Новогоднее «чудо»

Глава 4

Александр

Пришла.

По виду - как на эшафот. Сразу ясно - знает, что сейчас драть тут её будут.

Едва заметив меня в кресле, задохнулась и почти блеванула. Не нравлюсь.

Ну ничего, стерпится, слюбится. Я знаю, как укрощать таких красивых принцесс.

- Анастасия Викторовна, проходите, пожалуйста. Не стесняйтесь.

Это Геннадьевич ожил. Местный движок, так сказать.

С их главврачом у меня не то чтобы дружба до срачки, но контакт вполне себе налаженный. Искрящий, блять. Как проводка в его чёрном жидае, что сейчас аккурат у меня в СТО прохлаждается.

- Спасибо, Олег Геннадьевич.

Зубочистка проходит к нам, бросая на меня такой колючий взгляд, что реально хочется проверить, не осталось ли царапин на роже.

- Анастасия Викторовна, тут у нас возникло недопонимание. Александр Иванович сегодня выразил жалобу в письменной форме на моё имя касательно питания пациентов терапевтического отделения, в частности именно его. Поясните, пожалуйста.

Я пока примолк. Наблюдать за этой фифой в принципе тоже удовольствие. От слов шефа её спина напрягается, и она начинает переступать своими тонкими копытцами на одном месте. Чем больше вещает Геннадьевич, тем сильнее розовеют её щёки и от гнева нервно дёргаются ноздри. Зачётная, блять, кобылка. Дикая,как мустанг. Обкатать бабенку надо. Тест-драйф провести обязательно!

В моих штанах снова жопа, и это в данный момент полная хуйня, так как сидеть с деревянным членом, когда вздёрнуть на него ты никого не можешь, такое себе удовольствие.

Сменил позу, слушая блеяния Зубочистки про мой диагноз, режим и диетический стол.

Геннадьевич в ответ кивает, но по его харе всё ясно - будет давить гашетку до пола. Давит. Умно так. Витиевато, сука, что где-то посередине я теряю связь со своей проблемой,а упырь Геннадьевич прямо кайф ловит от этой прилюдной дрючки.

И мне это уже как-то не особо нравится. Кайф с Зубочисткой должен ловить только я. Осталось разобраться с её семейным статусом. Вдруг там муж-гондон и спиногрызы. И если насчёт второго я спокоен: этих вонючих цветов жизни я, как ни странно, люблю – то вот с первым… придётся подумать.

- Олег Геннадьевич, извини, что перебиваю, но мне бы хотелось конкретики. Что с моей жрачкой? Отху… отпесочить свою сотрудницу сможешь и попозже.

Настя снова бросает на меня демонический взгляд, явно навлекая на меня не только понос и желтуху, но и что-нибудь похлеще. А меня это неебически вставляет. Это, сука, капец мне.

- Конечно, Александр Иванович. Думаю, Анастасия Викторовна уже всё поняла.

- Олег Геннадьевич, я-то, конечно, всё поняла, но если ваш… пациент будет продолжать, простите, жрать столько соли и жирного, то однажды ночью стукнет его инсульт на фоне гипертонического криза.

- Ну, не наговаривайте на меня, Анастасия Викторовна! Мужика в моём возрасте ночью только оргазм ебашит. Правда, Олег Геннадьевич?!

Коза на моё выступление только глазки закатила и свои губки пухлые сжала. Почему-то уверен, что вкусные они как рай.

Геннадьевич ржёт в ответ и согласно кивает. Его-то оргазм уже только с виагры ебашит, но петух всё хорохорится.

- С трудом верится, - сквозь зубы сцеживает Зубочистка.

- И зря. Приходи сегодня в тихий час- проверим.

Геннадьевич снова скалится и плотоядно смотрит на грудь Зубочистки. Так вот какой тут девайс… надо бы настройку этой хуйни поправить. В будущем так точно. Бесит, сука.

Но пока мне Геннадьевич нужен живым и здоровым. Настю так просто не возьмёшь. Надо давление. Заодно бабёнка и за моим давлением присмотрит.

- Ладно, Олег Геннадьевич. Давай заканчивай уже.

