Другие 100 дней плена…

Глава 24. Одного «прости» мало...

Милена

– Прости… – опять повторил Андрей. Потом поднял меня с пола, аккуратно уложил на постель, а сам навис сверху и нежно обрисовывает контур моего лица.

«Чего добивается?» – непонятно.

Я прикрыла веки, отвернувшись в сторону. Не хочу на него смотреть. Больше всего нуждаюсь в тишине и покое.

Одного «прости» мало… И если он рассчитывает этим словом исправить ситуацию, то глубоко заблуждается. Я же теперь всегда буду помнить о его низком поступке и каждый раз думать, что любая вспышка гнева неизменно приведёт к насилию, а значит – страх станет неотъемлемо преследовать меня.

«Боюсь представить, на что ещё способен этот мужчина…» – для меня он непосильная загадка.

Наказание получилось со вкусом горького шоколада: обжигающая боль плавно сменилась сладким удовольствием... Это добавляет смешанных противоречивых эмоций, вызывая растерянность.

Казалось бы, после жёсткой порки не должна была чувствовать ничего кроме ненависти и презрения, хотя, несмотря на всё, легко открылась навстречу, стоило ему подавить сопротивление и овладеть мной. Не принадлежу себе в минуты близости, как будто внутри переключается тумблер, которым Андрей умело управляет.

– Сейчас вернусь, – он быстро встал с кровати и скрылся в смежном помещении. Послышался шум воды.

А я не в состоянии даже пошевелиться, вдохнуть полной грудью. Тело нещадно ноет и ломит – везде, словно все жизненные соки высосали, опустошили, выпотрошили нутро, ну а попа превратилась в пылающий огонь – кожа горит так сильно, хоть яичницу жарь…

«Танк по имени Андрей безжалостно проехался, без шансов на спасение…» – и хочет отделаться, сказав только «прости»?

Не верю в искренние раскаяния. Впереди вовсе ждёт тотальный контроль во всём – это тоже пугает. И какие меры будут предприняты? – могу только догадываться. Медленно, но верно качусь в пропасть – личный ад, откуда выбраться будет ой как не просто…

Он пришёл буквально через несколько минут, и я уже собиралась умолять его оставить меня одну, хоть ненадолго.

Моим надеждам не суждено было случиться:

– Я набрал джакузи, – приблизившись, протянул руку. Скорее всего, хочет продолжения – к чему не готова.

– Можно полежу немного?

– Вода поможет расслабиться, – настаивает. – Вымою тебя, потом сделаю массаж, – говорит мягким вкрадчивым голосом.

Такая внезапная забота удивила и поставила в ступор.

– Андрей, пожалуйста… – взглянула на него, – оставь меня в покое… я устала…

Конечно, он не стал прислушиваться к просьбе. Ловко взял на руки и понёс в ванную комнату, где избавил от домашнего платья, затем с особой осторожностью помог устроиться в джакузи.

Сам же не спешит залезать. Присел возле ванны, облокотившись на бортик, и смотрит с сожалением.

– Прости… – прикоснулся к моим волосам.

«Нет, не куплюсь на это».

— Милена, не молчи...

– Не надо, не извиняйся, – это пустые ничего не значащие слова.

– Обещаю: не обижу больше, не сделаю больно.

– Как поверить тебе после всего… я же задыхаюсь рядом с тобой…

***Андрей

«Я же задыхаюсь рядом с тобой…» – эта фраза навязчиво звенит в голове, и словно ножом режет по живому – до мяса, оставляя глубокие кровавые раны. А в груди давит тяжёлым грузом, ноет и щемит колкой болью одновременно.

Хотя на что я надеялся…

Одного «прости» мало. Сам это понимаю и не рассчитываю, что Милена быстро забудет о насилии и простит – если вообще простит. Но я приложу максимум усилий, сделаю всё зависящее от меня, чтобы завоевать доверие… и любовь…

«Да, любовь…» – любовь этой девушки нужна как воздух. Я тоже задыхаюсь, одна лишь мысль, что могу потерять её навсегда, душит, отравляя ядом…

Только говорить о своих чувствах пока не стану: внезапные признания, особенно после всего сотворённого с ней, напугают ещё больше (возможно, даже оттолкнут) и будут выглядеть откровенным издевательством, ведь мой низкий отвратительный поступок связать с влюблённостью никак нельзя. И, тем не менее, есть в этом доля истины, как бы ни звучало странно и удивительно…

Нет, я не ищу себе оправданий, ни в коем случае, но совладать с собой не просто… Потерял контроль именно из-за чувств, которыми наградила Милена и от чего схожу с ума. Да меня разрывает на части от избытка эмоций, когда смотрю на неё! Раньше ни одной женщине не удавалось добраться до того, что принято называть душой. Оказывается, я совсем не чёрствый, как привык думать о себе. Теперь понимаю, о чём говорили друзья.

«Она – моя слабость… она – мой плен…» – своим появлением перевернула всё с ног на голову, без НЕЁ всё теряет смысл, а прежней жизнь уже не будет.

– Прости, – провёл рукой по её лицу, аккуратно обхватил подбородок пальцами, заставляя посмотреть в глаза.

– Хватит об этом… – Милена отстранилась, отсела в другой угол джакузи. Подогнула к груди колени, обняв их руками. Такой жест прямо указывает: закрывается от меня.

– Послушай… – не могу подобрать нужные слова.

– Не надо... Твоё «прости» ничего не значит. Сегодняшний день был наглядным во всём. Ты даже забыл, что я хотела заехать в церковь… так торопился вернуться на виллу… – посыпались вполне справедливые обвинения.

– Я искренне сожалею. Обещаю: больше не причиню тебе боль, – «ну не идиот ли, испортил всё собственными руками». – Что сделать, чтобы ты поверила?

– Отпусти… – она взглянула с вызовом, хотя голос дрожит. – Как только вернёмся на Родину – отпусти меня.

Первой мыслью было «нет, и не мечтай!», но я решил пойти на уступки:

– Отпущу… – кое-как выдавил, сказав сквозь сомкнутые зубы.

Это невыполнимое обещание, и, тем не менее, как бы тяжело ни было, согласился на её условия. Во всяком случае, есть время исправить ситуацию, и я воспользуюсь отпущенным сроком с максимальной пользой. Никуда не денется.

Выдохнув, мысленно дал себе команду набраться терпения и не давить на Милену. Ошибки недопустимы.

– Честно, отпустишь? – посмотрела настороженно.

– Отпущу, – а даже если придётся пойти на этот непростой шаг, то никто не запретит мне добиваться её до тех пор, пока не услышу заветное «да».

– И преследовать не станешь? – уточнила, нахмурившись.

– Нет, – буду действовать другими методами. Причём, до того, как уедем из Бразилии. Сама не захочет расставаться.