Не тот дракон, или Отбор, полный неожиданностей

― Горриан, что ты задумал? – князь не пошёл за братом, а просто окликнул, и по его лицу было ясно, что он заранее согласен с любым решением и спрашивает чисто из любопытства.

― Покажу госпоже Талани, на что она хотела обречь другую девушку. Пусть сама посидит пару деньков в тайнике.

Дикий вопль едва не оглушил всех. Сарита принялась отбиваться так яростно, словно сражалась за жизнь.

― Нет! – орала она и лупила мужчину по чём придётся, царапала его руки. – Нет! Я темноты боюсь! Я не пойду! Со мной нельзя так! Я дочь уважаемого человека! Я драконица, а не жалкая человечка!

Вопли отлетали от стен, неслись по замку, впивались в наши мозги, а командир крыла тащил девицу, словно не слышал. Они скрылись за поворотом лестницы, и мы все, не сговариваясь, пошли следом, но когда всей толпой поднялись на второй этаж, стало тихо.

― Наверное, он её отпустил и бедняжка тихонько плачет, – прошептала побледневшая Розамунда, повернувшись к Марсии. – Или лишилась чувств от страха, да?

― Или он её уже прикончил, – ледяным тоном ответила красотка. – Столько шума из-за ничтожества, годного только в прислугу…

И сказано это было так, чтобы я слышала. Катарина, шедшая рядом с Марсией, согласно кивнула и зыркнула на меня с ненавистью. Интересно, когда они успели так спеться?

Мы вошли в ту самую комнату, где находилась потайная дверь. Горриан стоял, привалившись к стене плечом, и мрачно смотрел в окно. Вдруг, тишину огласил душераздирающий вой, словно какая-то потусторонняя жуть бесновалась. У меня волосы встали дыбом. Если я орала и завывала так же, то могу себе представить ужас той бедной служанки. Мы понимали, кто воет и где, и всё равно пробирало до костей и зубы сводило. А девушка такое услыхала, находясь тут в полном одиночестве! Да я бы в дурку угодила сразу!

― Гор… – князь подошёл к брату. – Не слишком это?

― Нет, – невозмутимо ответил мой ангел мщения. – Я дал ей шанс. Она не призналась, не раскаялась. Иномирянка жива, а на отборе всякое бывает. И что делать? Как ты её накажешь? Посадишь под домашний арест? В столицу отправишь, чтобы там пожурили? Пусть посидит пару часиков, поорёт, может ума наберётся. Или хотя бы поймёт, что любое действие вызывает ответную реакцию.

Я смотрела на Горриана и не могла понять, что чувствую. С одной стороны, он был прав, и часть меня требовала именно такого наказания для этой гадины, а с другой… Неужели ему совсем не жалко девчонку? Даже мне было по-своему жалко, я-то знала, каково в той темноте.

И всё же, было неимоверно приятно, что он нашёл виновницу, вывел на чистую воду и наказал, хотя мог бы и не заморачиваться из-за человечки. Я изучала равнодушное, холодное и такое красивое лицо, и не могла увязать эту чётко рассчитанную жестокость и заботу, которой он окружил меня после того кошмарного случая. Как это всё уживалось в одном человеке? И как ему жилось с такой противоречивой натурой?

Мой взгляд не остался незамеченным, и кузен князя, отлепившись от стены, направился ко мне, причём тёмная часть его натуры явно лидировала… Ну, теперь-то что ещё? Я опасливо отступила назад и наткнулась на край стола, а сильные пальцы уже сомкнулись на моём запястье.

― Пойдёмте-ка, поговорим, иномирянка Инга, – процедил он сквозь зубы, и я заметила две вещи: во-первых, у него все кисти рук были в крови и ранах, а во-вторых, он запомнил-таки моё имя! Но поскольку вид чужой крови я переношу плохо, то обдумать второй пункт не удалось. Перед глазами всё поплыло, и меня подхватили, прижали к твёрдой, но ужасно уютной груди, и куда-то понесли.----------

[1] Песня И. Николаева «Дельфин и русалка»