Ненавижу тебя, сводный брат!

Глава 45

Меня охватывает апатия, за всем что происходит дальше наблюдаю как бы со стороны. Арслан дает мне выпить таблетку, снова берет на руки, мы наконец покидаем проклятый дом. Сажает меня в машину, спрашивает адрес моей квартиры. С усмешкой отмечаю про себя, что раньше он ни о чем не спрашивал, вез туда, куда считал нужным. Это тоже перемена, вот только к лучшему ли? Сейчас я не в состоянии понять.

Вносит меня в старый воняющий подъезд, в котором снимаю более чем скромное жилье, на руках. Мне впервые становится стыдно за квартиру, которую сняла. Арслан, наверное, не понимает, как можно жить в таком месте. Замечаю на его лице брезгливость. Глупо, что в такой момент, после всего пережитого думаю о подобных мелочах. Еще, как назло, нам навстречу спускается сосед-алкоголик с верхнего этажа. Очень неприятный тип, как обычно в растянутых тренировочных штанах и рубашке, наброшенной поверх футболки.

— Вот это нажралась, — комментирует мое состояние.

Арслан бросает на него такой взгляд, что алкаш тут же становится на голову ниже.

— На более приличное жилье у меня нет финансов, — говорю и сразу жалею об этом. Я словно извиняюсь.

У меня более чем хорошая зарплата, но я решила не шиковать и откладывать на квартиру.

Перед лифтом ставит меня на ноги. Заходим в маленькое тесное пространство, Арс обнимает меня за талию. Хочу отстраниться, но он не дает мне этого сделать, наоборот привлекая к себе, наклоняет голову так, что я чувствую его дыхание. Слышу его глубокий вдох, и внизу живота все нервно сжимается. До боли хочется податься к нему, уткнуться носом в ямочку у его горла, спрятать лицо на его груди. Конечно, я этого не делаю.

Руки трясутся, не получается вставить ключ в замок.

— Дай я помогу, — просит тихо, его голос настолько мягкий, что на моих глазах выступают слезы. Арс забирает у меня ключи и сам отпирает квартиру.

Когда заходим в коридор, чувствую неловкость. Не могу придумать что сказать, а тишина давит.

Я уверена, что Арслан сейчас уйдет. Должен уйти, ведь его отец неизвестно жив ли. Арслану надо в больницу. Он проводил меня, это уже было большой любезностью, но сейчас явно его мысли в другом месте. Недоуменно смотрю как Эстемиров разувается.

— Разве ты не поедешь в больницу? Он все же твой отец, — выдавливаю из себя.

— Сначала вызову врача. Пусть осмотрит тебя, — говорит твердо.

— Не нужно, я в порядке, — передергиваю плечами. — Вот тебя бы осмотреть неплохо, — вижу, как его лицо искажается.

— Да, наверное, придется. Но не сегодня.

— Я не понимаю, почему ты не уходишь, — произношу честно. — Что тебе здесь делать? Или боишься, что я напишу заявление на Саиду?

— Напишешь?

— Пока не знаю. Не могу сейчас думать от этом. Прости.

Тяжело разговаривать. Слишком много всего случилось. Мы словно застряли в вязком болоте и не видим пути к спасению.

— Ты не должна извиняться, — притягивает меня к себе, прижимает подбородок к моим волосам. Снова выступают слезы. Он нужен мне! Не хочу оставаться одна, хотя вряд ли смогу в этом признаться.

— Ты не уйдешь сегодня? — знаю, что повторяюсь, но сейчас для меня нет ничего важнее.

— Если не выгонишь.

Качаю головой.

— Мне надо в ванную… Потом могу поставить чайник.

— Хорошо. Я подожду тебя. Пока чай тебе сделаю.

— Ты ведь не знаешь, что где лежит…

— Найду, — в голосе уверенность и мягкость, это меня успокаивает. **

Смотрю на себя в зеркало и ужасаюсь. На лбу, возле волос, справа, огромная фиолетово-красная шишка, на щеке кровоподтек. Вот уж красавица! Трогаю рукой лицо, оно будто не мое. Опухшее, к правой половине невозможно прикоснуться. Если не трогать, то не больно — видимо, та таблетка, которую дал мне Арс, была обезболивающей.