Этот китайский болванчик снова кивает. Бля, ручной такой, хоть в зоопарк его.

- Анастасия Викторовна обещает нам сегодня же поправить ваше меню, Александр Иванович. Да?

По лицу Насти ответ читается без запинки - ебала она нас одной битой на двоих.

- Да, Олег Геннадьевич. Я посмотрю, что можно сделать с рационом, - сквозь зубы вежливо цедит и смотрит волком на меня.

Цианистый и пурген мне вместо соли и сахара. Я на её скрытый посыл давлю лыбу.

- Ну, вот, Александр Иванович, вас вопрос решён. Можете отправиться в свою палату на отдых перед процедурами.

Я встаю, а Настя продолжает гарцевать на прежнем месте перед столом начальства.

- До свидания, Анастасия Викторовна.

Она смотрит на меня как на полного кретина, и я остро ощущаю её потребность послать меня нахуй, но…

- Прощайте, Александр Иванович.

Ну, нет! Ни за что!

Несколько секунд боремся силой взглядов, но я, сука, как настоящий джентльмен, уступаю даме, громко хмыкнув. Её бравада очень вставляет, ей бы вместо глаз на мои штаны посмотреть.

Впечатлилась бы силой моего «благородства».

Неспешно иду на выход и затем сворачиваю в приемную. Секретарши движка на месте нет, и это хреново. Мне бы информацию нарыть на Зубочистку,точнее, на её семейное положение.

- Анастасия Викторовна, надеюсь, вы меня поняли с первого раза, второго-то не будет.

Хмурюсь в непонятке, но быстро соображаю. Замок на дверях кабинета Геннадьевича после меня отскочил, оставляя ту приоткрытой.

Скромность мне не досталась при рождении, поэтому весь превращаюсь в слух.

- НО, Олег Геннадьевич, причём здесь я. Его лечащий врач прописал ему диету. Вы же сами видите, у него огромная масса и возраст не мальчика, а давление скачет.

Эй! С каких это пор тридцать три считается прям… «возрастом»?!

Стервочка меня практически в утиль списала, словно я какой-то «тотал» по жизни.

- Кто его лечащий?

- Кузнецова.

- Отлично. Считай, диеты нет. И ещё… удовлетвори мужика.

- В смысле, Олег Геннадьевич?!

- В полном, Анастасия Викторовна.

- Фуагра и артишоки под креветочным соусом?

- Да хоть и так. Кормить ты его будешь как звезду красной дорожки или ещё каким-либо способом, но ты должна умаслить мужика. Буров должен быть доволен как слон. Последствия ты знаешь … премия – вещь такая непостоянная.

Снова ловлю себя на мысли, что мне не нравятся наезды на Зубочистку, и это вообще ни разу не по-человечески, но и отказаться не смогу.

Смысл пробовать жить правильно, когда жить, как хочется, намного прикольнее.

Из приёмной не спешу, только за угол шкафа захожу, чтобы меня не было видно раньше времени, хотя с моими габаритами это, пиздец, как сложно.

Настя вылетает из кабинета злая как чёрт. И сразу меня вычисляет.

- Александр Иванович, что-то ещё желаете? Может, мою печень или почку?

Идея возникает спонтанно.

- Желаю. Поцелуя. Прямо сейчас.

Её глаза загадочно округляются, даже рот приоткрывается.

- А может, ещё и минет сразу? А?

Убила.

- А можно? – речевой аппарат газанул раньше, чем мозг нажал на тормоз.

- Буров, вы вообще охамели! В доску. Мало того, что второй день портите мне жизнь, так ещё…

Я перебиваю. Много пиздеть нам сейчас некогда.

- Поцелуй. И я тебя в больнице больше не достаю. Включая жрачку.

Если честно, жду, что сейчас огребусь по роже. Желание мне вдарить у неё буквально светится на лице.

- И я должна просто поверить? На слово?

- Да. Я обещаний не нарушаю. Можешь у Геннадьевича спросить.

Хмурит свой гладкий лобик и пытается разглядеть во мне червоточину.

- Просто поцелуй? - снова уточняет, и сомнения Насти я легко читаю между букв.

