Поломанная

— Я думала, так будет лучше, — бормотала женщина, склонив голову. Было не выносимо смотреть на искаженную гримасу боли и обиды дочери.

— Для кого? Для репутации семьи? Для вас с Сергеем Аркадьевичем? Для Андрея? Но точно не для меня! После смерти отца не прошло и года, как ты закрутила новый роман и поставила меня перед фактом переезда в чужой дом, в чужую семью!

— Я хотела тебе дать все! Благосостояние, хорошую жизнь, образование! — Вскочила Светлана, возмущаясь словами дочери.

— И при этом не дала мне ничего, — спокойно проговорила Лекс.

Слова как пощечина. Хлесткие и звонкие.

— Зачем ты так со мной? — Прошептала родительница, снова присаживаясь. Голос дрогнул.

— Тот же вопрос я могу задать и тебе. Ты знаешь, что со мной происходило эти года? Что я пережила?

Светлана не могла говорить, только отрицательно покачала головой. Она неотрывно смотрела на свою дочь, боясь услышать ее историю.

— Ты знаешь что такое ОКР? Обсесси́вно-компульси́вное расстро́йство?

Отрицательный кивок.

— Психическое расстройство, проявляющееся в непроизвольно возникающих навязчивых мыслях, обсессиях, или действий, компульсий. В моем случае больше второго. Когда нервничаю, я должна что-нибудь теребить в руках, иначе в голове все как в тумане и мысли вперемешку со страхами заполняют голову. Начинается такой хаус внутри, что хочется кричать. Но знаешь, это даже не самое главное. Тактилофобия мой злейший враг. Теперь я не переношу, когда ко мне прикасаются чужие люди. Представь такое в чужом городе. Я умирала каждый раз, когда ко мне прикасались. Натирала кожу под душем до красноты, чтобы смыть прикосновения.

По женским щекам катились слезы. Это не пролитые слезы родного дитя. Светлана смотрела на пустое выражение лица и пугалась. Что же она натворила?

— Потребовалось несколько лет, чтобы осознать, что я не сумасшедшая. Да, с изъянами, но с ними можно и нужно жить. Преодолевать, бороться за будущее. Я делаю это каждый день.

— Прости меня. — Всхлип и еле слышный шепот слева.

— Я не держу на тебя зла, но теперь прошу просто не лезть ко мне. Оставьте меня в покое. Я буду присутствовать на этой свадьбе для поддержания имиджа вашей семьи, но после забудьте. Однажды ты это сделала, думаю еще раз, не составит труда.

— Алексия… — прошептала женщина, заливая слезами юбку.

Брюнетка, даже не взглянув, ушла в другую комнату к Виталине.

— Я провожу ее, — проговорила рыжеволосая, сразу же вставая с кровати. Она все слышала.

Лекс подошла к окну и посмотрела вдаль, на горы. Внутри все было пусто и на удивление спокойно. Она перевела взгляд на свои руки и удивилась.

Ее вечно теребящие пальцы в самые волнительные моменты, теперь мирно находились внизу. Девушка удивленно подняла их вверх и посмотрела. Покрутила туда-сюда. Встряхнула. В голове все то же самое тихое спокойствие. Не пугающее до одури и дрожи. А такое будто что-то починили. Вылечили. Лекс почувствовала умиротворение.

Нежные руки обвили талию, а подбородок так привычно лег на плечо.

— Ты в порядке?

— Да.

И это была чистая правда. Первая за несколько лет.