Моя неприличная тайна

Глава 4. Зара

— Это просто уму непостижимо. Ты хоть понимаешь, что позоришь меня? Я ведь тебе поверил. Неблагодарная. Скройся с глаз моих. Зарина, забери ее, пускай готовиться к встрече с Адамом. И позови Саида.

Папа бушевал, и каждое его слово, словно пощечина. Я сжималась в сильнее, боясь поднять голову. Как и предполагала, сегодняшняя стычка Соколовского с Саидом не останется без его внимания. Теперь меня ждет наказание, я знаю. Спасает лишь то, что сегодня у нас гости.

Но после…

Даже думать не хочу, что потом меня ждет.

Мама хватает меня за руку и быстро тянет к двери. Сейчас мне достанется и от нее. Она всегда и во всем поддерживает отца. Его слово в нашей семье закон. Никто не смеет это оспаривать. Она очень давно это усвоила, и теперь постоянно вбивает это в мою голову.

Когда я выйду замуж, я уйду в другую семью. И там все будут решать мой муж и мой свёкор. Мне стоит с этим смириться и выкинуть все глупости из головы. И от осознания всего этого, совсем не легче.

Я не хочу так жить.

— Зара, почему с тобой всегда так сложно? — причитает мама, поднимаясь по лестнице в мою комнату. — Знала же, что университет не пойдет тебе на пользу. От него лишь одни проблемы.

Иду вслед за ней, даже не пытаясь оправдываться. Это бессмысленно. Любое мое слово может обернуться против меня, и тогда станет только хуже.

Хотя, куда уже хуже?

— Тебе надо принять ванну, и потом Малика поможет тебе одеться. — мы заходим в мою спальню, где мои глаза сразу же натыкаются на наш традиционный костюм, что предстоит сегодня надеть.

Еле заметно морщусь, не желая даже к нему прикасаться, и киваю.

— Хорошо, мама.

— И молись, дочка, чтобы отец простил сегодняшнюю твою выходку. — поворачивается ко мне, нежно проведя ладонью по лицу.

— Но я же ничего не делала… - тихо говорю, почти неслышно, но в то же время твердо.

— Не смей перечить. — мама начинает злиться. — Если бы ты не строила глазки этому… этому… Даже слов нет, как его назвать… Саиду не пришлось бы отстаивать твою честь.

— Мама, но я делала того, в чем меня обвиняют. Я даже не знаю этого парня.

Конечно, я знаю. И возможно, в том, что сегодня случилось, есть моя вина. Но это не значит, что я сама этого хотела. И тем более, Саиду не следовало самому кидаться на парня, лишь только потому, что тот хотел помочь.

— Замолчи, я сказала. Или ты хочешь сказать, что Саид солгал твоему отцу???

Покорно опускаю голову вниз, ничего не отвечая. Если я сейчас скажу “да”, то навряд ли смогу потом выйти из дому. Отцу не понравится все это, и он незамедлительно меня накажет.

Но как это все несправедливо.

Мама сверлит меня своим взглядом еще пару минут, а потом довольно хмыкнув, покидает мою комнату, настаивая на том, чтобы я незамедлительно начала приводить себя в порядок. Киваю, не желая больше спорить, и наконец-то остаюсь одна.

Подхожу к кровати и бессильно падаю вниз. Мне хочется кричать, сетуя на эту несправедливость. Я не хочу так жить. Я хочу иметь право на голос. Но единственное, на что у меня есть разрешение, так это беспрекословно слушаться отца.

Глаза снова находят костюм, что висит на шкафу. Подрываюсь с постели и подлетаю к нему, яростно срывая с вешалки и бросая на пол. Улыбаюсь, видя его под ногами. Будь моя воля, разорвала бы его на мелкие кусочки и выкинула. Но вместо этого просто разворачиваюсь и иду в ванную.

Надеюсь, мама больше не решит меня проведать, иначе ей это не понравится.

Через некоторое время приходит Малика. Моя сестренка. Увидев платье на полу, она лишь довольно усмехнулась, а после все же подняла его и повесила обратно.

— Тебе не стоит сейчас злит родителей. — говорит мне, подходя и обнимая со спины.

Я сижу на пуфике возле зеркала и расчесываю волосы. Наши глаза встречаются в отражении, и мы обе улыбаемся.

— Они обвинили меня в том, чего я не делала.

— Заслуга Саида, надо полагать?

— Кого же еще.

— Видела его, ему знатно досталось. Такой яркий фонарь под глазом.

— Я рада.

Дружно смеемся, а потом сестра забирает у меня расческу и принимается сама расчесывать мои волосы.

— Рассказывай, кто он, твой защитник? Красавчик хоть?

— Еще какой. — улыбаюсь, вспоминая Соколовского. — Но он не мой. И вообще, я не просила его о помощи.

— Но он все-таки помог.

— Помог.

— Будь аккуратней, сестренка. Если отец узнает.. — Малика не заканчивает фразу, но я и так знаю, что за этим последует.

— Не переживай. — успокаиваю ее. — Такие, как он, не в моем вкусе. Бабники меня не интересуют.

