Другие 100 дней плена…

Глава 33. Условие. Требование. Угроза.

Милена

И чего, спрашивается, добивается тот человек? Зачем я ему? Допустим, он говорит правду и у него, действительно, когда-то был роман с моей бабушкой Верой… И что это меняет? Теперь будет диктовать условия? Ну, уж нет. Так или иначе, у него нет ни малейшего права вмешиваться в нашу жизнь, в которой не принимал участия (тем более три года знает о существовании дочери и внучек).

– Сергей Юрьевич, не вижу смысла вести долгие утомительные диалоги, – Андрей начал разговор первым, – поэтому давайте расставим точки над «i». Конечно, если хотите – отвечу на все ваши вопросы. Только сразу обозначу свою позицию, как уже озвучил ранее: я никогда не верну Милену, что бы вы ни сказали и ни сделали, – категорично заявил.

У меня мурашки по коже пробежали от властного тона голоса и слова «никогда».

«Не отдаст… никому не отдаст…» – эта мысль греет душу, тягучим мёдом разливаясь по венам. Приятно, что стоит на своём, защищает, и при необходимости – перегрызёт всем глотки, порвёт на части любого, кто приблизится (в чём не сомневаюсь).

А вот на какие поступки способен «покровитель» и может ли причинить вред Андрею, предпринять в отношении него незамедлительные меры – понятия не имею. Но я уверена: мой мужчина справится и с этой проблемой – он сильный, его ничем не сломать, а главное – любит меня, пусть и не признался пока…

– Что значит – не вернёшь?! Милена – моя внучка! И только я буду решать, где и как ей жить! – возмутился Арапов. Язык не поворачивается называть его дедушкой – это, как минимум, нужно доказать, а если вдруг выяснится, что тридцать восемь лет назад он бросил беременную девушку, вычеркнул из жизни и не интересовался, как сложилась её судьба, то не заслуживает даже общения с нами.

«Хотя не скрою: его заявление настораживает и заставляет напрягаться…».

– То и значит, – Андрей держит эмоции под контролем, ни один мускул на лице не дрогнул. – С какой стати я должен отказываться от своей женщины? Тем более в угоду кому-то.

– Твоей женщины?!! – гневно заорал Сергей Юрьевич. – Спишь с ней? – удивился (значит, далеко не всё ему известно). – Она же девчонка ещё… – тут же растерянно добавил.

– Милена – совершеннолетняя девушка. В чём суть претензий?

– Понятно, принуждаешь её… пользуешься положением… Ты же взрослый мужик. Тебе баб мало? – парирует Арапов.

«Опять звучат те же фразы, которые уже слышала» – определённо, между ним и мамой есть много общего. Ну почему они считают, что им виднее, что лучше знают, как надо…

Хотела встрять в разговор, и чуть было не выдала своё присутствие, но Андрей вовремя заметил и остановил, закрыв мой рот ладонью, и прошептал на ухо: «не вздумай».

– Монстра из меня не делайте, – спокойно ответил он.

– Изнасиловал? – не унимается Сергей Юрьевич. – Если так, то пощады не жди, уничтожу…

– Не собираюсь оправдываться перед вами, – перебил его, – раз моих слов недостаточно.

– Рядом с тобой небезопасно – вспомни об этом... – продолжил давить Арапов. – Нет-нет, да и возникают конфликты. Моя внучка не должна пострадать.

– С вами безопасно?! – Андрей всё-таки не сдержался и повысил голос. – Вы сами старательно избегали заводить семью именно по этой причине – боялись, что прижмут, схватят за горло и не оставят выбора.

– Я давно отошёл от «дел». Теперь хочу дать своим близким достойную жизнь.

– Представьте, стремлюсь к тому же и готов к переменам.

«Ого?» – удивил.

– Андрюша… – раздражённо прошипел Сергей Юрьевич. – Гоняться за тобой по всему миру я не стану, поэтому даю срок в неделю, чтобы привезти Милену, дальше пеняй на себя... – и отключился.

Несколько минут мы молчали, переваривая прозвучавшие требования, условия или угрозы – как угодно назови.

