Проклятие за любовь

Генри посмотрел на меня и хмуро сказал, — Она и так красивая.

— Ну тогда, мы готовы. Пойдёмте.

Я поднялась с кровати и сделала шаг к двери.

— Лина подожди, пожалуйста! Я хотел тебе кое-что сказать. Ребята вы идите, мы сейчас вас догоним.

Диана с парнями вышли и закрыли за собой дверь. Генри пошёл ко мне и, протянув небольшой букетик незабудок, произнёс, — Я знаю, что ты любишь эти цветы. Я помню легенду, которую ты нам рассказывала.

А я вспомнила, как на втором курсе бакалавриата мы ездили на каникулах к ним в имение. Как сидели на поляне, усыпанной этими голубыми цветами, и я рассказывала ребятам старейший из мифов пришедший из Древней Греции о происхождении названия этого цветка.

— Где бы вы ни были, в какой бы стране ни находились, на каком бы языке ни звучало название этого цветка, меняются слова, знаки и даже звуки, но перевод и смысл везде и всегда остаётся одним и тем же: «Не забывай меня». Когда богиня растительного мира Флора одаривала всех своих подопечных чудесными именами, то одарила всех, но забыла о неприметном маленьком голубом цветочке… И когда богиня уже проходила мимо, тот прошептал ей вслед: «Не забудь меня…». Именно так и нарекла его Флора, одарив вместе с трогательным именем ещё и способностью возвращать каждому, кто взглянет на цветок, память о позабытом доме, любимых и родных. — вот такую историю я тогда им поведала.

— А я слышал, — продолжал Генри — историю о том, что незабудками становятся слёзы голубоглазых девушек, расстающихся с любимыми. Букет из своих слез — цветов и дарят они любимым на память. Но этот букетик я хочу подарить тебе Лина. И попросить, не забывай меня, пожалуйста.

Наш баламут, наш доморощенный шут Генри, как мы его все называли, был необычайно серьёзен. И я внезапно поняла, насколько он стал взрослее со дня нашего знакомства.

— Ты мне всегда нравилась, с самого первого дня нашего знакомства. Ты мне очень дорога Лина. Я… я люблю тебя Лина. Я хотел бы, чтобы ты стала моей невестой. Нет, подожди! Не говори, ничего.

Почти прошептав последние слова, он прижал мне палец к губам.

— Я прошу тебя, не торопись с отказом. Обещай подумать и дать мне шанс, когда мы вернёмся — он умоляюще посмотрел в мои глаза.

Я вздохнула и, не желая обидеть друга, сказала, — Хорошо Генри. Я подумаю и обязательно отвечу тебе, когда вы вернётесь.

Поставив незабудки в бокал с водой, мы вышли из комнаты и догнали ребят.

Мы сидели в таверне, сдвинув вместе несколько столов. Ели, пили. Ребята веселились. Хохотали, вспоминая забавные случаи, произошедшие на экзамене и в течение учёбы. Потом к нашей компании присоединились сокурсники, и я тихонько сбежала.

На следующий день после обеда мы провожали ребят у портальной площадки. Генри подошёл, взял меня за руку и молча, посмотрел мне в глаза. Мне было горько. Он хороший, он очень хороший. Но я не могу ответить ему тем же. Я люблю его как друга, как брата. И совсем не представляю себе его в качестве своего парня. А когда раздалась команда к отправлению, Генри внезапно наклонился, и обхватив моё лицо ладонями, вдруг прижался к моим губам своими в каком-то отчаянном поцелуе. У меня перехватило дыхание, я растерялась, и не знала, что мне делать, ответить ему или оттолкнуть. Но он уже сам отпустил меня и не оглядываясь шагнул в портал.

— Ты не любишь его, — грустно сказала Диана.

— Нет, я люблю его — запротестовала я, но тут же сдувшись, тихо продолжила, — но как брата.

— Вот и я о том же, — сказала мне Диана, — Жаль, а то бы породнились. Ты для меня и так словно сестра. Ну, что пошли?

И мы с ней пошли. В общежитие Диана собрала вещи и отправила их почтовым порталом домой. Попив на прощание чай с тортиком, мы расстались, договорившись встретиться на выходных. Диана уезжала домой, ей оттуда было ближе ездить на практику. А я оставалась в общежитии, отсюда с портальной площадки до госпиталя всего-то пара минут.

Я ещё не знала тогда, да и никто из нас не знал, что впереди нас ждёт неспокойное и непростое время. Судьба готовилась преподнести нам сюрпризы. К сожалению, далеко не все из них были приятные.