Сделка с Чернокнижником

Глава 18

Соблазнительница двигалась жестко и стремительно, выстреливая в нас властным и холодным взглядом. В такт энергичной музыке она промчалась мимо столиков, исполнила несколько изящных пируэтов, легко кружась по залу. А затем она легла на пол и неторопливо раздвинула ноги, демонстрируя натянувшуюся полоску кожаных шортов.

Я захотела отвернуться, ведь девушка в непристойной позе лежала прямо перед нами, но не смогла. Представление просто притягивало меня досмотреть все до конца.

Девушка взмахнула над собой хлыстом, подкинула вверх и в стиле спортивной гимнастки поймала его в полете за середину ручки. Потом она прижала эту ручку к своей щеке, скользнула по лицу и провела ею по губам, словно это был…даже думать было стыдно, что представила танцовщица. Но видя, как она погрузила его в рот и стала сосать, вынимая из полных губ, ласкать им свои обнаженные груди, то ли очень умело изображая удовольствие, то ли на самом деле его получая, не трудно понять, что она представила.

— Тебе нравится смотреть? — вдруг раздалось у меня над ухом, отчего вздрогнула и почувствовала на колене теплую руку.

Я напряглась и захотела отодвинуться, когда он заскользил ею под юбкой вверх, но широкая кисть сильно сжала мое бедро. Уверена, после такой хватки без синяков не обойдусь.

— Что ты делаешь? — прошептала я, стараясь сохранить спокойствие и не сорваться смета, чтобы спастись от его прикосновений. Незнакомая обстановка, громкая музыка, полутемнота, развратный танец и рядом сидящий Димитрий — все это пугало и действовало на нервы.

— То, что хочу. Смотри на нее, смотри как она желает страсти, как хочет получить наслаждение, — обжег он своими горячими губами кончик моего уха. — Разве не этого ты хотела испытать, когда встречалась с мужчинами?

Я продолжала наблюдать за танцовщицей, потому что знала — стоит к нему развернуться и наши лица окажутся опасно близко друг от друга.

— Возможно, но сейчас к тебе это не имеет никакого отношения.

— Еще как имеет.

— С чего бы это? К тебе я не испытываю страсть.

— Ее не обязательно испытывать к кому-либо, она просто есть. Везде, во всем, всегда. Осталось только это понять и принять, как должное.

— Что ты хочешь этим сказать?

В это время девушка проводила рукояткой хлыста по той самой складке, которая притягивала взор, как магнит. Либо суккуб как-то влиял на меня, что мне хотелось досмотреть, либо я сама заинтригованная кульминацией и тем, что видела такое представление в первый раз желала дождаться конца.

Танцовщица водила им вверх-вниз, извиваясь всем телом. Ее дыхание сильно участилось, груди покрылись каплями испарины и часто вздымались. Соски стояли дыбом. Внезапно она как бы не в силах более сдерживаться, повернула рукоять под углом, словно намереваясь ее в себя всадить и стала нажимать ею на свою складку. Но ей мешали шорты. Разочарование промелькнуло на ее лице, она постепенно встала, не торопясь собрала свои вещи и ушла. Все посетители взвыли от восторга, и ведущий объявил конец программы.

Я с облегчение выдохнула. Как же это все для меня слишком прямо и открыто.

Рука Димитрия продолжалась по-хозяйски лежать на моей коленке. Потупив взор, я посмотрела в свою тарелку.

— Не надо сдерживать чувства, Оля. Если ты испытываешь возбуждение, то отдайся ему.

— Предлагаешь заниматься сексом без любви?

— Только не говори, что веришь в любовь. — Дима убрал руку и принялся за свою пищу. Фух. — Это все чушь. Химия, тающая с годами и превращая союзников во врагов.

— Почему ты решил, что она тает? Может к этому чувству со временем привыкаешь. Папа мне рассказывал, что даже спустя несколько лет они с мамой при одном взгляде друг на друга до сих пор испытывали непреодолимое желание. И это здорово. А то, что показываешь мне ты — это порок и разврат.

— Это правда жизни.

Я рассердилась.

