Отрабатывай долг, девочка!

Глава 17

В машине стояло напряженное молчание. Мы ехали уже пол часа, но так не проронили ни слова.

Осман пересел в одну из машин, которые приехали за ним, оставив своих ребят разбираться с происшествием. Ни у него, ни, тем более, у меня не было желания оставаться среди той толпы, которая приехала на подмогу.

Произошедшее никак не укладывалось у меня в голове, и теперь я была мягко скажем “в шоке”.

Мало того, что я чуть не переспала с самым грубым из мужчин, которых я знала. Так и знала я его едва-едва. Да и где? В лесу? Не самое удачное время и место для первого раза.

Наваждение проходило, поэтому, морщась, я сжала пальцами переносицу.

Не сомневалась, что мне бы понравилось, потому что такого возбуждения и наслаждения я не испытывала никогда и ни с кем. Но не стала бы я жалеть о том, что поддалась эмоциям. Что человек не тот… может быть.

А так, все закончилось даже не начавшись. В том, что люди Османа приехали были и свои плюсы. Они уберегли меня от большой ошибки и возможных последствий.

И это, уже не говоря о том, что ждало меня дома. По моим расчётам приехать мы должны были примерно в семь утра, и я очень надеялась, что отец не устроит мне разбор полетов прямо на глазах у мужчины.

В том, что меня ждало суровое наказание я не сомневалась, просто не хотелось, чтобы Осман увидел, что папа держал меня в ежовых рукавицах.

Неизвестно какие мысли блуждали в его голове. Я украдкой несколько раз поглядывала за мужчиной пока он вел машину, каждый раз отмечая его отвратительное настроение. Мечтала как можно быстрее оказаться дома.

Должна заметить, что ехали мы довольно быстро, но это меня все равно не устраивало. Мне нужно было еще быстрее. Быстрее, быстрее, быстрее!

— Куда? Почему? — я резко повернулась, когда поняла, что мы начали сворачивать к придорожному кафе.

— Мне нужен кофе, — больше не сказав и слова, Осман ушел, а я осталась ждать его в салоне.

Пять. Десять. Пятнадцать минут. Я уже начинала нервничать. Отстукивала пальцами похоронный марш на приборной панели и пыталась представить какой будет реакция отца.

Я была даже готова броситься на поиски Османа, если вдруг он потерялся, заблудился или уснул, но тут и он сам вышел на улицу и направился к машине.

— Чем ты недовольна? — хмуро посмотрел в мою сторону, а потом полностью сконцентрировался на дороге.

— Мог бы и мне кофе принести, — не про отца же ему рассказывать.

— Сама могла сходить. Ноги, руки на месте, — на том наше общение и закончилось. Мы оба были явно не в настроении. И у каждого были свои причины.

Незаметно, глядя как картинка за окном сменяется другой, я начала засыпать. Просто уперлась головой о стекло и отключилась. Сказывалась невероятная усталость.

Сколько я вот так проспала я не знала, но проснулась как раз тогда, когда мы подъезжали к моему дому. Меня удивило, что Осман знал, где я живу, хотя свой адрес я не называла.

Но что меня удивило больше, так это то, что возле моего дома толпились журналисты, которых с трудом сдерживала охрана, чтобы не пропустить на территорию.

Подъехавшая машина привлекла все внимание на себя. Репортеры внезапно замолчали. Словно зависли, всматриваясь, пытаясь разглядеть тех, кто находился в салоне. А потом так же внезапно среди прошлась волна гула и все кому не лень начали ослеплять нас мощными вспышками профессиональных фотокамер.

— Что происходит? — вслух задала вопрос, хотя была уверена, что ответа на него Осман не знал. Мужчина так же, как и я сидел в машине, с подозрением вглядываясь в происходящее.

Мы не могли заехать на территорию дома, потому что охрана не открывала ворота незнакомой машине. А с той толпой, которая нас окружила, они вряд ли могли рассмотреть кто находился в салоне.

