Для плохиша она — исключение

Глава 19

Я долго думала, что же может быть аргументом для такого человека, как старший Астахов. Причем таким, чтобы потом самой остаться целой, а не получить клюшкой для занятия гольфом по голове.

Наверное, никогда не отчаялась бы пойти к нему на личную встречу, если бы не желание отца Ярослава вылечиться. Это означало, что еще не все потеряно и для него, и для его сына.

Закаленный бизнесом человек с поехавшей головой опасен. Его желание посадить сына на свое место мне было понятно: о наследовании дела всей жизни детьми бредили многие родители, наступая на чувства самих детей. Только обучение и работа от заката до рассвета устроили бы старшего Астахова. Но ведь не всегда он был таким. Когда-то и он сам мечтал, любил до безумия, ведь даже потерял голову, когда ушла мать Ярого.

Человек, способный на такие сильные чувства, просто не может быть деловым роботом. Бывает, что у личности не хватает эмоционального понимания или, как сейчас модно говорить, низкий эмоциональный интеллект. С таким разговор бы не вышел, но здесь у меня оставалась надежда.

Я достала телефон и набрала Стаса.

– Привет, ты мне очень нужен. Можем встретиться? У тебя игра?

Черт. Время ускользает от меня, словно вольный ветер, – не поймать, не укротить. Единственный источник информации занят еще час.

Но… Единственный ли? Есть же еще хвостатая, мной горячо любимая.

Сейчас для меня даже не стоял выбор, пойти ли к ней или нет. Я просто разом стерла прошлые обиды, словно их не было вовсе. Наша с ней взаимная неприязнь стала казаться такой незначительной и мелкой, что я широко улыбнулась, когда смогла поймать ее в перерыве между парами, взяла за руку и без колебаний отвела в сторону.

– Мне очень нужна твоя помощь. Это касается Ярослава.

Хвостатая тут же обернулась к своим подругам.

– Я не пойду на пару. Скажите, что у меня живот разболелся. – Повернулась ко мне и махнула головой в сторону свободной аудитории. – Пошли.

Стоило двери закрыться, я тут же спросила:

– Как давно ты знаешь Астаховых? Правда, что ваши семьи с детства дружили?

– Чистая. – Хвостатая была едва напряжена.

Я поняла, что девушка была мне настолько не по душе, что я даже имени ее не запомнила. Все проще было называть ее нарицательным прилагательным. Сейчас мне очень пригодилось бы повторять ее имя в каждом предложении для расположения к себе, но поздно. Не буду же я сейчас спрашивать, как ее зовут, – сведу шанс успеха в минус.

– Спрашивай, – вдруг подтолкнула она меня. – Ты же ради Ярого что-то хочешь узнать. Слышала, он сегодня документы забирает. Это как-то связано?

– Да. Расскажи мне, пожалуйста, все о его родителях.

Девушка на секунду отвела взгляд, а потом решительно кивнула:

– Хорошо. Но ты должна пообещать две вещи.

– Какие?

– Первое: ты ни слова не скажешь Ярославу из того, что узнаешь.

– Хорошо. Что второе?

– Стаса запихнули в ЭСА потому, что Ярый сюда пошел. Стас не хотел посвящать себя спорту, но ему не позволили пойти на экономический и обставить брата в компании. Сказали, что куда Ярослав, туда и он. Поэтому у меня просьба: протолкни Стаса на обучение в экономическом для компании.

Я застыла, задумавшись. Вот же ирония судьбы: Ярослав был наследником огромной компании, которая была ему неинтересна. Он был помолвлен с хвостатой только ради обучения в ЭСА, потому что отцу нужно было слияние двух семей. Все, что было у Ярого, хотел получить Стас. Теперь ясно, почему между сводными братьями всегда летали искры. Ярому хотелось свободы Стаса, Стасу – кандалов Ярослава.

– Я попробую, – сказала, видя, как напряженно ждет ответа девушка.

И я действительно собиралась это сделать. Было бы идеально, если бы рокировка всех устроила.