Быстро раздеваюсь и встаю под душ. Мне необходимо смыть с себя прикосновения Фарида, проклятый дом, ставший для мамы могилой. С другой стороны, несмотря на кошмарное происшествие, я чувствую облегчение. Теперь я знаю почему Арс бросил меня. Он выбрал сестру. Обидно, но можно понять. Это его родная кровь. Хотела бы я, чтобы он солгал мне, и мы встречались во лжи? Нет. Точно нет.

Приняла бы его, признайся мне во всем?

Не уверена. Сейчас, когда я его уже потеряла, мне кажется, я готова простить что угодно. Без Арслана моя жизнь потеряла смысл.

Но его сестру я всей душой ненавижу! Как она могла? Как? Ведь за свою маму она боролась, наверняка ей не надо объяснять, что такое терять близкого.

Тягостные мысли начинают душить, я торопливо заканчиваю водные процедуры. Шишка болит все сильнее, даже тюрбан на голове не сделать. Кое-как вытираю волосы, слегка подсушиваю феном и наконец выхожу. Страшно, что сейчас застану пустую квартиру.

Слышу шум на кухне. Фигура Арслана занимает почти все пространство, которое и без того крошечное.

— Кроме заварки на твоей кухне почти ничего нет. Как ты вообще питаешься? — хмурит брови.

— Я же работаю в ресторане. Постоянно там что-то перехватываю, — объясняю беспечно.

— По тебе не скажешь. Ты сильно похудела.

Пауза. Чувствую, что ему, как и мне, тяжело говорить о наших отношениях. Которые не получились. Арслан открывает отделение морозильной камеры, где ничего нет кроме льда. Его он и достает, насыпает в пакет. Подходит ко мне, оборачивает пакет со льдом в полотенце, и осторожно прикладывает к моей шишке. Дергаюсь от холода и боли. Арс вдруг резко привлекает меня к себе, заставляя уткнуться лицом ему в шею. Меня охватывает чувство гармонии, таю, окутанная его теплом. Внутри дрожит каждый нерв. Арслан прижимает меня к себе все крепче, с каким-то отчаянием, лихорадочно перебирает пальцами мои волосы.

— Прости меня, Ульяна, — выдыхает. Чувствую, как его крупное тело сотрясает дрожь.

— За что?

— За все. Что оказался таким слабаком, обидел тебя. За то что допустил сегодняшнее…

Сдавливает в объятиях сильнее, даже кости хрустят. Его дрожь и мне передается. Поражаюсь тому, что Арс может не скрывать свои чувства, слабости. Как же я благодарна за это. Его искренность наполняет меня новыми силами.

— Прости меня, — повторяет глухо мне в волосы. — Я люблю тебя, Ульяна. Никогда ничего подобного не чувствовал. Без тебя дышать нормально не могу… И при этом никому столько боли не причинял. Убить самого себя хочется.

Слезы застилают глаза, такого поцелуя еще не было. Он перемешан со слезами. Меня трясет от эмоций.

— Я не могу винить тебя в том, что ты выбрал сестру, — всхлипываю.

— Я не выбирал, Ульяна. Она пыталась покончить с собой. Я надеялся вытащить ее. Устроил в больницу на днях. Видимо, она сбежала. Если бы проблема была только в откровенности… Саида угрожала, что если ты все узнаешь, она точно себя убьет. Я лишь пытался выиграть время. Черт, ну и семейка у меня. Это же кошмар просто. Отец — похотливый маньяк, сестра — убийца.

— Ты в этом не виноват, — прижимаюсь крепче. Уходим с кухни, перемещаемся в мою спальню. — Ты останешься на ночь?

— Я тебе уже сказал.

— Если не выгоню? — улыбаюсь грустно. Как будто такое возможно! — У меня всего одна кровать.

— Я не трону тебя. Не сегодня. Пусть будет мне наказанием за то как вел себя.

— Ты сделал мне очень больно, — дрожь пробегает по телу. Я все еще не могу поверить, что вернулся тот, прошлый Арс. Который хотел меня безумно. Хотел быть со мной постоянно. Он признался мне в любви! Раньше я думала, что от этих слов испытаю невероятную эйфорию. Все оказалось иначе. Но и день особенный. Самый страшный, не считая дня, когда мамы не стало.

— Я понимаю, что пережить такие новости нереально. И прощения за свои поступки я не жду, — Арслан внимательно разглядывает меня. — Но если ты дашь мне шанс, я его не выпущу из рук.

— С одним условием, — произношу едва слышно. — Ты больше не дерешься. Я не хочу больше видеть тебя на ринге, никогда!

