Укрощение сердцееда

31.

– Карамелька, мне плохо! – орет Денис, хватаясь за живот. На минуточку, за свой голый торс, потому что про футболку парень явно забыл. – Ай, как больно!

Ну, и что делать?

Верить и бежать помогать или… Черт. Черт. Черт. Обалдеть, какой пресс. Даже дотрагиваться не надо, чтобы мурашками покрыться и желать охладиться. Уже жарко. Или это в комнате резко стало так душно?

– Саша, срочно помоги мне!

Чем? Прикрыть его пледиком, чтобы мне плохо не стало? Так это я запросто. Все сделаю, чтобы перестать пялиться.

– К-как? – заморгала, пересохшие губы облизывая. – Воды принести? Что у тебя опять болит?

– Все болит, но живот сильнее. В меня будто «чужой» вселился и собирается выбраться наружу. Ты должна меня спасти.

Кто в него вселился? Что ж, кажется, придется опять маме звонить. А что я еще могу? Светочке набрать? Так номера нет. Да и вряд ли Денис захочет, чтобы я разговаривала с той, кто его клизмой пугал.

– Что ты… Кому ты звонишь? – Денис кивает в сторону моего мобильного.

– Маме. Она у меня медик. Сразу поймет, как победить чужого твоего.

Я не успела и пароль ввести, как телефон волшебным или не совсем волшебным образом исчез из моих рук. Макеев, резвый барашек, постарался.

– Не надо маме.

– Почему?

– Я полежу и все пройдет. А если ты расскажешь маме, она подумает, что я заразный и…

– Скорее всего, она решит, что ты неудачник. Сначала нога, потом живот. Уверена, тебе посоветуют беречь голову.

Денис мнется, не понимая, о чем я.

– Голову? А с ней что может случиться?

– Я тебе ее оторву, – повышаю голос, щипая парня за локоть. Ой, какая у него рука горячая. – Опять врать вздумал? Не надоело?

Он растерянно огляделся.

– Между прочим, ты сама виновата, – берет себя в руки и невозмутимо садится на диван. – Да-да. Нечего на меня так смотреть, Сашенька. Ты решила уехать, а я решил тебя задержать. Мне ничего другого не оставалось.

Теперь пришла моя очередь смотреть на него, как на инопланетянина.

– Может, мне еще и извиниться перед тобой?

– Да я не злопамятный. Можешь просто полежать рядом, и я тебе все прощу.

Не думая, хватаю подушку с кресла и кидаю ее в Макеева. Не удивляюсь, когда он резво ловит ее, и тут же следом кидаю вторую.

В яблочко. Вернее, прямо в лоб.

– Ну вот. А теперь у меня сотрясение. Может, и правда позвонить маме и рассказать, что ты здесь над бедным парнем издеваешься? Что она тебе за это сделает?

– Прикажет взять тебя в мужья.

Офигеть. Я это и правда вслух сказала? Эх, думать надо перед тем, как рот открывать. Кажется, Макеев тоже удивился.

– Но потом она вспомнит, что ты умудрился с самоката упасть, и скажет, что такой зять ей не нужен, – быстро договариваю, пока парень не решил из окна выпрыгнуть. – Расслабься, Макеев, никто не собирается становиться твоей женой. Какой из тебя муж? Смешно же.

Почему он не смеется? Смейся.

– А что со мной не так? – заинтересованно спрашивает он, выпрямляя спину.

Как же по-детски это прозвучало. С какой-то обидой в голосе.

– Забей, – отмахиваюсь и сажусь напротив.

– Нет уж. Выкладывай, Карамелька. Почему ты думаешь, что я буду плохим мужем?

Его и правда волнуют такие вещи?

– Я же пошутила, а ты минуту назад корчился от боли.

– Саша!

Последний рык убедил меня, что Денис не отстанет. И чего рычать? Я, что ли, виновата, что он не похож на человека, который добровольно в ЗАГС пойдет?

– Ты врун. Наглый и бессовестный обманщик. Мужчина должен быть честным.

– Значит, девушки могут обманывать?

– Нет. Не могут.

– Хм, – Денис берет секундную паузу, и… Бам. – Давай проверим твою честность, моя правильная Саша: я тебе и правда не нравлюсь?

Упс. Неловко вышло.

Ну и зачем я, спрашивается, тему честности подняла? Не могла начать с его кобелиных замашек? Дура, Саша. Ты самая настоящая дурочка.

– Нравишься, наверно. Временами. А иногда я готова закидать тебя подушками, и…

– После «нравишься» я перестал тебя слушать, – и снова эта самодовольная улыбка на физиономии. – Честность – это круто. Я запомню. Так что дальше? Расскажи мне сказку про идеального мужа. Он должен уметь приносить тапочки в зубах и выкидывать мусор?

– Он не должен возвращаться домой под утро со следами помады на рубашке, – почему-то сразу вспомнилось наше знакомство. – Кстати, а чем ты занимаешься?

– Хочешь узнать, смогу ли я прокормить семью? Не бойся, Карамелька, хлеб будет с маслом.

– Я не про это. У тебя же есть какое-то хобби? Работа?

– Я угоняю чужие тачки, катаюсь на них, а потом перепродаю, – шепотом отвечает он, внимательно смотря мне в глаза.

Макеев же шутит, или золотая молодежь сейчас так развлекается?