— Для тебя. Я же предпочитаю верить в доброе и хорошее. Поддерживать ценности — семья, счастье, любовь. Обходить стороной негатив, радоваться тому, что имею, по мере возможности помогать…

— Ближнему? — прервал он с издевкой в голосе. — Может и молитву еще зачитаешь?

— Нет. Боюсь я ни одной не знаю, — посмотрела на Димитрия. — Знаешь, в детстве я несколько раз ходила в церковь… никогда не могла запомнить какой рукой надо креститься, что говорить, кому обращаться. Обычно я тихонько стояла в стороне, повторяла движения за другими и думала — что я здесь делаю? — я невольно «ушла» в воспоминания. — Наверное, потому что не ощущала присутствия высшего…никогда не видела чуда, необъяснимых странностей, лишь человеческий фактор и только он.

— А сейчас?

— Что сейчас? Поменялось ли мировоззрение? Начала ли я верить?

— Да.

Я подняла уже наполненный бокал, медленно отпила глоток.

— Ну, в существовании темной стороны я убедилась. Но это не значит, что и окунаться в нее должна. Предаваться удовольствию ради удовольствия тоже не мой принцип.

— Которые не распространяется на запретные сайты, да? — выдал Дима с усмешкой.

Моя рука с бокалом зависла в воздухе. Внутри все похолодело.

— Не понимаю, о чем ты, — я почувствовала, как мои щеки предательски запылали.

— Дома, когда ты одна или ночью, тайком от сестры, разве ты подсматривала за другими переключаясь с одной страницы на другую.

— Нет, — напряглась я, как испуганный ребенок, которого поймали за щепетильным занятием.

— Я просил не врать, — напомнил он с твердой ноткой, будя во мне однозначное понимание, что угроза с наказанием за ложь вполне реальна.

— Это всего лишь любопытство, — я уставилась в тарелку. — И я взрослый человек. Имею права, — подрагивающей рукой зацепила вилкой кусок мяса, отправила в рот, а там уже сработали рефлексы.

Вкус еды я не чувствовала. Особенно когда на тебя смотрят в упор. Надо сказать — это очень неприятный разговор. И чтобы продлить спасительную паузу и потянуть время, я продолжала и продолжала набивать рот резиновым мясом, от количества которого уже можно было подавиться.

— Прикасаться к себе — тоже ради ознакомления?

Я все-таки поперхнулась. Дыхание перехватило, в горле возникла боль, глаза заслезились.

Я наклонилась, схватила салфетку, чтобы закрыть рот и почувствовала легкие похлопывания по спине, на что кивнула, мол полегчало и спасибо.

Выпрямилась, отпила вино, прочистив еще раз горло и посмотрела на своего озабоченного собеседника, на губах которого играла издевательская усмешка.

— Дима, прекрати или я уйду, — отклонилась на спинку кресла, скрестила руки на груди. Вот, гад.

— Почему? Ты забавная, когда смущаешься. Еще больше потому, что за живое задел.

Луч прожектора скользнул по мужскому лицу и его глаза сверкнули красным. Выглядел он очень притягивающее.

— Чушь. Мне нет дела до всяких просмотров, — не сводила я с него хмурый взгляд.

Он чуть улыбнулся, придвинулся вплотную, поднял руку, обнял за плечо, вторую снова опустил на мою коленку. Его тепло, я чувствовала, даже сквозь одежду. Он опустил голову к уху.

— И все же, ты возбуждаешься. Признайся, Оля. Когда ты наблюдаешь, твое дыхание учащается, ритм сердца ускоряется, груди наливаются, в животе ноет…

Все это он говорил медленно, с хрипотцой, чуть касаясь губами уха, отчего по телу пробежались мурашки. Рука поглаживала коленку, вторая сжимала плечо, прижимая меня к себе.

Неожиданно он поцеловал шею. Я глубоко вдохнула.

— Дима, перестань…

Но мне понравилось.

— А помнишь видео той пары в лесу, с какой нежностью мужчина ласкал свою женщину, пробираясь рукой к заветной цели.

Колдун начал поднимать кисть вверх. Мои ноги рефлекторно сжались, остановив его на полпути.

— Как ты захотела оказаться на месте нее, чтобы тебя так сладко мучали…

Дорожка из поцелуев продолжалась. Он касался шеи легонько, но каждое прикосновение для меня, как электрический ток, рассеивающийся по всему телу.

