Партеногенез

Девушки открыли старую гнилую дверь желтого домика и вошли в грязную прихожую. В прихожей был навален мусор, и за разбитым письменным столом сидела жирная женщина, вся обмазанная грязью в черном платье. На ней были одеты большие роговые очки годов шестидесятых.

— Вы от батюшки Михаила? — спросила женщина.

— Да, мы паломницы, — как можно более скромно ответила Элизабет.

— Святая Матушка Моранта уже начала свою лекцию, проходите, и трепещите перед благодатью божьей, — проговорила противная зараженная.

Женщина указала на дверь, из-за которой доносились песнопения. Девушки вошли.

Перед ними был зал со сценой, который был оформлен в православном стиле. Обращало на себя внимание огромное количество шкафов набитых литературой, книги, также, лежали на полу и все были православной тематики. Книгами этой тематики были забиты все окна. В зале сидело человек пятьдесят. Все были заражены, это было видно и по внешнему виду и по выражению лиц. Но, самое главное, это не они. Самым главным сюрпризом была она — свихнувшаяся демоница Моранта.

Моранта Штэрн стояла в центре сцены. Зловещая, с крючковатым носом и свирепым взглядом. Все ее одеяние было черным, на голове был черный платок, большая длинная черная юбка. В отличие от Кобры Фохт она внушала ужас, а не что-то иное. Девушки острожно сели на свободные места и затихли. Тем временем сумасшедшая демоница продолжала свое заражение. Или, если говорить по научному, распространяла отравленные сигналы по многомерной сигнально-пищевой сети, и делала она это постоянно, периодически пожирая похищенных молодых девушек, засасывая их в свои многомерные желудочки. Одна из связанных девушек, с кляпом во рту, уже ждала своей участи, сидя на стуле сбоку от хищницы. В глазах не зараженной девушки стоял дичайший ужас.

— Как то мне один протестант, — прокаркала Моранта скрипучим голосом. — Говорит. А что же это вы гнилые кости целуете? Что же вы язычники? Что же вы идолопоклонники? А ха ха ха ха!

Все зараженные засмеялись вместе с Морантой, захохотали, также и девушки, чтобы не отличаться от остальных.

— Ну, я уж не стала ему все объяснять, — продолжила Моранта. — Я ему говорю! А ты фотографию своих родных на рабочий стол ставишь? Так что же ты язычник? Что же ты идолопоклонник? А ха ха!

Все присутствующие в зале опять зашлись хохотом, но внезапно, Моранта, переменила тон.

Великий святой! Новгородский шестнадцатого века! Пафнутий Сосальник! — провозглосила Моранта. — Это был святой, который сидел под рябиной и сосал одну рябинку в день! Одну, всего одну рябинку! Одну!!! Не ошибитесь, не две, не три, и не четыре, а одну рябинку в день! Всего одну… одну.

Моранта зашлась плачем. Зарыдали и все остальные.

— Одну рябинку в день! Всего одну! Вот! Вот что такое стяжание Духа Святаго. Одну рябинку в день! Одну! Всего одну! Ибо Царствие Божие нудом берется!

Весь зал зарыдал вместе с Морантой. Элизабет Вэнс зарыдала громче всех. Кто-то еще так сильно зарыдал, что аж содрогнулись стены.

— Женщины! — прорычала Моранта. — Грязные похотливые животные. Сын Божий не прикасался к женщинам. Потому что женщины — это путь в ад. Любое прикосновение к женщине — это плевок в Христа. Христос не создал семью, не воспитал дочь, не воспитал сына. Не дал семьи. Ничего не создал, не построил, только разрушил. Ибо таков есмь Бог. Бог ревнитель и разрушитель. Писано, не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку — домашние его. Потому что нужно жить в страхе перед Богом. Молиться! Постоянно молиться! А женщины должны просить прощения у Создателя, за свою греховную природу! Огонь!

Моранта сделала властный знак рукой.

— Очистительный огонь, сжигает тело, но очищает душу. Блудницу надо сжечь! Ибо она под властью демонов с самого начала! Сжечь!

Весь зал одобрительно зашумел.

— Людей можно убивать и нужно убивать! Господь убивал из любви своей! Ибо Бог есть любовь! Мы убиваем тело, но душу спасаем. Очищаем ее святым огнем! Ибо писано!

