Поздняя любовь

Мы удовлетворяем любопытство друг друга и снова разговариваем только глазами. Евгений нежно перебирает мои пальчики своими.

— Лана, может еще что-нибудь заказать? — спрашивает Женя, но я понимаю, что сказать он хочет что-то другое.

— Спасибо, Жень. Мне, наверное, пора.

— Хорошо, Лана. Я тебя подвезу, — печально говорит он.

— Ладно, только не к дому, — прошу я.

— Уговорила, — отвечает Женя, но ни один из нас не встает из-за столика. Магия кафе удерживает нас внутри, уходить не хочется.

— Пойдем, Жень. Мне, действительно, пора.

Женя встает и протягивает мне руку.

— Пойдем, моя девочка, — с грустью в голосе говорит он.

— Твоя? — слегка обалдев, переспрашиваю я и встаю из-за столика.

— Моя, уже три недели, как моя девочка. С самого первого вечера, как на вызов приехал, — он улыбается уголками рта, но глаза… В глазах нет улыбки, только отголоски грусти.

Я сдержанно улыбаюсь в ответ. Но точно знаю, что моя улыбка идет изнутри, глаза и лицо говорят одно и то же. Меня его признание цепляет.

Мы выходим на улицу и направляемся к его машине.

— Лана, почему без шапки. Зима. Простудишься, — заботливо говорит он.

Боже, как это приятно. Обо мне давно так никто не заботился, моя душа просто порхает и поет от этого.

— Женя, на улице почти ноль, светит солнце и нет ветра, — отвечаю я и оборачиваюсь, замедлив шаг. Он не ожидает такого маневра с моей стороны и, делая шаг, чуть не впечатывается в меня. Мы оба смеемся.

Женя открывает и придерживает для меня дверь авто, я ныряю в салон. Он обходит машину и садится на водительское сидение.

— Так куда тебя, Лана? — спрашивает он, я объясняю на пальцах, но он понимает.

Едем молча, думая каждый о своем, но наше молчание невесомое, оно не тяготит. Найдя место на стоянке у соседнего дома и заглушив мотор, Женя ловит мою руку, не давая возможности выйти. Я поднимаю на него глаза. Мне тоже уходить не хочется, но … надо.

— Лана, можно я тебя поцелую? — по-мальчишечьи робко произносит он.

Меня завораживает эта просьба, я молчу, лишь слегка подаюсь вперед. Он принимает это как разрешение и прикасается своими горячими губами к моим. Целует изучающим, робким поцелуем, словно крылья бабочки невесомо и нежно прикасаются к моим губам. Женька словно пробует меня на вкус. Мы пробуем друг друга на вкус, дав возможность говорить нашим губам. Так меня никто еще не целовал, вернее Максим меня так никогда не целовал. Поцелуй затягивается, я отдаюсь во власть его губам. Женя кладет свою руку мне на колено, я перехватываю ее и слегка сжимаю его пальцы.

— Лана, я не могу от тебя оторваться. Ты такая сладкая. И отпустить тоже не могу, хотя понимаю, что обязан. Когда мы теперь увидимся?

— Женя, в следующем году. Созвонимся. Впереди праздничные каникулы, Максим будет дома, да и дети приедут, — я как будто извиняюсь перед Женей, знаю, что не обязана, но мне так хочется. Он это понимает.

— Лана, совсем забыл. С наступающим Новым годом! — он открывает бардачок и извлекает новогоднюю елочную игрушку. — Это тебе и твоей елке.

Он протягивает мне маленького беленького эльфа с колокольчиком на шапочке. Наши лица так близки, что я не могу удержаться и целую Женю, прикоснувшись к уголку его губ. Какое забытое чувство, как давно я сама не целовала мужчину. Пугаюсь того, что творю, и резко отстраняюсь.

— Спасибо, — шепчу я, забирая эльфа в свою руку и прижимая его к себе.

— Лана, я позвоню? — спрашивает он.

— Звони, конечное, — быстро отвечаю, может даже быстрее, чем хотелось бы.

— Можно? — уточняет мужчина, не отрывая от меня своих глаз.

— Тебе можно, — улыбаюсь в ответ и тянусь к ручке дверцы.

