Бессердечное небо

— Они хотят оставить их в живых, чтобы и дальше продолжать страдания», — прорычал я. «Им явно нужна их сила, чтобы передавать тени Лавинии, поэтому они не хотят, чтобы те умирали.

— А как же их магия? — потребовал Сет. — Она не бесконечна. Когда они перегорят, что тогда?

Но ответ на этот вопрос стал ясен, когда из темного угла вышла Нимфа с зажатым в руках человеком, который брыкался, бился и молил о пощаде. Вард двинулся вперед с поднятым ножом, разрезая руку мужчины, и тот закричал о кровавом убийстве, когда его подтолкнули к Хэдли, прижав раненую руку ко рту.

Хэдли старался бороться со своими инстинктами, тряс головой и ругался хриплым голосом, борясь со зверем внутри себя, но он явно нуждается в магии, и, поскольку тени вцепились в его собственную силу, он становился все более неистовым от потребности в крови.

Вард снова поднес руку мужчины ко рту, и Хэдли зарычал, вгрызаясь в его плоть, глубоко впиваясь в нее, подзаряжаясь магией, а тени все крепче хватались за него, стремясь накормить свою королеву.

— Сирен кормят болью, — прорычал Макс, указывая на движения на другой стороне двора, где две Нимфы пытали нескольких Фейри, их рты были разинуты в криках, которые, должно быть, были защищены заглушающим пузырем, потому что я их вообще не слышал.

— И они заставляют мою семью бежать, — сказал Сет, и ужас в его голосе перешел в ярость, когда земля под ногами Антонии начала двигаться под действием магии Элементаля Земли, создавая колесо, которое вынудило ее ноги двигаться против ее воли, пополняя запасы магии, пока она бежала под луной.

— Вперед, — прорычал я, отворачиваясь от этого ужасного зрелища и решительно стиснув зубы, двинулся к двери, намереваясь спуститься туда и разорвать на части всех до единой Нимфы и последователей моего отца, спасая семьи моих друзей.

Но я успел пройти лишь несколько шагов, как воздух прорезал звук звонка атласа, и я удивленно огляделся, нахмурившись и посмотрев на тумбочку, где хранился один из моих старых запасных телефонов, все еще включенный в розетку и явно забытый.

Макс прошел мимо меня, но я поймал его за руку, моя кожа затрепетала от ощущения, что этот звонок важен, и на мгновение, клянусь, услышал, как звезды перешептываются между собой вокруг нас.

— Это Габриэль, — сказал Калеб, пробегая через всю комнату, чтобы посмотреть определитель номера, и он ответил на звонок, прежде чем мы успели выразить свое удивление по этому поводу.

— Дариус? — рявкнул Габриэль, когда Кэл включил громкую связь, и мы все придвинулись ближе, когда я ответил.

— Мы все здесь. Что случилось?

— На Берроуз напали, твой отец здесь, — неотложно сказал он, и все последние остатки надежды, за которые я держался, увяли и умерли с этими словами. — Лавиния, должно быть, спланировала все. Я не видел подобного, пока они не оказались здесь, — в его голосе звучало страдание, но от этого новость не стала легче.

— Что происходит? — спросил я, зверь под моей кожей метался от жажды крови.

— Вся его армия Нимф и Гильдия Драконов атакуют, — быстро сказал Габриэль. — Мы встретим их в открытом поле, а близняшки возглавят бой. Я думаю, Лавиния выманила вас отсюда, чтобы склонить шансы в свою пользу.

— Или чтобы заманить в ловушку нас, — прорычал Сет, и моя рука сжалась в кулак, пока я размышлял над этим. Советники явно здесь уже некоторое время, а значит, то сообщение, которое получил Кэл, было послано не его мамой. — Они хотят добавить нас к этому дерьмовому празднику.

— Блядь, — выдохнул Макс в знак согласия, и в моей груди раздался рык.

