Моя неприличная тайна

Глава 28. Зара

Ночь прошла кошмарно. Я ворочалась с бока на бок, пытаясь уснуть. Но мысли не давали покоя. Я винила себя за то, что сорвалась и сказала Адаму то, что должна была скрывать любой ценой. Но я испугалась…

На какой-то момент я почувствовала страх за себя.

Увидела в его глазах то, что когда-то видела в глазах отца.

Гнев, следствием которого может стать жуткая боль от побоев…

Да, он ударил меня однажды. Сильно.

А потом еще и еще…

В тот день я поняла, что никогда не смогу ему это простить. Но как оказалось позже, ему это и не нужно было. Папа даже не извинился. Не пришел позже и не спросил, как мои дела.

Ему было это безразлично.

Но я на всю жизнь запомнила этот урок.

Если мужчина в гневе, то, скорее всего, его мозг уже не соображает. И в ту секунду он способен на все. Особенно если ему требуется узнать правду.

Адаму требовалась эта правда вчера. И рядом не было никого, кто бы смог его остановить, если он все-таки решил меня ударить!

Сейчас мне кажется, что это просто отмазка. Для меня самой. На самом деле я хотела, чтобы он знал. Желала сказать ему о том, что люблю другого.

Надеялась на то, что это может заставить его от меня отказаться.

И отменить свадьбу!

Жалкая попытка.

Единственное, чего я добилась так это то, что Адам теперь жаждет крови.

Крови Соколовского!

Мой мужчина, кажется, скоро начнет жалеть о том, что вообще со мной связался. Его крови жаждет не только мой жених, но и мой отец. Да и он сам далеко не пай-мальчик, который даст спокойно от себя избавиться.

Это полная ж*па!!!

И да, я выражаюсь не очень красиво. Неподобающе девушке, но по-другому тут и не скажешь!

Схватив подушку, накрываю ею свое лицо и просто рычу, коря себя за то, что натворила. Это не решит моих проблем, но даст хотя бы немного облегчения. Хотя…

Кого я пытаюсь обмануть?

Только себя!

Никакого облегчения я не чувствую. А за окном уже рассвет. Наступил новый день, от которого я не знаю чего ожидать. Но интуиция подсказывает, что точно ничего хорошего не произойдет.

Откидываю подушку и встаю с постели. Раз уж приходится ждать худшего, то, по крайней мере, я сначала приведу себя в порядок. Кто знает, вдруг до следующего приема душа я не доживу.

— Зара, ты сходишь с ума. — усмехаюсь над собой и топаю в ванную комнату.

Через полчаса я уже спускаюсь вниз, желая позавтракать. На кухне уже суетится мама, и это не удивительно. Она всегда рано встает, чтобы самой приготовить завтрак отцу. Который он, чаще всего, проигнорирует, и даже не попрощавшись, покинет дом, решая свои дела.

Никогда не понимала, зачем мама продолжает все это, зная, что ему плевать?

Она и нас с Маликой пыталась приучить к этому. Всегда говорила, что жена должна заботиться о муже и о том, чтобы ему было комфортно. Уют в доме — это главная обязанность жены. А также рождение детей. И хорошо бы, если это будут мальчики.

В том, что у отца есть только мы, две дочери, мама также винила себя.

Ведь она не смогла дать отцу то, чего он желал больше всего на свете!

Сына!

И лишь поэтому она упорно продолжает его во всем поддерживать. Никогда я не слышала, чтобы мама с ним спорила. И даже когда отец наказывал нас, ей тоже было плевать.

Она молча уходила из дома и возвращалась лишь тогда, когда все было кончено.

Но в отличие от папы, после всего, что произошло, она была рядом. Дарила свою любовь. По крайней мере, настолько, насколько была способна любить.

И я не виню ее.

Зная дедушку, ее отца, она жила не лучше нашего. Даже хуже, наверное. И отца не знала ровно до того момента, пока они не встретились у алтаря.

Это, наверное, самое ужасное — выйти замуж за того, кого даже не знаешь и никогда не видела. А потом посвятить ему всю свою жизнь, понимая, что узнать своего мужа по-настоящему будет просто невозможно. Для этого хотя бы нужно общаться. Хотя бы изредка. Но наши родители практически не разговаривают. Обычно отец дает указания и уходит. А если вдруг случилось чудо, и он спустился на семейный ужин, то за столом чувствуется напряжение.

Мама всегда боится сделать что-то не так!

Я не хочу прожить такую жизнь!

— Доброе утро, дорогая. Ты сегодня рано. — увидев меня, мама подарила мне быструю улыбку и вернулась к готовке.

Что она кулинарит не знаю, но аромат…

Мой желудок жалобно заскулил. И это вполне объяснимо. Я вчера практически не кушала.

— Доброе утро, мама. Что ты готовишь?

— Лепешки. Хингалш. Садись за стол, сейчас положу тебе, пока горячие.

Это я с удовольствием.

Быстро уместившись на стуле, я с большим нетерпением ждала, когда мой желудок наконец-то получит то, что хотел.