Первым тишину нарушил Андрей:

– Ничего не бойся, – он обнял моё лицо ладонями, заставляя посмотреть в свои глаза. – Поверь, со мной ты в безопасности, никого не подпущу, – выдержал паузу и добавил: – Я люблю тебя… слышишь, люблю…

***Андрей

Судя по всему, для Милены совсем не новость, что питаю к ней самые светлые чувства. Смотрит прямым взглядом, глаза в глаза, и нет того ошеломления, как это было, когда признался впервые. Значит, не поверила в ту чушь, которую я нёс, но почему-то ничего уточнять не стала… Сейчас тоже не спешит что-либо спрашивать.

И такая реакция не нравится, её молчание заставляет напрягаться.

– Скажи что-нибудь, – боюсь быть отвергнутым.

Одна лишь мысль, что она никогда не ответит взаимностью, мечтает уйти навсегда и больше не видеть меня, забыв о моём существовании – причиняет невыносимую боль, словно нутро кислотой выжигает, а душу на части разрывает...

«Охренеть, просто охренеть!» – за ничтожно короткий срок превратился в одержимого зависимого безумца. Дикие эмоции обуревают, основанные на первобытных инстинктах – заботиться о своей женщине, защищать, любить её, бросить к ногам весь мир, и другим я уже не стану, без НЕЁ всё теряет смысл, становясь пустым и тусклым…

– Не молчи… – за считанные секунды оброс волнением, растерялся как мальчишка.

Она смотрела ещё какое-то время: то ли с мыслями собиралась, то ли решалась на что-то… Потом поцеловала меня – нежно и трепетно, сплетая наши языки.

И тут же прошептала в мой рот:

– Я тоже люблю тебя.

Не верится, что всё это происходит на самом деле, а не в моих фантазиях!

– Повтори, – улыбаюсь, как ненормальный, и так ненормальный – сошёл с ума, одурел, как только она появилась в моей жизни.

– Люблю тебя… – Милена стыдливо опустила взгляд, щёки залил румянец, нервно кусает губы.

– Девочка, посмотри на меня, – обнял её лицо ладонями, чтоб не отворачивалась. – Ты моё счастье, – «нежданное запоздалое счастье». – Не думал, что влюблюсь когда-нибудь. Я как будто снова стал восемнадцатилетним парнем и проживаю то, чего не испытывал прежде. Со мной такое впервые.

– Потянуло на откровения? – она улыбнулась, прижавшись лбом к моему лбу.

– Больше не могу скрывать свои чувства.

– Зачем там, на смотровой площадке, соврал? – логичный вопрос задала. – Ты ведь не оговорился, но старательно перевёл тему…

– Боялся услышать «приговор», – зато сейчас на душе легко. И это даёт особую силу.

– Приговор? – удивилась она.

– Ну да, а вдруг сказала бы, чтоб не питал иллюзий на твой счёт, что всё, о чём мечтаешь – это избавиться от меня скорее.

– Боялся отказа, значит… Я же сразу поняла.

– Догадливая какая, – крепче обнял Милену, зарывшись носом в её волосы. – А ты почему промолчала тогда?

– Не хотела торопить тебя, и ещё нужно было разобраться в себе, сама была не готова к откровенным разговорам.

– Теперь разобралась?

– Да… – она снова посмотрела на меня, в глазах читается беспокойство. – Андрей, что мы будем делать?

– Если ты о Сергее Юрьевиче, то не бери в голову: его угрозы, условия и требования – это так, больше напускное, показывает свою важность. Ничего не бойся.

– Знаешь… – Милена резко поникла и попыталась отстраниться, но я не позволил, удерживая у себя на коленях. – За всей этой делёжкой, спором и качанием прав, никто из вас не поинтересовался моими желаниями…

– И чего ты хочешь?

– Чтобы все перестали решать за меня, – она сделал акцент на слове «все».

– Девочка… – мной движет исключительно забота.

– Не перебивай, пожалуйста, я ещё не закончила. И для начала поговорила бы с НИМ…