Магия сдвигается

— Я даже не знаю, жив он или мертв. — Самообладание покинуло Джордж. Слезы увлажнили ее глаза. Ее голос превратился в хриплое рычание. — Он, может, валяться мертвым где-нибудь в канаве, и никто его не ищет. Я продолжаю представлять это в своей голове: он где-то холодный и мертвый, покрытый грязью. Я могу никогда его больше не увидеть. Что вообще происходит? Как может кто-то, кого ты любишь, быть рядом в одну секунду, а в следующую исчезнуть?

Кэрран оттолкнулся от стены и нежно обнял ее своими лапами монстра.

— Все будет хорошо, — тихо сказал он. — Кейт найдет его.

Я не знала, должна ли я радоваться, что он полностью доверяет мне, или злиться, потому что он давал обещание, которое я не была уверена, что смогу сдержать. Я выбрала «радоваться», потому что я видела мину, зарытую на нашем пути, и я должна была рассказать им об этом.

Джордж беззвучно плакала, беспокойство и гнев текли из ее глаз. Она прикрывала мне спину во время поездки на Черное море. Она сражалась за Стаю и пожертвовала рукой, чтобы спасти беременную женщину. Она была единственной, кто всегда была оптимистично настроена, всегда уверена в себе и чувствовала себя комфортно в своей собственной шкуре. Она легко смеялась и говорила то, что думала, потому что ей не составляло труда отстоять свое мнение. А теперь она плакала и была в ярости, и это разозлило меня, словно что-то действительно пошло не так с миром. Жизнь была несправедлива, но это давило на нее. Я должна была это исправить.

Джордж отошла от Кэррана и вытерла лицо рукой, пытаясь стереть слезы.

— У нас проблема, — сказала я. — Как только мы начнем дергать за эту ниточку, другой конец может привести обратно к клану тяжеловесных. Даже если Джордж официально наймет «Новый рубеж» для поисков Эдуардо, Джим все равно может нас остановить. Это прописано в нашем контракте. Когда Стая выделила стартовый капитал для «Нового рубежа», они включили пункт, что в случае, если член Стаи замешан в каком-либо преступлении, расследование должно быть одобрено Царем Зверей. У Джима есть право вето.

— Кто это внес? — зарычала Джордж.

Я кивнула на Кэррана.

— Он.

— В то время это казалось хорошей идеей, — сказал он.

— Так как же нам обойти это? — спросила я.

Кэрран посмотрел на Джордж.

— Я собираюсь задать тебе вопрос, и мне нужно, чтобы ты очень тщательно обдумала его, прежде чем ответить. Ты когда-нибудь слышала, чтобы Эдуардо Ортего выражал намерение покинуть Стаю в составе моего персонала?

Чудненько. Если Эдуардо покинет Стаю вместе с Кэрраном, тогда у Кэррана будут и полномочия, и обязанность защищать его.

Джордж выпрямилась во весь рост.

— Да.

У меня было такое чувство, что она только что солгала.

— Я также намерена оставить Стаю, уйдя за тобой, — сказала она.

Божечки.

— Подумай об этом, — сказал Кэрран. — Это означает, что ты порвешь связи со своим кланом. Твои родители будут не в восторге. Если выяснится, что твой отец не имеет никакого отношения к исчезновению Эдуардо, ты можешь пожалеть об этом.

— Дай мне контракт, — попросила Джордж.

Кэрран не пошевелился.

— Кэрран, дай мне бумаги.

Он подошел к полке, взял с верхней полки папку и открыл ее на чистом бланке договора об отделении.

— Как только ты подпишешь его, ты должна будешь полностью отделиться от Стаи в течение тридцати дней.

Джордж взяла ручку и написала свое имя в строке.

— Не проблема. Я могу покинуть ее сегодня вечером.

— Нет, ты не можешь, — сказала я. — Тебе придется вернуться.

— Почему?

— Потому что мы не можем прийти в Крепость и начать расследование, — сказал Кэрран. — Нам запрещен вход законом Стаи. Ты это знаешь. Это компромисс: мы не пытаемся повлиять на людей, чтобы они ушли с нами, и Джим не может вмешаться, если они это сделают. Мы больше не часть Стаи, но ты все еще являешь ее членом.

— Тебе придется вернуться, делать свою работу и слушать, — сказала я. — Тебя все любят и уважают. Эдуардо тоже нравится людям. Ты можешь что-нибудь услышать. Если кто-то из клана тяжеловесных заставил Эдуардо исчезнуть, твое присутствие там будет постоянным напоминанием об этом. Чувство вины будет снедать их, и они могут почувствовать себя плохо и признаться или, по крайней мере, указать тебе правильное направление.