Он протягивает руку и проводит по моей щеке, а мне хочется прижаться к его ладони.

— Пока, — говорю я и, открыв дверцу, выныриваю из теплого салона авто в морозный воздух улицы.

— Я позвоню, — вслед говорит Женя.

Я захлопываю дверцу машины, отрезая путь назад.

Что со мною происходит? Зачем мне это нужно? Принимая магию его глаз и рук, в которую я медленно погружалась пару минут назад, даже не сопротивляясь, теперь пытаюсь мысленно освободиться от этой магии и, не поворачиваясь, направляюсь в сторону дома. Понимаю, что этот мужчина, так неожиданно ворвавшийся в мою жизнь, пытается занять в ней свое место. Для него я готова распахнуть свое сердце и впустить его внутрь. Зачем? Надолго ли? А надо ли? Ответов на эти вопросы я не знаю. Знаю одно, мне с ним хорошо. Рядом с ним мое сердце стучит ровно и уверенно, а замирание и ускорение только на грани эмоций.

Знаю одно, нужно все хорошо обдумать и взвесить, чтобы не остаться у разбитого корыта.

Женька

Неделю не решаюсь позвонить Лане. По жизни был робким с женщинами. Даже с будущей женой познакомился благодаря сестренке. А здесь откуда такая прыть появилась? Хотя, может, сам бы и не решился так кардинально поменять свою жизнь, если бы снова не сестренка.

Маринка вчера заехала в гости. Это единственно родной мне человек, который бескорыстно обо мне заботится. Маринка привезла домашние котлеты и не забыла повозмущаться, как долго ей еще кормить любимого братика, а потом вдруг неожиданно спросила:

— Ты встречаешься с Ланой? Как обстоят дела? Колись мой стареющий братик.

Не подколоть меня она не могла. Я привык с ней говорить предельно откровенно, и я ответил:

— Я не звонил, хотя и обещал…

— Почему? Жень, ты взрослый, стареющий мужик. Тебе не надоело жить одному? Ромка от нее без ума, сказал, что красивая, умная, несчастная. Так сделай ее счастливой, Жень. Ты можешь, я же знаю.

Маринка говорила это так уверенно и твердо, что я не нашел причины возразить сестре. Действительно, что я теряю, если позвоню Лане. К этой женщине меня тянет с неимоверной силой. Хочу быть с нею рядом, но и боюсь этого. Боюсь ее отказа, если оттолкнет, не примет. Но решаюсь попробовать.

Я чувствую Лану, чувствую ее боль. Понимаю как ей сейчас тяжело. Ее только что предал любимый мужчина, которому она подарила свою молодость, свою жизнь, всю себя.

Она такая нежная, ласковая. Ласкать умеет даже взглядом. Мне так приятно, когда она просто смотрит на меня. Неимоверно хочется прижать ее к себе, почувствовать каждую клеточку ее тела своим. Это дикое желание обладать ею живет во мне уже неделю. Я этого хочу и боюсь одновременно.

Вчера вечером, после ухода Маринки, не смог уснуть и написал смс-ку Лане с просьбой о встрече, она согласилась. Уснуть все-равно не смог, но теперь уже от предвкушения встречи. Прямо как мальчишка перед первым свиданием. Да оно и есть первое за последние тридцать лет.

До последних секунд боюсь, что она не придет. Но Лана приходит.

Моя обворожительная Лана, шикарная женщина, моя белокурая девочка с очень грустными глазами. Эта стройная, невысокая женщина, зайдя в кафе, затмевает всех вокруг. Никого, кроме Ланы, не вижу. Мы разговариваем, смеемся, улыбаемся друг другу, но ее глаза так и остаются подернутыми грустью. Понимаю, как мне тяжело придется, чтобы стереть эту грусть с ее взгляда. Понимаю и принимаю это. Я постараюсь, чтобы в ее васильковых глазах ни осталось и капельки грусти.

Хочу быть рядом с Ланой. Хочу, чтобы она была счастлива, чтобы ее глаза улыбались.

Глава 6. Новогодняя ночь

Неделю до нового года Макс живет дома, снова становится нежным и домашним, старается быть всегда рядом. Я так этого хотела до больницы, а теперь меня это раздражает. Обида не уходит, боль не становится тише, рана кровоточит, но ему этого не понять.

