря мне в глаза, ответил Давид. — Мы не закончили, — сказал уже мне и поцеловав, с неудовлетворённо злым видом вышел из комнаты.

Я же лежала пластом и офигевала сама от произошедшего. — Что я наделала. Господи! Вот дура! — рассуждала я приходя в себя, и сама себя ударила тыльными сторонами ладоней по лбу.

Была довольно уже глубокая ночь, все пытаясь уснуть, ворочалась с боку на бок. В голову лезли мысли о произошедшем за сутки. Уснуть смогла лишь к рассвету. Мне снился сон, который был очень реальным. Я чувствовала, как кто- то гладит меня по ноге, поднимаясь выше, до самой шеи. От нее же пошли поцелуи по всему лицу. Проснулась от стука в дверь.

— Госпожа Елизавета, так как вы проспали завтрак, извольте спуститься к обеду. — госпожа?! Вообще-то я не из голубых кровей, чтобы так ко мне обращались.

— Дмитрий, я бы хотела помыться. Вы можете мне показать ванную комнату?

— Да, выходите и идите за мной.

Я пулей встала и побежала к двери. Мы шли по длинному коридору второго, как оказалось этажа. Все было практически из дерева. И здесь все выглядело довольно старым. Спустились на первый этаж, повернули на право и уперлись в болЬшую серую дверь.

— Прошу, как будете готовы, я вас провожу в столовую. Хозяин и так долго ждет.

— Амм, можно мне сменную пижаму, и, тапочки? — неловко спрашивая, мялась на месте.

— Сейчас, минуту.

Дмитрий ушел и, вернувшись обратно через несколько минут, нёс в руках чистую пижаму и тапочки.

— Пожалйста.

— Огромное спасибо, — чуть склонилась в знак благодарности. И за чем я так сделала? Сама не поняла.

— Не стоит так делать, я лишь выполняю свою работу, — и ушёл.

Стояла под струями теплого душа и наслаждалась. Постепенно возвращаясь в реальность, я вспомнила слова, сказанные Давидом. Что значит "долго ждал"? И каким образом он смог зализать рану, что она вмиг зажила? Кто он такой? И оборотень тот — от куда он взялся вообще? Мне уже кажется, что я во сне, или же это глюки? Ущипнув себя поняла, что не во сне, значит всё-таки глюки. И от чего же мне так вштырило?

"Класс! Белья то нижнего нет у меня запасного. Наверное прозапас надо приучиться брать. Ладно, придется без него идти. " — говорила про себя. Постирала белье и повесила сушиться.

Вышла из душа и позвала Дворецкого. Он проводил меня до столовой и указал место в конце стола.

— Давид Владимирович будет с минуты на минуту. — в знак согласия кивнула и села за стол.

Тут же знашёл Давид и сел на против.

Я сразу же опустила голову и смотрела в тарелку. Стыдно смотреть в глаза после ночного приключения. Но голод взял своё. Я съела омлет и выпила кофе. Теперь мне надо как то возвращаться домой. Собравшись с мыслями, я спросила:

— Извините, Давид. Вы можете одолжить мне бензина? Не хочу задерживаться, да и вас стеснять.

— Что, соблазнила мужчину и бросить решила? — произнес с издевательской ухмылкой и, отложа приборы, облокотился на стол, подперев руками подбородок. — Ты после этой ночи обязана выйти за меня.

— Чч-чего? — заикаясь, спросила. Какое замуж нафиг? Белены объелся что ли?

— За — муж, дорогая.

— Извините, но я еще не готова к замужеству. И я вас знаю то сутки!

— Сутки?! Видимо ты забыла, как " насаживалась" на мои пальцы?

— Что? — краснея от стыда, переспросила. Что с ним случилось за это время?

— Тебе понравилось? Как посмотрю, да. А такая с виду недотрога. Нравится соблазнять мужчин? — его голос стал твердым, и, злость?