— Как он стянул с нее майку и обнажил темные соски.

— Откуда ты вообще знаешь, что я смотрела и что делала дома?

— Бести показывала.

— Как показывала? — вмиг отрезвило меня, и я выпрямилась как струнка, грубо скидывая его руку.

— Все время пока она была с тобой я через нее наблюдал за тобой.

Я опешила.

— Всегда…везде?..

— Да, — сказал он свое фирменное слово. — И в душе тоже.

Я сильнее опешила.

— Так что голой я тебя уже видел, можешь не стесняться.

Ну, все. С меня хватит. С мыслями кого-то сейчас убить и придушить кошку, я резко встала. Дима схватил меня за руку, но я с силой выдернула ее и не оборачиваясь поспешно двинулась к выходу. Ужин окончен.

Когда оказалась снаружи, на улице уже было темно. Но на мою удачу мимо проезжало такси. Я махнула рукой и автомобиль притормозил. Быстро залезла внутрь, назвала адрес, и машина тронулась.

Зайдя домой, я поняла, что опоздала. Ника уже уехала. В спальне на зеркале я нашла записку, в которой она наскоро — размашисто написала, что любит и просила пожелать удачи.

Отложив записку, я устало присела на стул и потерла ладонями лицо. Расстроилась. Дима обещал, что я увижусь с ней…Хотя нет, это не он говорил, а Максим. Надо бы ему припомнить. И заметка на будущее — не верить ни одному из братьев. Ладно, чего теперь думать. Главное, чтобы у Ники все получилось, и она наконец — то, избавиться от комплексов.

Я услышала скрип открывающейся двери, и вскинув голову увидела появляющуюся в проеме морду Бетси.

— Привет, — промурлыкала та. — Как все прошло? — спросила она знающим видом, нагло улыбаясь.

— Что прошло? — переспросила я, чувствуя, что домашняя питомка появилась как раз вовремя. Руки сразу зачесались, желая выдрать из этой мохнатки всю шерсть.

— Свиданице, что еще, — фыркнула она, проскальзывая полностью в комнату. Кошка — мутант прилегла около стены, рядом с дверью. — Хозяин горячий мужчина не правда ли? — томно закатила она глаза, облизнувшись.

— Даже не почувствовала, — не сводя с нее глаз, я медленно встала. Если Дима и сейчас за мной наблюдает, то пусть знает, что его попытки соблазнить не произвели на меня никакого эффекта. — Мужчина, как мужчина. Ничего необычного, — я подошла к кровати и стащила с нее покрывало. Сейчас устрою ей темную. — Видела и получше.

— Ему не понравятся твои слова, — предупредила Бести с серьезным видом, плавно поднимая длинный гладкий хвост и опуская.

— Знаю, он уже рассказал о хобби любительского видео с помощью тебя.

— Что ты делаешь? — нахмурилась она.

Вместо ответа я ринулась вперед, кинув покрывало на предательницу, чтобы потом запрыгнуть сверху и зажать кошку ногами. Но приземлилась на коленки, больно ударившись об пол. Четырехлапая успела исчезнуть. Вот, чертово существо. Ну, ничего, я придумаю способ избавиться от тебя.

— Ненормальная, — донеслось до меня из кухни.

С криком без разрешения в комнату больше не входить, я захлопнула дверь. С тревожными мыслями о будущем и с надеждой в сердце я засыпала, уже не зная, чего ожидать завтра. Но, в любом случае, нужно быть готовой ко всему. А еще, я не знала, как сделать так, чтобы Дима сам от меня отказался. Ведь он может разозлиться и тогда его уже даже договор не остановит… Я не понимала в какую игру он играет и не хотела в ней участвовать. Быть марионеткой в руках опытного колдуна, который кроме злости и желания ко мне не испытывает? Это уже было слишком для моего сознания. Я попросту не выдержу. Характер не тот. Но все же он спас Нику и терпеть мне придется. И в принципе я видела только два варианта выхода из сложившейся ситуации. Первое — это дать ему все что он хочет, с надеждой на то, что получив желаемое я ему быстро надоем. Второе это пакости, но они чреваты нехорошими последствиями…. Думай, Оля, думай…