Для привлечения их внимания Осман несколько раз посигналил. И только спустя несколько минут через журналистов пробрался один из охранников и, увидев меня, по рации сообщил, чтобы ворота открыли.

— Дурдом какой-то, — машина начала заезжать, а снующие туда-сюда репортеры двинулись за ней. Многим помешали выбежавшие охранники, но с десяток папарацци все же проскочили.

Видимо, парни по рации сообщили о моем приезде отцу, потому что как только машина подъехала к дому, папа выскочил на крыльцо.

На лице следы бессонной ночи. Лицо серое, уставшее и измученное.

Я прекрасно понимала, что я была виновата во всем этом. Из-за того, что я не выполнила договоренность, отец переживал. Не находил себе места…

Мне в одно мгновение стало очень стыдно и неудобно. Я почувствовала себя дико виноватой, хотя не сделала ничего плохого. Произошла череда случайностей и неудач, которые повлекли за собой такие последствия.

Я ведь все сделала для того, чтобы успеть вовремя домой. Точнее, я постаралась все для этого сделать… Но получилось, как всегда.

— Лейла! — голос у отца был встревоженный. Если сначала я думала, что он будет злиться, то сейчас видела, что он испытывал совершенно другие эмоции.

Волнение, переживание, не сошедший страх и… облегчение.

— О, всевышние силы, с тобой все в порядке! — когда я вышла из машины, отец тут же заключил меня в удушающие объятия. И пока по его реакции я не могла понять, говорил он это с облечением или это была всего лишь игра на публику.

— Да, папа…, - я не ожидала ничего подобного, поэтому все еще была растеряна. Не знала, как правильно себя вести и реагировать на его слова и действия. Наверное, мне было нужно его успокоить…

Все же, подобное поведение было странным. И пока что по его реакции я не могла понять, говорил он это с облечением или это была всего лишь игра на публику.

— Мы просто попали в аварию, когда ехали. И мой телефон разбился, но…

— Кто это “мы”? — голос родителя вмиг приобрел стальные нотки, и он тут же заглянул мне за спину, — кто этот мужчина? С кем ты приехала?

Честно говоря, я немного растерялась. То есть его не интересовало мое самочувствие, ранена я или нет, как сильно пострадала… Отца в первую очередь интересовало с кем я приехала.

Но в отличии от меня Осман не стал выходить из машины. Даже больше… стоило отцу заинтересовано начать заглядывать в окна, как Осман просто начла сдавать назад. Машина начала удаляться, а вместе с этим мое сердце сжалось до боли.

Чего я ждала? Конечно, я не ждала того, что Осман пожалует на ночное чаепитие, а отец с радостью пожмет ему ладонь.

Но то, что мужчина без лишних слов возьмет и уедет… нет, к этому я не была готова.

— Кто это?! — отец, сжав пальцы намоем локте заставил меня обернуться к нему.

— Друг, — все что я смогла выдать в ответ. Взгляд отца не обещал ничего хорошего.

Машина Османа начал выезжать заворота, как тут я услышала…

— Вы провели ночь с Лейлой? — какой-то журналист, бросившись под колеса машины начал выкрикивать вопросы один за другим.

— Не боитесь гнева ее отца?

— Или вы жених? У вас назначена дата свадьбы?

Журналист продолжал выкрикивать вопросы, а машина Османа сорвалась с места с визжащим звуком.

— Господин Кая, а как вы относитесь к распутному поведению своей дочери?

От подобный вопросов мне хотелось провалиться сквозь землю. Ещё и от обиды, досады и непонимания.

Журналистам бы скандал раздуть на ровном месте, раскопать какую-нибудь гадость… а когда ее нет, выставить все в таком свете.

— Папа, отпусти, — он с силой сжимал мой локоть хотя сам улыбался. Теперь я точно убедилась в том, что все это не более, чем игра. А зрителей сейчас было предостаточно.