“Даже такие красивые” — мысленно добавляю про себя, в очередной раз представляя этого самодура.

Но все-таки это было приятно.

Привлечь его внимание.

Мне жарко. Чувствую, как по спине медленно скатываются капельки пота. Сидеть в платье, которое полностью скрывает твое тело то еще удовольствие. Особенно когда в доме такая духота. Хочется поскорее снять с себя все эти вещи и закинуть куда подальше.

Чтоб глаза мои их больше не видели.

Адам сидит напротив и практически не спускает с меня своих глаз. От этого мне тоже не по себе. Когда тебя сканируют глазами, даже поесть спокойно нельзя. Внутри все горит от нетерпения окончания вечера.

Ненавижу это все.

Мы знакомы с самого детства. И сколько себя помню, мне не раз говорили, что он станет моим мужем. Я невзлюбила его сразу же, как только об этом узнала. И нет, не потому, что он плохой. Или страшный. Или еще почему-то.

Просто я не хотела и не хочу становиться его женой.

И может это глупо, но мне хочется самой сделать свой выбор. Встретить того человека, которого я полюблю. А не потому, что мне так сказал мой отец. И это чувство дикого бунтарства не утихает совсем. Наоборот, с каждым годом оно становится все сильнее.

И только благодаря ему, я все же смогла уговорить папу отпустить меня учиться.

Тогда он первый и последний раз сказал мне, что его радует мой характер. Я точная его копия. Не самая лучшая моя черта, но она помогла мне добиться желаемого. Если бы все можно было получить так просто…

Чуть позже мой жених изъявил желание прогуляться со мной в саду. Боже, сколько радости я испытала, желая поскорее убраться с этого дома. На свежий воздух. В вечернюю прохладу.

— Я очень рад тебя видеть. — обращается ко мне, как только мы остаемся одни.

— Взаимно. — лгу, изображая улыбку.

Мы идем совсем рядом, не касаясь друг друга. И сейчас меня это вполне устраивает. Вообще, я не знаю как себя вести и что говорить. Мы не так близки, чтобы почувствовать себя рядом с ним комфортно. И эта еще одна из причин, почему я не хочу за него замуж.

Мы чужие друг другу люди.

Знаю, что многие бы хотели оказаться на моем месте. Адам очень красивый мужчина. Высокий, черные, как смоль волосы и такого же цвета глаза. Но вот эта его борода меня убивает. Она делает его взрослее своих лет, и кажется, что ему далеко за тридцать. Хотя на самом деле всего двадцать пять.

— Отец сказал, что ты учишься в университете. Тебе нравится?

— Очень. — на этот раз моя улыбка искренняя. — Ты даже представить не можешь, как там все по-другому.

— Расскажешь? — тоже улыбается, смотря на меня с каким-то обожанием.

Ежусь, обхватывая себя руки, и отворачиваюсь. Мне как то не по себе.

— Не уверена, что тебе это будет интересно.

Мы продолжаем идти. Молча. У каждого из нас свои мысли, которые никто не хочет озвучивать. Мне лишь хочется, чтобы все поскорее закончилось и я смогла пойти домой. В свою комнату, где смогу побыть одна. Окунуться в учебу и забыть этот день, что принес мне и так немало неприятностей.

— Зара? — Адам зовет меня, и мне приходится остановиться и повернуться к нему. — С кем сегодня подрался Саид? Ты его знаешь? Он что-то значит для тебя?

Отрицательно машу головой, не в силах произнести ни слова. Его глаза впиваются в меня, пытаясь понять правду.

— Я хочу это услышать.

— Нет, я не знаю, и он ничего для меня не значит. — тихо отвечаю, стараясь, чтобы мой голос звучал твердо.

Адам молчит, продолжая сканировать меня взглядом.

— Если я узнаю, что ты мне солгала, то очень об этом пожалеешь.

От его слов становится холодно, и по спине бегут мурашки. Обхватываю себя еще сильнее, кивая головой.

— А теперь давай вернемся в дом. Я смотрю, ты замерзла. — улыбается как ни в чем не бывало.

Снова киваю, и мы возвращаемся в дом. Я сразу же иду в свою комнату, получив разрешения отца. И только оставшись одна, я даю волю слезам. Сегодня мне стало по-настоящему страшно. Я никогда не видела Адама таким. А что меня ждет впереди?

Умывшись и переодевшись, сажусь за учебу. Меня все еще трясет, но уже вскоре, становится легче, и все плохие мысли покидают мою голову. А чуть позже, ложась в постель, беру свой телефон, что все это время лежал на тумбочке. Нужно поставить будильник на утро.

Одно новое сообщение в WА…

“Как дела?”

Номер мне неизвестен, но фотография на аве быстро раскрывает тайну писавшего.

Соколовский.

Улыбаюсь, вновь пробегая глазами по буквам. Отвечать, конечно, я не собираюсь, но мое сердце отчего-то забилось в сто раз сильнее. Удаляю сообщение и убираю телефон обратно на тумбочку, забыв проверить будильник.

Еще очень долго лежу в темноте, смотря в потолок, пока не засыпаю.