— Я некого не соблазняла! — в растерянности воскликнула.

— Да?! Но ты оголила свое бедро передо мной.

— Вы сами меня попросили это сделать, чтобы рану отсмотреть! — воскликнула я с возмущением. Такого бреда я не ждала.

— Так! Знаете что, пожалуй я и вправду загостилась. Отдайте мои вещи и я уйду.

За помощь вашу заплачу, оставьте свой счет, — встаю из-за стола, трясясь от обиды.

— И куда же ты пойдёшь? Ааа ты, не боишься, что оборотень вернется? — направляясь ко мне, продолжает издеваться Вадим.

— Машина недалеко, дойду или добегу. — пячусь от него задом.

— Ты что! Совсем бесстрашная? — быстро оказываясь около меня, хватает за руки и закидывает над головой. Другой рукой хватает сосок моей груди через пижаму, и зажимает двумя пальцами. Я прогибаюсь от нахлынувшей не то боли, не то возбуждения. Он своими бёдрами поддается к моим и выдыхает в губы:

— Ну куда ты собралась, девочка моя?! Если ты плавишься подо мной.

— Отпустите меня, — пищу, отводя от него лицо.

— Ты действительно этого хочешь? — смотрит пристально в мои глаза.

— Да, пожалуйста.

— Дмитрий, верни нашей гостье вещи, она уходит, — смотрит на меня с презрением и отпускает.

— Я посмотрю, как далеко ты сможешь уйти.

Дворецкий Дмитрий. Более — менее подходящая визуализация, которую хотелось передать вам.

Побег из места заключения

Забыла, что мое нижнее бельё постирано, спустилась быстренько обратно. Забрала его и мигом в комнату. Давид стоял и смотрел с сердитым взглядом, засунув руки в карман, на мои манипуляции.

Черт! Ещё не высохло. Придётся ждать, когда высохнет. В это время решила позвонить подруге. Смотрю в экран телефона и, — Ёклмнэ! — десяток пропущенных и смс от Аньки. Последний раз она мне так названивала, когда зацепила красавчика в мясном отделе магазина. Мне даже через трубку было слышно, как слюна брызжет.

Звоню и успокаиваю её, что у меня все хорошо, просто были "проблемы" с заказом, поэтому не отвечала. Про произошедшее лучше сказать позже, а то надумает не весь чего. Во время разговора я услышала, как замок двери защёлкнули. Я рывком подбегаю и дергаю дверь- закрыта. Меня заперли? Для чего такое делать? Говорю подруге, что перезвоню и отключаюсь.

Если меня заперли, то и отпускать не намереваются? Ну уж нет, хватит с меня таких приключений, что то мне все больше не по себе. Смотрю на окно, и появляется идея- выход через окно никто не запрещал.

— Отлично, — шепчу про себя радостно, от того, что оно может открываться. Смотрю вниз — второй этаж. Не очень высоко — это хорошо. Собираю свои шмотки и встаю на подоконник. Прыгаю, ведь не в первый раз это доводится делать.

В подростковом возрасте с местной бандой парней и девчонок бегали по разным заброшкам. И падали с этажей, случайно конечно, но мне доставалось меньше всех, как берёг кто-то. Помню, как перелазила из окна в окно на втором этаже, и свалилась вниз, где лежали кирпичи, стекла и росла крапива. Шмякнулась прямо на задницу, и знаете что?! Ничего, только попа моя горела от ожогов крапивы будь здоров. Я стою и смотрю на свои белые шорты, пытаюсь увидеть кровь или чего похуже, но увидела я только зеленые полосы от сока товары. Потом высовываются три головы с недоумевшим взглядом на звук моего смеха, и смотрят, как на сумасшедшую. Долго удивлялись, как так могло произойти, чтобы ссадин даже не было. Хорошее время было, не засиживались в телефонах, а общались все друг с другом и хватали приключений на задницу.