Партеногенез

Глава седьмая. ЗАГОВОР ДВОИХ

Кажется, дело идет к тому, что Наука откроет Бога. И я заранее трепещу за его судьбу. Станислав Ежи Лец

Элизабет Вэнс уже с девяти часов утра сидела в читальном зале газетного фонда библиотеки Академии Наук, Российской Федерации. Она никуда из России не поехала, а решила добить ситуацию с хищницей. Дождаться ее появления, во что бы то ни стало. Все остальные агенты кинулись за Рейчел обратно в Швейцарию, хотя где то рядышком все еще бродила доктор Кэролайн, да и мистер Шин никуда не делся. Эти двое по данным Элизабет все еще были в России. Почему они не уехали, для Элизабет была большая загадка, что они здесь все еще рыщут? Но, даже если они здесь рыщут — им ничего не обломится, Элизабет Вэнс уже перехватила инициативу, и отступать не собирается. Она, конечно, сбежит, если что. Но пока что недругов не наблюдалось, и Элизабет сидела и ждала появления хищницы.

Она взяла в газетном фонде газету «Биржевые ведомости» за 1908 год, и вовсю изображала из себя российскую студентку, учащуюся ВУЗа. На свою сладенькую мордашку она успела уже водрузить итальянские очки, переодеться в потертые джинсы, кожаная курточка, сапожки, сумочка, книжечки, серая блузочка и ожерелье из дешевых каких-то блестящих камушков. Волосы она забрала в конский хвост, и в итоге получилась настоящая российская студентка, которая сидит, пишет заумные «рефераты». Ну, или же дипломную работу. Вооружившись газетой «Биржевые ведомости» 1908 года, она сидела и делала какие-то записи в блокнот, пролистывая старую газету. Заодно нарвалась на статью датированную 1908 годом, где было сказано, что некий новгородский холоп по имени Дрочило был насмерть раздавлен лихим ямщиком на блошином рынке. А грязная девка Тараска Ушкуйка питерская была арестована царской полицией за бесстыжее самогоноварение и прочее недопустимое охальство. Да еще и в Христа не веровала.

Элизабет вдруг заметила, что не ее правое колено упало три лепестка красной розы.

— Она, — подумала про себя Элизабет, — мое терпеливое ожидание вознаграждено. Она пришла.

Все тело Элизабет пронзила небольшая вибрация. Как поняла Элизабет своей «чуйкой», это означает то, что хищница где-то рядышком синхронизировалась, то есть вылезла из сигнально-пищевой сети и выпрыгнула в наше трехмерное измерение. Элизабет вспомнила, как в свое время ее мама говорила о женской интуиции, дескать, надо прислушиваться. Элизабет неоднократно пользовалась своей «женской чуйкой».

Элизабет посмотрела на дверь в читальный зал газетного фонда и ожидаемо она открылась, по лесенке стала спускаться она — хищница. Элизабет точно не знала, как зовут хищницу, она просто заворожено смотрела на дьявольскую бестию. И было на что посмотреть. Кобра Фохт синхронизировалась как обычная китайская студентка с роскошными белыми дредами. Но, при этом она испускала вокруг себя сладкое томление. Если бы в книгу рекордов Гиннеса можно было бы прописать самую желаемую лесбиянку, глядя на которую у любой девушки зачешется желание, даже не зависимо есть у нее лесбийские мыслишки или нет. Все равно Кобра Фохт была в этом смысле всепоглощающая. У любой девушки возникнет такое желание сразу же. Хищница была одета в черную блузку и облегающие черные штаны, на бедрах у нее красовался тяжелый черный пояс, на ногах были черные замшевые сапожки. Пока Элизабет заворожено на нее смотрела, хищница уже подошла к ней и встала рядышком в свою любимую позу — левая ножка вперед, руки назад, злющие раскосые черные глаза глядят и пронизывают насквозь. Элизабет почувствовала сильные волны блаженства и вожделения, причем такие, которые она никогда не испытывала. Аномалия, причем любая, она всегда воспринимается как что-то особое, что-то нереальное, как будто это сон. Но, по своей сути, Кобра Фохт и была сновидением. Сновидение — это ее природа. Ночные грезы — природа Кобры Фохт, этого мастерства у ней не отнять.