Всю неделю я пытаюсь разобраться в себе. Я никак не могу решить, смогу ли простить предательство Максима, смогу ли когда-нибудь относиться к нему также, как прежде, смогу ли простить измену? Или все это теперь будет постоянно стоять между нами?

Решаю дать Максу еще один шанс. Но после его первых ласк, грубо прерываю их, и прошу до меня не дотрагиваться, говорю, что возможно позднее, не сейчас. Сейчас я не готова, чтобы меня трогали руки, только что дотрагивающиеся до другой женщины. Макс пытается объяснить, что у него сейчас никого нет. Но я непреклонна.

Я не могу убедить себя… Для себя решаю, пусть лучше одна, но не с Максом. Во всяком случае еще какое-то время.

Почти каждый день звонит Евгений, но он звонит днем, когда Макса нет рядом.

На новогодние праздники приезжают Глеб и Настенька. Наконец-то мы все вместе и за праздничным столом собираются мои дети. Максим тоже остается встречать новый год с нами. Это немного странно. Удивляюсь не только я, но и сыновья. Я стараюсь свое удивление спрятать поглубже, зарыть его, чтобы Макс этого не заметил. До конца не осознаю, зачем я это делаю.

Практически весь день творим с Настенькой новогодние шедевры на кухне. Всегда старалась, чтобы блюда новогоднего стола были особенно красивыми и необычными. Вот и сегодня творим. Спасибо девочке, она мне помогает, привнося в мою кухню что-то веселое и нежное, целый день колокольчиком в квартире звенит ее смех.

Мальчишки поочереди проникают на кухню в поисках чего-нибудь вкусного и уже ненужного нам. Иногда приходят просто что-нибудь рассказать. Только Макс на кухне не появляется. Пришел только на обед и все, даже за чашечкой кофе не появился. Настенька заботливо наливает кофе, кладет на тарелочку пару бутербродов и относит отцу.

— Мальчишки, с папой разговаривайте. Он передо мной провинился. Мы сами и будем разбираться. Не нужно с ним так. Он вас любит, заботится, отвечайте ему тем же.

— Несмотря на то, как он относится к тебе? — не выдержав, спрашивает Глеб.

— Да. Даже несмотря на это, сын. Он ваш отец и быть им не перестанет никогда, — заступаюсь я за Максима, а в душе приятно, что мальчишки такие чуткие и не равнодушные к моим чувствам.

Проводим старый год, слушаем поздравления Президента, вручаем друг другу подарки. Хотя за столом собрались мои милые мальчики и мой муж, но атмосфера взрывоопасная, кажется хватит одного неправильного слова или косого взгляда и будет взрыв. Макс весь вечер не притрагивается к телефону, но я вижу, что он чего-то ждет.

Около часа ночи молодежь решает пойти на городскую елку. Максим говорит, что уходит к знакомым, но меня с собой не зовет. Получается, что я снова остаюсь одна.

Глеб не выдерживает и все высказывает отцу, просит освободить меня от его навязчивого присутствия. На что Макс отвечает, что не может уйти, он любит меня и ему нужно время, чтобы разобраться во всем. Это как-то странно звучит. Он меня любит, уйти не может, но и моим быть не может. Или не хочет? Почему? Создается впечатление, что Макс пытается играть в какую-то свою игру.

В итоге, мальчики уговаривают меня идти гулять с ними, а не сидеть дома одной. Я никогда не мешала им и их компании, ни раньше, когда они были детьми и подростками, ни тем более сейчас, когда они уже взрослые, за это я очень благодарна сыновьям. Они правы, как только за ними закрылась бы дверь, я дала бы волю слезам.

Мы идем на центральную площадь. Там уже людское веселое море, громко играет музыка, народ веселится, танцует, поет, пьет шампанское. В это людское море вливаемся и мы. К нам присоединяются друзья сыновей, получается большая веселая компания. Потом кто-то предлагает прокатиться с горки. Я съезжаю вместе с Ильюшкой, но в самом низу он случайно отпускает мою руку и я, проехав дальше, теряюсь в толпе. Поднимаюсь с ватрушки и ищу сыновей. Мальчишек не вижу, но попадаю в объятия к Роману Борисовичу.