— Я умею драться, — прорычала Джордж. — Только потому, что у меня одна рука…

— Я знаю, что это не замедлит тебя, — сказал Кэрран. — Но ты нужна мне внутри Стаи. Поговори с Патриком. В свой худший день ты можешь бегать вокруг него кругами. Сделай ему комплимент за то, что он заботится о тебе. Посмотрим, что он знает. Это может помочь нам найти Эдуардо.

Она подумала об этом.

— Ладно.

Я придвинула блокнот поближе к себе.

— Теперь мне нужно, чтобы ты рассказала мне об Эдуардо. Где он живет, какая у него семья, чем он любит заниматься. Расскажи мне все.

Через тридцать минут мы закончили.

— Я должна идти домой, — сказала Джордж.

— У нас более чем достаточно спален, — сказала я. — Почему бы тебе не остаться на ночь?

Она покачала головой.

— Нет, я хочу быть дома на случай, если он позвонит. Ты найдешь его, Кейт?

Джордж смотрела на меня со знакомой тревожной надеждой в глазах. Я уже видела ее раньше на лицах людей, доведенных до предела. Иногда ты любишь кого-то так сильно, что, когда с ним случается что-то плохое, ты делаешь все, чтобы уберечь его. Если я пообещаю, что Эдуардо волшебным образом появится, если Джордж вонзит себе нож в сердце, она это сделает. Она тонула и умоляла меня ухватиться за какую-нибудь соломинку.

Я открыла рот, чтобы солгать, и не смогла. В последний раз, когда я обещала найти кое-кого, я нашла ее обглоданный труп. Вот так Джули стала жить со мной.

— Я обещаю тебе, что мы сделаем все, что в наших силах. Мы будем продолжать поиски и не остановимся, пока не найдем что-нибудь, или ты не попросишь нас уйти.

Облегчение ясно читалось в ее глазах. Она не слышала ничего из того, что я сказала, кроме «мы что-нибудь придумаем».

— Спасибо.

Джордж ушла. Я направилась наверх, в то время как Кэрран задержался внизу, чтобы проверить двери. Это был наш ежевечерний ритуал. Он проверял двери внизу, а я проверяла окна на втором этаже, в то время как Джули проверяла третий. Я поднялась на второй этаж и остановилась. Джули сидела на лестничной площадке, завернувшись в одеяло. Она держала в руках плюшевую сову.

Я вспомнила выражение лица Джули, когда она сказала мне, что видела растерзанное тело своей матери. Это запечатлелось в моей памяти. После смерти отца Джули ее мать слишком много пила и не уделяла столько внимания существованию Джули, как раньше, но она глубоко любила свою дочь, и Джули любила ее в ответ с целеустремленной преданностью ребенка. Частичка детства Джули умерла в тот день, и как бы я ни старалась, я никак не могла вернуть ее обратно. Я так сильно желала найти Джессику Олсен живой, но она умерла еще до того, как я начала поиски.

Джули не говорила об этом. Она никогда не произносила имени своей матери. Однажды мы шли по улице мимо дворовой распродажи, и Джули остановилась, не сказав ни слова. Она подошла к коробке с игрушками и вытащила большую мягкую игрушку-сову, просто шарик из коричневого бархата с двумя глупыми белыми глазами, желтым треугольником клюва и двумя хлопающими крыльями. Она обняла ее, и я увидела душераздирающее отчаяние в ее глазах. Я купила сову на месте, и она забрала ее домой. Позже она рассказала мне, что у нее была такая же, когда она была маленькой. Эта сова была тайным драгоценным воспоминанием о том, когда она была счастлива и любима, защищена двумя людьми, которые обожали ее, не подозревая, что однажды мир разобьется вдребезги. Прошел год с тех пор, как мы купили ее, а она все еще обнимала ее перед сном.

— Я отдала ей остатки яблочного пирога, — сказала Джули. — Надеюсь, ты не против. Она медведь, а они любят сладости. Это заставило ее почувствовать себя лучше.

— Нет, конечно.

— Ты собираешься найти его, так ведь?

— Я собираюсь попытаться.

— Я помогу тебе, — сказала Джули. — Скажи мне, если тебе что-нибудь понадобится.

— Скажу.

Она взяла в охапку сову с одеялом и встала.

— Мне нравятся Эдуардо с Джордж. Они всегда добры ко мне. — Она заколебалась. — Я не хочу, чтобы она ощутила, на что это похоже.

Мое сердце попыталось перевернуться в груди. Это было больно.

— Понимаю.

Джули кивнула и поднялась на третий этаж.

Я найду Эдуардо. Я найду его, потому что он был моим другом, потому что Джордж достаточно страдала и заслужила шанса быть счастливой, и потому что я знала, каково это, когда у тебя отнимают того, кого ты любишь.