— Я думаю, что любые комментарии сейчас излишни. Самое главное, что моя дочь вернулась домой цела и невредима. Полиция может прекратить поиски.

Отец развернулся и направился в дом все так же меня придерживая под руку. Со стороны могло казаться, что это забота, но от того, как пекло кожу я понимала на сколько он был зол.

Как только мы развернулись, чтобы уйти, нам в спину посыпался град вопросов:

— Вы думали это похищение?

— Что Вам сказали в полиции? Они приняли Ваше заявление?

— Кого уже успели опросить?

— В каких отношениях состоит Ваша семья с Османом Ференце?

Ни один из них не удосужился ответа, зато повысил уровень тревоги до критического.

— А теперь рассказывай, — железным тоном сказал отец, когда за нами закрылась дверь, — что произошло?

Ожидая ответа, он набрал полную грудь воздуха. Видимо, таким образом старался справится с эмоциями.

— Кто этот мужчина и почему ты приехала утром? Почему твой телефон отключен?

— Я все могу объяснить, — представляю, как глупо это звучало, но мне нужно было что-то папа хоть немного успокоился.

— Ты уж постарайся, — что-то мне подсказывало, что в ближайшее время это не произойдет, — начинай!

— Осман — друг Камиля! — выпалила я первое, что пришло мне в голову.

Пусть я немного преувеличила… Даже не так, я очень приукрасила их общение, но попытаться стоило.

— Он так же отдыхал вместе с нами, — на меня нашло вдохновение и начала самозабвенно распинаться, — и ему так же, как и мне нужно было в город…

— Лейла! — в голосе родителя послышались предостерегающие нотки, но это меня не остановило.

— Я попросила, чтобы он и меня отвез в город, потому что такси долго не ехало, и я очень переживала о том, что ты можешь меня… отругать, — пожалуй, это было самое правдивое из сказанного ранее, — но по дороге случилась авария…

— Лейла, я первым делом разговаривал с Камилем…, - отец меня снова перебил, но я продолжила.

— … и мой телефон разбился. Поэтому я не могла тебе позвонить. У Османа сеть не ловила…

— Хватит держать меня за идиота, Лейла! — от того с какой силой папа прокричал это, я замерла в испуге, — Камиль понятия не имел, где ты и с кем уехала! Мне пришлось идти в полицию, когда ты не объявилась домой. А там… там мой знакомый изъял записи камер наблюдения…

С каждым словом он злился. Нагнетал обстановку, говорил так, что кровь в жилах стыла.

— И что там? — спросила почти шепотом.

— Там моя дочь садится с машину к непонятному мужику. Который, впоследствии, оказывается Османом Ференце. И, если ты не знаешь, что он из себя представляет, то я тебе скажу: ничего хорошего!

Отец схватился за голову и прикрыл глаза. Я видела, как подрагивали его губы и понимала свою обреченность.

— Он худшее, что могло случится с нашей семьей. Ты хоть представляешь какой это позор для юной девушки оказаться с ним в одной компании? Он относится к людям как к вещам. Для него не имеет значения человеческая жизнь…

— Но… папа! Ничего не было! — сейчас, стоя перед отцом я как никогда радовалась, что этой ночью между мной и им ничего не произошло. Это хоть как-то оправдывало меня в собственных глазах и в глазах отца. Если, конечно, мне удастся его убедить.

— Да плевать… Им плевать! — он указал рукой на дверь, намекая, что за ней все еще толпились журналисты, — уже завтра во всех газетах будет статьи, что дочь Эмира Кая легкодоступная и падшая. Мои конкуренты не упустят такую возможность опозорить меня!

— А завтра, случайно, нигде ничего не будет о том, как я попала в аварию? — я тоже злилась и теперь осмелела на столько, чтобы спросить это с сарказмом, — мог бы хотя бы поинтересоваться мной, а не тем, что подумают другие.