Рейчел тихо постучала пальчиком по книге Борхеса, в ответ раздалась вибрация.

— Элизабет, Кобра Фохт рядом, твой выход. Соблазни ее своей вкусной внешностью и уведи в подсобку. Видишь дверку? Вот туда ее заведи.

— Это опасно, — тихо ответила Элизабет. — Я боюсь.

— Пора ее лечить Элизабет, ты же не хочешь, чтобы она тут вечно воняла. Заведи ее туда, и если она нападет, тебя прикроет Кобра. Или Лючифера. Тебя никто не съест.

— Ага, с учетом того, что я такая вкусная.

— Вот и надо ее туда увести, она на тебя соблазнится.

Элизабет стянула с себя платок, и вытерла всю ваксу с лица. Потом встала и пошла к сцене. Подойдя близко к демонице, она продемонстрировала свой сладенький ротик, заморгала ресничками, показала сладчайшую нежнейшую шейку. Моранта посмотрела на добычу и явно переполнилась зверским желанием сожрать такую вкусную девушку.

— Какая нежность! — заверещала хищница. — Подойди ко мне невинное дитя. Я такой нежности еще не видела.

Элизабет подошла к хищнице и посмотрела ей в глаза.

— Чего ты хочешь, невинное дитя? — спросила Моранта.

— Ваша святейшая светлость, я хочу узнать истинную любовь Иисуса, но я стесняюсь. Прошу отвести меня в подсобку. Вон туда.

Моранта смотрела плотоядными глазами.

— Ну как же я могу отказать? Конечно, давай пройдем туда.

Моранта схватила добычу в охапку, и попросив всех ее подождать ушла в подсобку. Там она швырнула Элизабет на пол, и ее рот стал зубастым. Она медленно стала подходить к девушке.

— Грешница, грешница, грешница, — злобно стала шептать Моранта. Она протянула руку, чтобы развернуть пищевую область и засосать вкуснейшую органику. Но, вдруг, Элизабет, громко сказала.

— Моранта Лунная Свирель! Великая танцовщица ночи! Вспомни себя!

Моранта отшатнулась, потом рухнула на колени. Элизабет подбежала к ней и села рядом, обхватив ее голову, она пристально посмотрела ей в глаза.

— Моранта, смотри мне в глаза, — строго сказала Элизабет Вэнс. — Смотри мне в глаза и вспомни кто ты.

— Ах, — выдавила из себя Моранта. — Я… я… не знаю. Кто вы? Кто вы?

— Моранта, повторяй за мной, вспомни. Старый мир, высшие демоницы. Три королевы Натива, Кларинта и Лючифера. Ты прекрасная демоница. Вспомни свое положение в иерархии. Старый мир, вспоминай.

Моранта заплакала, по ее лицу потекли слезы.

— Вы из какой-то организации? Я знала, что меня найдут. Это уже не важно. Я уйду сама. Я умру. Я последняя. Самая последняя демоница.

— Моранта послушай меня, тебя может схватить корпорация Шамир.

— Корпорация Шамир, — растерянно ответила Моранта. — Это еврейская организация.

— Это не просто еврейская организация. Там много нечеловеческого. Куча торговцев, глубинные брокеры, торговки, все по твою душу. Мерзавцы и негодяи со всей вселенной.

— Это должно было случиться. Значит, мне пора уходить. Я уйду добровольно.

— Перестань! Начнем с того, что ты свихнулась Моранта.

— Даже если я и свихнулась, это потому, что я последняя. Какой смысл? Я последняя, должна уйти в бездну. Это бессмысленно быть самой последней. Я решила убить себя.

— Ты не последняя! Демоницы живы!

Моранта посмотрела на Элизабет. Ее внешность стала меняться. Из страшной каркающей отвратительной старухи, она медленно превращалась в красавицу, на ее изящной одежде загорелись брилианты и драгоценные камни.

— Вот вот вот, лечение началось. Не теряй хватки Моранта. Продолжай вспоминать.

— Они живы? Не может быть, они же все погибли.

— Они живы Моранта. Оглянись, одна из них позади тебя.

За спиной у Моранты стояла Кобра Фохт. Элизабет Вэнс испытала невероятное волнение. Встреча двух потерянных демониц, спустя три столетия.