— Я все равно не уйду без своей семьи, — твердо сказал Калеб, и мое сердце словно разорвалось на две части, потому что, как бы я все это ни понимал, но мне нужно вернуться к той битве, я должен быть там, стоять рядом со своей девочкой, и я должен быть тем, кто сразится с отцом.

— Судьба меняется слишком быстро, и я не успеваю за ней следить, — сказал Габриэль. — Но Дариус, ты должен вернуться сейчас, иначе Ксавьер умрет. Его судьба определена, если ты не изменишь ее. Он выступит против твоего отца, и я увидел его судьбу, он не сможет победить. Остальное я предоставляю решать тебе, но Дариус — у тебя всего шесть минут.

Звонок оборвался, когда на его фоне раздались крики, и я в ужасе посмотрел на своих братьев, когда осознание того, как все ужасно неправильно, навалилось на мои плечи, как неподъемный груз.

— Иди, — приказал Макс. — Мы останемся здесь и спасем наши семьи. Ты нужен своему брату.

Остальные кивнули в знак согласия, и я бросился к ним, заключая их всех в объятия и прижимая к себе, и мы обнялись в тот момент, который, как я опасаюсь, может стать последним.

— Я любил вас всех как семью с того самого дня, как родился, — твёрдо произнес я. — Неважно, как все сложится, знайте это.

— Мы тоже любим тебя, брат, — ответил Калеб, и Сет скорбно застонал, когда я отстранился, достал из кармана звездную пыль и набрал ее в кулак, а затем бросил мешочек Максу.

— Мы перебросим тебя к границе, — сказал Макс, толкнув меня обратно к винтовой лестнице, ведущей на крышу, и мы помчались по ней в бешеном темпе.

— Удачи, — ответил я, сорвался с места и бросился с края парапета как раз в тот момент, когда Сет и Макс обрушили на меня взрыв воздушной магии, подхватив и отбросив от поместья с неистовой скоростью.

Я пробился сквозь барьеры, препятствующие перемещению по звездной пыли на краю поместья, и на следующем вдохе выбросил сверкающую субстанцию над головой, звезды унесли меня прочь от поместья Акрукс и отправили прямо в сердце битвы.

Я оказался над схваткой, подо мной раздавался звук магии и звон мечей: повстанцы сражались с армией моего отца с безжалостной потребностью выжить, которую все Фейри хранят глубоко в сердце, их оружие вспыхивало огнем Феникса.

Я перекинулся, пока падал, моя огромная форма золотого Дракона вырвалась из моего тела, когда увидел своего отца: этот ублюдок разинул пасть на Тайлера, летевшего с Софией на спине. Тайлер прибавил скорости, и мой отец сдался, повернулся и нырнул к земле. Он с огромным грохотом приземлился, и мое сердце сжалось от ужаса, когда я увидел, как он приближается к Ксавьеру в форме Пегаса, растянувшемуся в грязи. Мой брат пытался подняться, но отец ударил когтистой передней лапой в бок Ксавьера, и его прекрасное сиреневое тело оказалось под тяжестью нефритово-зеленого Дракона, которого я презираю больше всего на свете.

Я с ревом бросился на него, и отец мотнул головой в сторону, Ксавьер издал крик боли, когда Дракон, который его породил, одним движением оторвал его прекрасное сиреневое крыло от спины, кровь и перья разлетелись по небольшому пространству, разделявшему нас, и крыло приземлилось к другому, которое он уже оторвал.

Я резко нырнул и столкнулся с ним.

Мои кости затрещали, когда я отбросил его от моего брата, лежавшего в грязи, истекающего кровью и сломленного, а боль в моем сердце переросла в ярость, подобной которой я никогда не испытывал, и поклялся себе в одном, что доведу дело до конца, чего бы мне этого ни стоило.

Лайонел Акрукс умрет сегодня ночью, и я буду тем, кто окрасит мир в пунцовый цвет его крови.

Дарси

Пепел и кровь окрасили мои щеки, когда я сражалась на земле рядом с Орионом, спина к спине, когда нас атаковало кольцо Нимф.