Хищница, улыбаясь своей белоснежной улыбкой, приветливо со всеми поздоровалась и слегка даже поклонилась и тихо обратилась к Элизабет.

— Чего мы тут сидим?

— Хочу и сижу, — также тихо ответила Элизабет. — Имею право сидеть, где хочу.

— Хорошо Элизабет, давай, наконец, нормально познакомимся. Позволь представиться, Кобра Фохт, хищница, пожирательница девушек, королевская демоница, тончайшая певица бездны, знаменитая международная переводчица, которая работала в администрации Барака Обама, переводила президентов!

— Очень приятно, меня зовут Элизабет Вэнс, я работаю агентом на российский проект Сахаров. При этом, хочу заметить, дражайшая Кобра Фохт, что никакой переводчицей вы никогда не работали. Это просто ваша уловка. Уловка хищницы… угадала?

Кобра оглянулась и прошептала.

— Говорить о делах будем не здесь. Тут иногда читатели ходят в курилку. Но, курилка закрыта по приказу новой директрисы. Поэтому давай спустимся вниз в библиотечный дворик. Там есть уютная скамеечка.

— Только Кобра, — сказала Элизабет, пряча три лепестка красной розы в сумочку. — Во-первых, не разбрасывайся тут лепестками розы, а во вторых я попрошу без твоего вот этого всякого идиотизма.

— Никакого идиотизма, — примирительно развела руками Кобра. — Честное деловое партнерство.

Девушки взялись за руки, и пошли на выход из читального зала. Уже в коридоре Кобра подошла к лифту и нажала на кнопку вызова.

— Лифт иногда заедает, если что пойдем пешком по лестнице.

— Скажи мне Кобра вот что, ты почему с Рейчел не в контакте?

— Это опасно друг мой, — ответила Кобра. — доктор Кэролайн постоянно рядом и постоянно сканирует. Я рискую попасть под ее «хлыстовой захват». Ты знаешь, что это такое?

— Нет, не знаю. У меня такой штуки нет.

— Хлыстовой захват, друг мой, это возможность парализовать меня дистанционно, причем парализованы будут все мои многомерные структуры.

— Сколько у тебя измерений? — спросила Элизабет.

— Всего четыре.

— Хм, а я думала больше, среди пойманных монстров у нас был шестимерный, которого в России прозвали «Буратино». Это была такая тварюга, которая ползала по хрущевкам и доставала своими длинными конечностями тех, кто сидел в квартирах. Был пойман российскими оперативниками. Стоил бешеных денег.

— На мое несчастье, друг мой, я стою гораздо дороже. Я самая дорогая аномальная особь, которую только можно представить.

— Что у тебя самое дорогое?

— Мои товары друг мой. Мои товары из первичной нереальности. Самые дорогие товары во вселенной.

— Я поняла, — сказала Элизабет. — Дело серьезное.

— Мне нужно убить доктора Кэролайн и убить мистера Шина. Вот этих двух.

— Насчет мистера Шина не знаю, а вот Кэролайн убить невозможно, она очень сильна. Чрезвычайно. Ее уже пытались убить, по моим данным. Она всех просто зарезала. Причем кинжалами. А силища у нее как у… я даже не знаю, наверное, она сильнее Геракла черт подери.

— Значит, нужно загнать ее в ловушку дорогая моя. Я знаю способ ее убить, но мне нужна твоя помощь. Я уверена, что ты сама заинтересована, чтобы я стала твоей личной ручной демоницей.

— Любая девушка хотела бы иметь в наличии такую, ручную демоницу. Это просто предел мечтаний.

— Мечты сбываются Элизабет, если ты мне поможешь, получишь большую выгоду. Я щедрая.

Наконец приехал лифт, открылась дверь, девушки вошли в лифт, двери закрылись, потом открылись, потом опять закрылись, потом опять открылись, потом опять закрылись, потом открылись. Девушки вышли из лифта обратно.