– Но почему ты просишь меня не говорить с Ярославом о его прошлом?

– Потому что он не помнит очень важную часть его, а что-то мне подсказывает, что ты как раз ей и интересуешься. Ведь хочешь узнать о его матери?

– Да. Об отношениях его родителей. Как познакомились, что хотел старший Астахов. О чем мечтал, чем дышал. Конечно, я понимаю, что ты была маленькой, но взрослые многое обсуждают. Думаю, твои родители говорили что-то об этом. Не так ли?

– Не просто говорили. Это было сначала словно информационная бомба – она поразила всех друзей и знакомых. А потом… – Хвостатая опустила голову, нахмурившись, сама себя перебила: – Нет, надо начать с самого начала. Тут неважно, чем увлекался отец Ярого, важно то, что произошло с ними одним летом.

– Несчастный случай? – предположила я, видя, как мнется девушка, подбирая слова.

– Да. Именно. По-другому и не назвать. Мы с родителями были на озере. Семья Астаховых и моя. Купались, загорали, катались на катере – все как обычно.

“Обычно для богатых детей”, – подумала я про себя, но слушала внимательно, не перебивая. Чувствовалось, что неприятность уже подобралась к героям воспоминаний со спины.

– Ярослав бесился, как любой обычный мальчишка. Не устояв на краю, он упал в воду.

– Вы были без жилетов? – У меня похолодели пальцы.

– И на мне, и на Яром был жилет. Вот только в те годы Ярослав был худым, словно палка. Мы не сразу поняли, что он буквально вылетел из спасательной штуки и пошел ко дну. Наши отцы в этот момент спорили и не заметили происходящего. А тетя Нина, мама Ярого, поняла, что счет идет на секунды, и прыгнула в воду.

Девушка замолчала, кусая губы. У меня разболелось в груди.

– Ярый выплыл сам спустя пару секунд после прыжка тети Нины, громко засмеялся, спросил, испугались ли мы. А вот тетя Нина не выплыла. Ее волосы запутались за какую-то железяку на дне. Когда достали, было поздно.

Я схватилась руками за парту позади меня и присела на ее край. Мне только от одной нарисованной картинки дурно стало. Какие же страшные события пережили эти две семьи, но особенно Ярослав и его отец.

– Ярослав мне говорил, что его мама умерла, потому что долго болела.

– Ему так сказали. С ним два года работали психологи, потому что Ярослав был настолько ошеломлен происходящим, что вплавь добрался до берега, а потом пешком пошел домой. Семь километров. Дом открыла экономка, рассказала, что он был словно робот с круглыми глазами. Зашел в дом, поднялся в комнату, забрался под одеяло.

– Какой ужас, – тихо прошептала я. – Бедный мальчик. Наверное, он мучился от ужасного чувства вины. Он все забыл?

– Да. Врачи говорят, что он не смог справиться со стрессом и просто стер тот день из памяти.

– А что его отец? Он… возненавидел сына?

– Нет, он тоже винил себя, но, в отличие от Ярослава, не забыл. Он оплатил лучших врачей, чтобы не потерять еще и сына. Потом работал дни и ночи напролет, лишь бы забыться и не быть дома.

Я посмотрела на хвостатую. Знает ли она, что для старшего Астахова все не закончилось так легко? Что у него поехала крыша? Что он вымещал все эмоции на сыне? Что даже сейчас, имея новую жену, он может избить сына до больницы?

Нанимать врачей нужно было не только Ярославу, но и ему самому. Стало до боли в груди жалко любимого.

Могу ли я влезть в это? Что, если, спасая мечту парня, я окуну его с головой в болезненные воспоминания, которые он предпочел забыть, чтобы сохранить психику? Кто знает, если я использую эту информацию для разговора с Астаховым-старшим, не слетит ли тот окончательно с катушек и не наговорит сыну ужасов?

– Значит, Ярому сказали, что мама болела? Эту легенду придумали врачи?

– Не знаю. Помню только, как однажды родители сели и очень серьезно со мной поговорили о том, чтобы я никогда не болтала с Ярославом о маме. Ни в каком ключе. Даже обещание с меня взяли.

