Жена для Дьявола

Глава 29

Мужчина открывает рот, хочет что-то ответить, но не успевает. По дому разносится грозный рык. От неожиданности вздрагиваю и вопросительно смотрю на Джеймса. Потому что это был отец. Узнала. Но что он тут делает? Он должен быть в России.

— Молодец, всех на уши подняла. Довольна? — это последнее, что произносит муж прежде чем покинуть приделы комнаты.

Я стою пару минут в неком ступоре. Идиотка! Точно маленькая глупая девочка. Надо было хотя бы поговорить с папой. Предупредить, чтобы не волновался. А я утонула в себе, что и мысли об этом не появилось. Чувствую себя ещё хуже. Отец уже терял меня и, конечно, моё исчезновение его задело. Прилетел сразу!

Глупая, Мирослава, глупая ты!

Отец не виноват в моих терзаниях. А я ещё и трубку не брала! Оттолкнула папу. Надо поговорить с ним. Попросить прощения. Мне так стыдно! Очень стыдно. Заставила волноваться дорогого мне человека. Ещё и обиделась за его грубые слова! Конечно он вышел из себя. Дочь опять пропала.

Беру себя в руки и бегу на первый этаж. У лестницы собрались отец и Джеймс. Ругаются, смотрят друг на друга враждебно. Чёрт! Этого я точно не хотела. Спешу к ним, немного спотыкаюсь. Неряха! Зато привлекла к себе внимание и заметила Джо. Он тоже прилетел. Стыд ударил с новой силой. Точно дурочка. Оторвала людей из-за своих соплей!

— Где ты была? — отец делает шаг ко мне, но держит расстояние. Я останавливаюсь, скручивая пальцы на руках и виновато опускаю голову.

— Гуляла. — тихо шепчу.

— Гуляла? Ты издеваешься? — окончательно взрывается отец, рычит и отворачивается от меня. — Тебе сколько лет, Мирослава? Мозгов не хватило предупредить?!

От его тона наворачиваются слёзы. Папа никогда не поднимал на меня голос. Всегда разговаривал и все объяснял спокойно, как со взрослым человеком. А сегодня я сама его спровоцировала. Испугала, наверное. Он волновался, а я страдала по своих любовным делам. Стыдно ужасно. Папа никак не виноват, что у меня не складываются отношения с мужем. Я не имела права уйти и не сказать ему. Папе я обязана была сказать.

— А ты куда смотрел? Ладно она! Мозгов нет, а ты? Где, блять, были твои люди. Куда смотрели!

Поднимаю глаза и вижу, что отец сжимает воротник рубашки Джеймса. Глаза уже полностью звериные. Рычит, скалится. Муж тоже не выдерживает, в ответ хватает:

— Думаешь, мне понравилась ситуация? — рычит муж.

Оба на взводе. Скалятся друг на друга и у меня сердце в пятки уходит. Не дай бог сцепятся. На эмоциях то вполне могут! Подлетаю к ним, сжимаю руку каждого, обращая на себя их внимание. У папы глаза загорелись ещё сильнее синим. Сверкают злобно. У мужа глаза тоже поменялись, стали звериные, налились тёмным фиолетовым.

— Я глупо поступила и прошу вас. — шепчу, чувствую первые капли слёз на щеках, — Остановитесь, пожалуйста.

Мужчины внимательно смотрят на меня, потом друг на друга. Через пару секунд отпускают свои схватки и отходят от меня. И друг от друга. Злятся на меня. Не хотят видеть. Джеймс сам виноват. Мы квиты. Он мне тоже больно сделал. И чувствовать вину перед ним я не должна. Но она есть… А ещё сильнее вина бьёт по мне из-за папы. Он то не виноват. Не должен был испытывать все эти эмоции из-за меня.

Смахиваю слезы и смотрю на широкую спину отца. Растерянно осматриваюсь, цепляясь за Джо. Но мужчина лишь качает головой, отводит взгляд. Я знаю, что виновата. И готова просить прощения до талого. Хочу успокоить папу. Обнять. Делаю шаг, вытягивая руку вперёд, но не успеваю коснуться. Рядом раздаётся женский голос, что врывается в меня, вызывая укол ненависти и боли. Поворачиваю голову к источнику, рассматривая девушку. Стоит в весьма коротком платье. Хотя это скорее эротическое бельё, чем одежда. Шелковая ткань, с кружевами. Ало красная, блестит от света, красиво переливаясь. Грудь слегка выглядывает, а соски торчат из-под ткани. Длина выше колен, еле прикрывает интимные места.

Всё трое мужчин тоже обратили внимание на Катрин. Отец долго не задерживает на ней внимание, отворачивается и уходит на диван. Садится, закрываясь ото всех. Спиной ко мне и я прекрасно вижу, как она напряжена. Джо смотрит скорее удивлённо и после переводит взгляд на друга. Джеймса. А я вот на мужа смотреть не могу. Не хочу увидеть его плотоядный взгляд, что явно направлен на девушку. Слезы вновь рвутся наружу, но в этот раз не даю им волю. При ней плакать я не буду.

— Джеймс, я привезла нужные документы. — сладко поёт она, цепляя меня взглядом. И мы смотрим друг на друга одинаково. С ревностью и неприязнью. Она не ожидала видеть меня. По её наряду даже гадать не надо зачем именно она приехала.

Сердце сжимается до боли, дышать трудно. Отворачиваюсь, не желая её видеть. Усмехаюсь собственным мыслям. Знала же, что она появиться снова. Чувствовала. Вся буря, что сжирала меня весь день возвращается. Злость смешивается с болью, сжимая грудную клетку. Сжимаю ладони в кулаки.