Конечно, мама не могла молча продолжать свои действия. Раз уж я тут, значит, можно и допрос устроить. Ее ведь съедало любопытство, как я вчера провела время с Адамом. И главное — почему он так быстро уехал, даже не попрощавшись. а я сама заперлась в своей комнате.

— Надеюсь, ты вчера ничем не обидела Адама?

На языке вертелся ответ, который ей точно бы не понравился.

Мне так и хотелось съязвить.

И это на меня совсем непохоже. Обычно я чувствовала за собой вину, но сегодня…

Возможно, это последствия бессонной ночи. Но мне так хотелось, чтобы хотя бы сегодня мама была на моей стороне. И переживала за меня, а не о том, что я вдруг могла обидеть Адама.

Маленькая беззащитная девушка…

— У меня и в мыслях не было, мама.

— Просто очень странно, что ваш разговор длился всего несколько минут…

— Ему позвонили, и нужно было срочно уехать. Поэтому не зашел и не попрощался. А я так устала, что желала только одного. Поскорее оказаться в постели. Все-таки подготовке к свадьбе так выматывает. И так нервирует.

Я неслучайно перевела разговор на эту тему. Когда речь заходит о свадьбе, то все остальное уже не имеет значения. Маме так нравится заниматься приготовлениями, что порой кажется, что это она, а не я, выходит замуж.

И моя уловка сработала.

Остаток завтрака я доедала, слушая мамины планы и идеи.

После, поднявшись в комнату, я взяла свою сумочку, и поцеловав сестру, поехала в универ. И чем ближе мы подъезжали, тем тревожнее мне было. Сегодня, помимо моей охраны, что нанял мой отец, к нам присоединились ему пара парней из охраны Адама.

И это уже говорило о том, что следить за мной теперь будет не только отец…

А это значит, что если Соколовский появится на горизонте ближе, чем сто метров от меня, то будут проблемы. А он обязательно присоединиться, если, конечно, появиться сегодня в университете.

В чем я практически не сомневаюсь.

После того короткого разговора по телефону я уверена, что Леша захочет меня увидеть. А зная, что и он, и Адам, угрожали убить друг друга, то спокойнее совсем не становится.

Скорее уж я вся трясусь от страха.

Но то, что произошло, совсем не ожидала…

Когда машина остановилась и я, под охраной трех человек, направилась к входу университета, раздались выстрелы.

И стреляли явно в меня.

Это я поняла по тому, как меня прикрыл один из людей отца, заслонив от пули. Мы оба упали на землю, а дальше…

Крики…

Неразбериха…

Все разбегались кто куда, а я просто лежала, придавленная тяжелым телом.

На секунду показалось, что это конец, но затем…

— Зара! Зара! Зара!

Рядом раздались крики. Кто-то искал меня. И этот голос я узнала.

Леша!

Он где-то рядом!

Он пришел за мной!

Вытянув руку вверх, я пыталась подать ему знак.

— Я тут! Леша, я тут!

Через несколько секунд моей руки коснулась горячая ладонь. А еще через парочку, я почувствовала легкость. Он снял с меня охранника, и теперь я могла видеть его лицо, покрытое ссадинами.

— Маленькая моя, все хорошо? Тебя не задело?

Он быстро начал меня осматривать, путаясь найти ранение. И это понятно. Я вся была в крови.

В чужой крови.

Человека, который меня спас.

— Я хорошо. Не ранена. Надо помочь ему.

Я пыталась встать, но снова раздался звук выстрела, и я испугалась.

Прижавшись к Леше, закрыла глаза. Это просто ужасно. Все это…

За меня страдают люди, которые ни в чем не виноваты.

Я более чем уверена, что пришли за мной!

Я им нужна была!

И только я!

— Девочка моя, нам надо уходить. Вставай. Бежим. Я обязательно вернусь за ним. Но сейчас ты должна оказаться как можно дальше отсюда.

Леша схватил меня за руку и потянул за собой. И я пошла, точнее, побежала. Потому что знала, что он меня защитит. Он меня не бросит. Не даст в обиду.

Забежав в здание университета, мы наконец-то оказались в безопасности. Это, конечно, неточно, то сейчас это и не так важно. Леша остановился и обнял меня, давая понять, что он рядом.

Выстрелы прекратились. Но крики все еще продолжались. Но нам было без разницы. Мы просто стояли, крепко обнявшись. Леша хотел уйти, чтобы помочь моему человеку, но я не пустила.

Просто не могла.

Я боялась.

— Все хорошо. Я рядом. Все хорошо.

Он повторял это раз за разом, пытаясь меня успокоить. Но дрожь в моем теле только усиливалась. Страх не отпускал. А еще…

Я очень боялась открыть глаза, не желая видеть то, что творилось вокруг.

И чему я стала виной…

Я всем причиняю боль!

Все, кто меня окружает, после начинают страдать…

Все, кто даже не желал меня знать..

— Я люблю тебя, малышка. И всегда буду рядом.

Леша продолжал говорить, но затем…

Я почувствовала что что-то не так. Он замер и замолчал. И тому была причина..

— Убери от нее свои грязные руки!

За спиной раздался голос Адама. И он весь был пропитан гневом…