Уверенно киваю. Да я сейчас в принципе готов пообещать и руку себе отрезать. Есть же вторая.

Понимаю, что разница наших сфер общения длиной в тормозной путь. Только это никак не мешает мне постоянно хотеть её трахнуть. Вообще никак!

- Хорошо. Но не здесь, - резко рубит Настя.

- Детский развод. Жди меня в полночь у третьей ели справа?

- Первый раз о таком слышу. Я имела в виду целоваться не в приёмной перед дверью моего начальника.

Она решительно топает на выход, а я вцепляюсь пальцами в острый локоток.

- Это ещё зачем?

- А вдруг сбежишь.

- С работы прямо в разгар рабочего дня?

И в конце приписка: дебил.

Странно, как остро я чувствую настроение этой кобылки.

Разумно молчу. Предвкушаю.

Настя тоже немногословна. Идём какими-то коридорами, пока не оказываемся на небольшой лестнице, ведущей вверх в неизвестность.

- Здесь почти никого не бывает. В основном только я, - сдавленным голосом поясняет Настя, нервно дёргая плечом.

- А тогда, может, сразу трахнемся? – ну, не мог я не попробовать предложить.

Колючий взгляд прямо в сердце.

- Буров, договор был на поцелуй. Или целуй, или проваливай в своё отделение.

Дважды меня просить не надо.

Подхватив пальцами упрямый подбородок, впиваюсь в этот пухлый рот. Её губы немного дрожат, но тут же сдаются под моим напором. Зубочистка отвечает на поцелуй, и её юркий язычок робко скользит навстречу.

Я разом сатанею от сладости её вкуса. И это последняя связная мысль в потоке похоти.

Настька маленькая в сравнении со мной, что приходится нагибаться, что ни разу неудобно. Опускаю женский подбородок и подхватываю под упругий попец. Вжимаю всем телом в стену и уже никак не контролирую свои лапы. Они безнаказанно рыщут, сминая проклятую одежду, в поисках голой кожи.

На моё счастье Зубочистка меня не тормозит. Плотно обхватывает ногами, её тонкие пальчики цепляются за мою шею и царапают короткими ноготками по затылку. Рычу от кайфа прямо ей в рот и ещё больше дурею, когда слышу ответный стон.

Спускаюсь к шее, где снова вожделения выше мозга, кусаю и зализываю особо лакомые участки. Зубочистка подчиняется, поворачивает голову для моего удобства. Тихие стоны принцесски ещё сильнее скручивают мозг. Там всё прикипает в одну мысль – моё. Круче, чем сварка по металлу.

Жутко мешают её брюки. Там под ними скрыта целая палатка богатства, и я, как истинный охотник, должен его получить. Но … хрен доберёшься. Если только рвать на части.

Настя пытается что-то сказать, но я глух и слеп. Бабам, а именно этой, болтать в такой момент просто опасно. Такую дичь родят…

Затыкаю рот. Своим.

Она снова стонет и ёрзает подоозверевшим мной. Хочу её, не могу! Вот только сдохнуть осталось.

- Саша, прекрати! – неожиданно резво рычит Настя, и на мой очередной и очень удобный «кляп» кусает меня за губу.

Сука, больно. Больно! Но я в принципе не против. Сам готов её сожрать. Прямо в одежде. Особенно после её «Саша».

Голодный я. Недокормленный по всем фронтам.

- Буров, стоп! – и с непредвиденной силой толкает меня в плечи.

От неожиданности смены настроения кобылки теряюсь и разжимаю собственнический захват на её теле.

Принцесска зато на тонусе: в миг соскакивает на пол и выныривает уже из-под моей руки.

Там теперь только воздух и шлейф её духов.

- Договор был на поцелуй, Александр Иванович. Я его выполнила, а вы теперь про свой пункт не забудьте! И улыбайтесь перед Олегом Геннадьевичем.

Уходит с лестничной площадки так резво, что я только и видел её мелькающий попец в брючках.

Зубочистка сбежала, а я остался стоять с колом вместо члена,(дурак дураком) ни хрена не понимая. Как так-то?!

Какого хрена она сбежала?!

Ведь понравилось!