Вновь смотрю на папу. И в этот раз решаю послать эту девицу на задний план. Мужа туда же. Сейчас важнее всего папа. Я виновата перед ним и очень сильно. Поэтому беру себя в руки и подхожу к папе. Опускаюсь перед ним на колени, слегка касаясь его ног. Отец никак не реагирует. Ему не надо смотреть, чтобы понять кто перед ним. Выдыхаю, а потом ложу голову ему на колени, как в детстве.

— Прости меня, пожалуйста. — тихо шепчу, — Папочка, пожалуйста.

Отец не отвечает и всё так же продолжает сидеть неподвижно, закрывая лицо ладонью. Грудь тяжело поднимается, тело всё так же напряжено, а дыхание рвется рычанием. Эмоции всё ещё бурлят в нём.

— Так ты променял меня на дочь друга? — вопит Катрин, разрывая тишину. Зажмуриваю глаза, пряча лицо в ткани брюк отца. — Это несправедливо, Джеймс! Почти пять лет я отдала тебе, а ты женился на другой!

— Заткнись. — рычит Джеймс. — Какого черта ты вообще припёрлась в такой час?

От такой сцены меня берет дрожь. Её слова впиваются в разум. Почти пять лет. Сильнее сжимаю ткань брюк, а перед глазами опять пляшут картинки их секса. Воображение точно издевается надо мной. Испытывает и разрывает на части. И эти эмоции уже не спрятать. Не могу отодвинуть хотя бы на время. Хотя бы сейчас.

— Я больше не буду молчать! Моя волчица выбрала тебя, была тебе верна и предана! И что я получаю взамен? Статус любовницы? А женой тебе становится какая-то малявка!

— Картин, не забывайся. — гремит голос Джо, — Знай своё место и немедленно извинись.

— И не подумаю! Это моё место! Я должна быть женой Дьявола! Я!

Мне приходится отодвинуться от отца. Мужчина помогает мне встать на ноги и встаёт сам. Взгляд железный. Ни единой эмоции. Только я ощущаю гнев, что сочится от него. Слова девушки его окончательно довели.

Я остаюсь стоять у дивана, наблюдая как отец с грацией хищника подходит к Картин. Та замечая альфу вся сжимается, отступает назад. Отец остановился на расстоянии двух шагов от неё, а до моих ушей доходит рычание. Но не такое, как было до этого. Это рычание альфы, что показывает остальным своё место. Оно разносится по всей комнате, если не по всему особняку. Девушка, согнувшись, падает на пол, склоняя голову. Как и подобает перед альфой.

— Джо, уведи Мирославу в комнату. — холодно кидает папа, а я перевожу взгляд на дядю.

Тот лишь секунду оценивает ситуацию, а потом подходит ко мне. В другой ситуации я бы не ушла. Осталась, желая быть в курсе событий. Только связь этой женщины с моим мужем меняет всё. Тяжелым грузом давит на меня, отторгая всякое желание оставаться.

Поэтому я ухожу. Спокойно поднимаюсь с Джо обратно в спальню. Мужчина остаётся у двери, подпирая стену, наблюдая, как я обессилено падаю на край кровати. Держать слёзы становится почти невозможно. Мне так больно.

— Не фантазируй, — спокойно проговаривает Джо, привлекая моё внимание, — Они уже давно не вместе. Да и вместе никогда не были. Свободных отношений.

— Только секс? — горько усмехаюсь, опуская голову.

— Только секс.

Легче мне не становится. Я не знаю точно. Не уверена. Меня не было целый день, да и в комнате я не ночевала. Они могли уединиться в гостевой комнате. Или даже в столовой. Что мешает им и сейчас иметь такие отношения? Я уж точно не преграда. Как говорят? Жена не стенка, подвинется…

— Я не фантазировала. Старалась мыслить здраво. — шепчу, полнимая взгляд на мужчину. Хочу наконец выговорить всё что сидит внутри. — Но она пришла ко мне. Что я должна после такого думать? Мне прямым текстом сказали, что я мешаю… Что обычный человек не нужен Дьяволу.

Джо сжимает челюсть. Взгляд тяжелеет. Кажется даже блистает зеленоватые искры. Звериный взгляд. Третий человек за сегодня, которого довожу. И что я опять сказала не так? Или сделала?

Сжимаю ткань своих джинсы до белизны костяшек. Внутри такая буря. Слишком больно. Я не вынесу.

Джо подошёл ближе, встал напротив. Решаюсь посмотреть на него. Лицо серьёзное, глаза так и блестят, иногда показывая зверя. Губы натянуты в напряженную тонкую линию, руки убраны в брюки. Тело напряжено.

— Что именно она сказала? Дословно, Мира.

— Она дала мне неделю, сказала покончить с собой. Иначе потом организует мучительную смерть…

— И ты молчала? После угроз покинула особняк, никому ничего не сказав! — зарычал Джо, — Ты уже большая девочка, должна понимать всю серьезность! Она присела тебе на уши, но угрозу вполне могла осуществить. Хочешь чтобы отец снова похоронил тебя, только уже по-настоящему?!

Мне нечего сказать. Джо прав. Поступила я глупо. Мой поступок ничем не отличается от поведения ребёнка. Маленького и обиженного. Но как научиться включать холодную голову, когда эмоции берут вверх? Вихрем сносит всё внутри…

— Прости меня. Об угрозе я даже и не подумала…

— Не передо мной ты должна извиняться, Мира. Ты мне дорога и я переживал, но внизу остались те, кто не видит жизни без тебя. У них, в первую очередь, ты должна просить прощения.

Глава 30