— Заедает, — сказала Кобра.

— А что у вас еще тут заедает? — ехидно спросила Элизабет.

— Все заедает. — ответила Хищница. — Пойдем вниз по лестнице, с этим лифтом, раз на раз не приходится.

Девушки пошли по лестнице, Кобра попросила идти, молча, по лестнице встретилось несколько растрепанных сотрудников библиотеки. Кобра с кем-то поздоровалась.

— Тебя тут знают? — Спросила Элизабет.

— У меня тут логово друг мой. Я, конечно, не только тут охочусь, но и тут иногда девушек мацаю. Бывает, что приходят вкусненькие. Мне больше по вкусу нравятся девушки славянского происхождения.

— А почему? Чем они вкуснее?

— Девушки славянского происхождения, если их еще и хорошо приготовить, имеют нежный вкус лесных ягод и луговых трав. Мне не передать свои вкусовые ощущения. Но таковые для меня самые вкусные. Самые желанные. И питательные. Я же по своей природе, друг мой, всего лишь хищный паразит, который сидит в вашей сигнально-пищевой системе. По большому счету я вредное явление, паразитическое. Как на грядке есть полезные насекомые, а есть вредные. Я, скорее всего, отношусь к вредному явлению. Но, при этом, прошу заметить, я важная часть вселенной. Без меня не будет гармонии. Я часть гармонии самой бездны. К таким вещам нужно правильно относиться, а не ставить штампы. Не делить все на черное и белое. А то вы любите показать пальцем и обозвать злом.

— А я и не спорю. Совершенно нормально, что есть стадо и есть хищник, который таскает ягнят.

— Это естественные законы вселенной, — сказала Кобра, когда они спустились на первый этаж и повернули налево. Они пошли по длинному полуподвальному коридору.

— А скажи мне, ты на человеческом языке говоришь по настоящему, или ты как и остальные говоришь через многомерную парадоксальную имитацию?

— К сожалению человеческих языков, увы, не знаю. Также как и почти все, говорю стандартно через парадоксальную имитацию.

— У тебя хорошо получается.

— Многомерная парадоксальная имитация — это единственный способ имитировать человеческий язык и человеческую логику. Во мне нет ничего человеческого.

— А почему ты своим жертвам представляешься как знаменитая международная переводчица? — спросила Элизабет, посмотрев на хищницу и лишний раз, заценив ее роскошные белоснежные дреды.

— Универсально. Только и всего. Знаменитая международная переводчица Кобра Фохт! Хорошо звучит. Мне нравится.

Повернув по коридору направо, девушки столкнулись лицом к лицу с местным Васей «Золотые ручки». Вася тут же сделал приветственный жест.

— Куда это идут красавицы? Курить? Так давайте я с вами, — восторженно сказал Вася.

— Вася не сейчас, — отмахнулась Кобра. — У меня серьезный разговор с подругой. Потом с тобой поболтаем и покурим.

— А, ну подруга это святое, — ответил Вася.

Пройдя чуть дальше, Элизабет спросила.

— Ты тут всех знаешь?

— Конечно, знаю, и они меня знают как студентку из Китая по имени Сянь Мин. У меня даже паспорт и документики имеются. Я же сказала, у меня тут логово.

— Хорошо устроилась Кобра Фохт. А этот Вася он кто?

— Вася это местный мужичок с золотыми руками. Умеет все. И стулья чинит, и проводку чинит, и библиотечные телеги варит и ремонтирует, делает вообще все. Если не будет Васи, я даже не знаю, что будет в библиотеке. Тут все наладом дышит. Зданию ремонт требуется.

— Это я уже поняла. Судя по тому, как работают лифты.

— Лифты это еще пустяки, тут есть проблемы посерьезнее. И вообще это Россия. В России всегда что-нибудь да не так. Ты же понимаешь… Я, как могу тут помогаю девушкам. Лекции даже читаю.

— Ты тут лекции читаешь?