Мы разговариваем почти всю ночь. Иногда замолкаем, погружаемся в дрему, потом снова обсуждаем что-то. Я спрашиваю несколько раз, не хочет ли Арслан позвонить в больницу. Он проверяет телефон. Саида шлет сообщения. Фарид пока жив, но в критическом состоянии.

— Мы давно отдалились, стали совершенно чужими людьми. Отец требовал все больше подчинения. Мне же хотелось свободы. Даже драки в клубе были своеобразным вызовом ему. Его бесило это занятие.

— Меня оно тоже бесит.

Морщусь. Не хочу иметь ничего общего с Фаридом. От одной мысли о нем охватывает тошнота.

Наверное, он болен. Сошел с ума. Когда это случилось? Почему? Скорее всего от пресыщенности, вседозволенности. Свою семью Фарид растоптал собственноручно. Предал жену. Упустил момент, когда дочь превратилась в убийцу.

Мы избегаем одной темы — Саиды. Понимаю, что никогда не смогу ее простить. Но лишать себя любви из-за ненависти тоже не собираюсь.

Арслан пообещал, что не тронет меня и выполняет это. Но в какой-то момент тянусь к его лицу губами, не в силах устоять перед искушением. Сначала касаюсь ямочки на подбородке. Щеки. Мочки уха.

— Решила проверить меня на прочность? — Арслан отстраняется, затем резко переворачивает меня на спину. Нависает надо мной. Черные глаза впиваются внимательным колючим взглядом. Меня бросает в жар.

— Не знаю, — смущаюсь. Снова подаюсь к нему и Арс больше не сдерживается, со стоном впивается в мои губы. Сначала старается быть нежным, и я податливо льну к нему, понимая, что сейчас мне необходимо все это. Это и анестезия, и катарсис одновременно. Вся тяжесть уходит на второй план. Арслан проводит ладонями по моей груди, я вздрагиваю от удовольствия. Прижимает сильнее к постели, распахивает на мне халат. В ответ тянусь рукой к молнии на его брюках. Лихорадочно, нервно, избавляем друг друга от одежды. Как обычно неизменно любуюсь его развитой мускулатурой, бронзовой кожей. Арс отвечает тем же, оглядывает так жадно, что смущаюсь. Пресекает мой порыв закрыться. Наклоняется надо мной, прижимает мои руки к постели.

— Хочу тебя видеть, — стонет мне в губы. — Моя красивая, совершенная девочка.

Схожу с ума от грубоватого напора, как жестко обхватывает мои запястья. Раздвигает бедра коленом, прокладывает дорожку поцелуев ниже, между грудями. Горячее дыхание касается обнаженных сосков, чувствительных, напряженных, и я невольно выгибаюсь навстречу, подавая себя. Начинает осторожно покусывать мои соски. Выгнув спину, нетерпеливо ерзаю, выгибаюсь, постанываю. Неожиданно резко Арслан отрывается от меня

— Прости. Ты заставила меня потерять голову. Я ведь обещал, что не трону.

Провожу пальцами по его подбородку, по твердому изгибу рта. Тянусь к нему губами.

— Я хочу тебя, Арслан. Ты мне нужен…

— Я безумно тебя люблю, Ульяна.

Краснею, дрожу, не знаю, что ответить на это. Арслан говорит все это настолько проникновенно.

— Я люблю до сумасшествия, — вторю шепотом. — Для меня не существует никого, кроме тебя.

— Ты нужна мне, Ульяна. Сейчас и навсегда.

Его слова проникают в самое сердце, пронзая, волнуя. Снова мокрые от слез глаза.

— Только не плачь, малыш. Пожалуйста. Мы все преодолеем.

Какое-то время лежим неподвижно, но руки Арслана все равно ласкают меня, очень деликатно, нежно. Чувствую бедром его возбуждение, он очень твердый и горячий, но не торопится. Словно хочет загладить прошлый раз в клубе, когда был жестким и неистовым. Но я вдруг понимаю, что обожаю его любым. Даже суровым и доминирующим. Огонь разгорается снова, руки Арса все настойчивее гладят мои бедра, живот, сильно стискивают ягодицы, заставляя меня стонать, впиваться ногтями в его плечи. Арс просовывает пальцы меж нашими телами, гладит меня там, высекая искры. Дрожа и тихо постанывая, выгибаюсь дугой, двигаю бедрами.