Огонь вырвался из моих рук в смертельной вспышке, уничтожив сразу трех из них, и темнота на мгновение заслонила мое зрение, когда я споткнулась.

В меня врезалась рука Нимфы, повалив на землю, но внезапно мой партнер оказался рядом, вонзив свой меч глубоко в ее грудь с яростным ревом, потрясшим основы моего существа.

Я быстро поднялась на ноги, опираясь на силу внутри себя: огонь струился по моей крови и молил о смерти моих врагов. Я взорвала Нимфу справа от себя, Орион прикончил еще одну, и он метнулся ко мне, тяжело дыша.

Мы оказались среди повстанцев в момент передышки, пока залечивали ноющие конечности и раны, полученные в последних схватках. В какой-то момент я уронила свой меч и побежала поднять его, где он был воткнут в землю, покрытую грязью и черноватой кровью Нимф.

Орион вертел в руке свой меч, а в другой держал нож, готовясь снова вступить в бой, и мы обменялись взглядами, от которых по моей коже пробежала дрожь. Я сжала пальцы, магия снова запульсировала в них, когда трещетки Нимф стихли вокруг нас, и восхитительный звук их смерти заполнил мои уши.

— Готова, красавица? — спросил он.

— Давай заставим их кричать, — сказала я, когда над нами пронесся серый Дракон. Его пасть разинулась, и он выпустил на нас и окружающую толпу поток адского огня, заставив мое сердце замереть.

Я быстро среагировала, подняла руку и подавила пламя магией воздуха. С криком возмущения я лишила зверя воздуха из легких, перекрыв его свирепый рев.

Затем я убрала меч в ножны и подняла другую руку, овладела воздухом вокруг Дракона, взяла под контроль его огромное тело и стащила его с неба напряженными и горящими мышцами, отправив его вниз, в пруд за пределами сражения, и отпустила его.

Дракон прокатился по воде, брызги разлетелись во все стороны, он барахтался, но я держала воздух в его легких, отнимая его, и ярость прожгла путь по моему позвоночнику, пока он паниковал и брыкался.

Моя сила внезапно заблокировалась внутри меня, и я ахнула, мои колени подкосились, а в ушах раздался звон.

Я наполовину осознала, что лежу на земле, мои руки погрузились в грязь, а вокруг царил шум битвы.

— Дарси, — вздохнул Орион, схватил меня и поднял на ноги.

По моему телу пробежала дрожь, и я прижалась к нему, борясь с нахлынувшей тьмой, которая, казалось, поднималась внутри меня. Но когда я ухватилась за сияющие серебряные кольца в его глазах, силы стремительно вернулись ко мне, и я крепче сжала его руки, заземляясь в этот момент.

— Что случилось? — спросил он, и я поняла, что он создал вокруг нас прочный воздушный щит, выиграв мгновение от битвы.

— Ничего, — ответила я, желая вернуться к бою.

— Не лги мне, моя пара, — прорычал он, видя меня насквозь, когда взял мое лицо в ладони.

— Ладно, я не уверена, — призналась я. — Очень похоже на… — Я взглянула на Лавинию, которая стояла на башне из теней за бесконечной вереницей Нимф, и моя верхняя губа скривилась. — Похоже на нее, — выплюнула я. — Я хочу добраться до нее, Лэнс. Я хочу, чтобы она сгорела в моем огне.

Он посмотрел через плечо на нее, в его глазах искрилась ненависть, когда он обнажил клыки.

— Я и сам хочу это увидеть, Голубок, — мрачно добавил он.

— Тогда вперед. — Я отцепилась от него, и он опустил воздушный щит, прокладывая нам путь через повстанцев, Орион двигался за моей спиной, его меч был поднят, когда мы взяли Лавинию на прицел.

Дариус яростно сражался с Лайонелом, их огромные формы сталкивались в воздухе, и у меня перехватило дыхание, когда я указала на него Ориону.

— Дариус здесь, — позвала я сквозь шум битвы, молясь, чтобы он смог победить в схватке со своим отцом.