Зазвонил телефон. Стас.

– Я освободился, – сказал он мне.

– Спасибо. Уже не надо. Пока, я спешу, еще поговорим, – ответила я по телефону, сбросила вызов.

Хвостатая смотрела на меня с сомнением, и я видела в ней словно отражение своих чувств.

– Не знаю, поможет ли это, но помни: ты обещала. Ярославу ни слова.

– Конечно, я понимаю, – согласилась я. – У меня к тебе еще пара вопросов…

После разговора я вышла на улицу, ногами собирая пороги. В голове качались чаши тяжелейшего решения в моей жизни. Что же перевесит?

***

Я уже тринадцатый раз поднялась по ступеням фирмы Астахова и спустилась вниз. Сгрызла все ногти, крепко зажмурилась сотню раз и простонала про себя от бессилия раз двести.

На одной чаше весов – мечта любимого и страшное знание прошлого, на другой – нежеланная самим Ярославом карьера, но мир на его душе. Имею ли я право делать этот выбор за парня? И если я не буду вмешиваться, действительно ли не всплывет правда наружу и он будет счастливее, чем если бы я влезла?

Такое болезненное прошлое для двоих мужчин, такое несчастье, которое не сплотило, а раскололо семью. Что же мне делать?

Я села на ступени, чуть не плача.

Сижу у порога того мужчины, который меня чуть не убил и отправил сына в больницу. Рассчитываю на что-то. Я глупая? Наивная? Или вообще лезу не в свое дело?

Что, если я переверну жизнь обоих Астаховых так, что ни один психолог не поможет?

Чужое присутствие я сначала почувствовала, а потом услышала.

– Что ты здесь делаешь?

И взвилась на месте, мгновенно развернувшись и отступив на несколько ступеней вниз. Чуть не упала!

– Вы!

Астахов-старший стоял, перенеся половину веса на трость, и рассматривал меня с нечитаемым выражением лица. Я же глаза не могла отвести от его опоры. Что, если он превратит ее в оружие?

Почему я чувствую себя так, будто застали на месте преступления?

– Ко мне?

Я сглотнула. Что толку врать? И так понятно, что я не мимо проходила и решила посидеть на ступенях.

– Да, кхэм-кхэм, – прочистила горло, говорилось с трудом.

– Не трать время. – Мужчина стал спускаться по ступеням.

– Я быстро.

– Если ты не хочешь сказать, что оставляешь Ярослава в покое,  то даже не надейся, слушать не стану. И про ЭСА ничего не говори. Это мужская сделка, женщины не лезут.

Я вскинула взгляд на мужчину. Вот она – возможность зацепиться словом. Другая такая вряд ли будет. Но как он отреагирует? Что будет?

Ах, была не была!

– Тетя Нина всегда поддерживала вашу мечту. Я делаю то же самое для Ярослава.

Мужчина как раз поравнялся со мной и поправлял галстук, да так и застыл, глядя на меня. Смотрел так, будто не мог поверить, что из моего рта вылетели эти слова. На мгновение мне показалось, что я увидела самого дьявола в его глазах, но потом это ощущение прошло: каменная маска сковала лицо Астахова.

– Поехали, – неожиданно предложил он.

– Куда?

– Поговорим в машине.

Желания ехать с Астаховым совершенно не было. Более того – мне было откровенно страшно оставаться с ним наедине. Но что в другом случае мне делать? Развернуться и уйти?

Я вздохнула поглубже и кивнула.

Его машина бизнес-класса позволила нам сидеть на заднем сиденье на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы было более-менее комфортно. А еще я постоянно смотрела на кнопку блокировки – открыта ли дверь. Моя ладонь лежала на её ручке, я готовилась в любой момент бежать.

Астахов посмотрел на меня: от его внимания не укрылась ни моя поза страха, ни положение моих рук. Отец Ярого посмотрел на водителя, но не сказал ему выходить, что только усилило мою тревогу.