АЕ-3803 и 33 несчастья

АЕ-3803 и 33 несчастья

U-1146 потел над АЕ-3803, удерживая ее на весу.

— Красненькая, тебе правда не больно? — спрашивал он напряженно.

— Все в порядке, лейкоцит-кун, — отвечала она, прижимаясь к нему все крепче.

— Хорошо. Закинь на меня ногу, так будет удобней, — сказал он.

АЕ в ответ вцепилась в него пониже поясницы и закинула ногу ему на плечо. На самом деле каждое его движение причиняло ей боль, но она молча терпела, не желая его огорчать.

— Потерпи еще немного, я уже почти закончил.

— О, лейкоцит-кун! — простонала она.

— Сейчас… Уже…

— Угу… — по щекам АЕ катились слезы.

— Левее! Левее давай! Нет, лучше правее! — подбадривал их криками приятель U-4989. — Ой, ну что ты делаешь? Ты ей так ногу оторвешь!

— Дай ему лучше сосредоточиться, — перебил его U-2048. — А то он так никогда не закончит.

— Загоняй, загоняй туда эту штуку, — не унимался U-4989. — Отдолби ее как следует!

— Я пытаюсь! — U-1146 стиснул от натуги зубы.

— Может, тебе помочь? Вдвоем мы ее быстро!.. — предлагал U-4989.

— Держи лучше веревку! — цыкнул на него U-2048. — Ну что там у тебя? — крикнул он U-1146.

— Почти…

U-1146 сделал еще одно усилие, вцепившаяся в него АЕ дернулась и затихла. В следующий момент все закружилось, и они повисли над пропастью зияющей раны на веревке, удерживаемой приятелями-нейтрофилами. Причем АЕ болталась, держась за U-1146 вверх тормашками. Трудно вообще представить, как ее угораздило свалиться в дыру, зацепившись ногой за торчавшие обломки так, что та оказалась зажата словно в капкане. В таком положении, висящую вниз головой на одной ноге, ее и обнаружили U-1146 и его друзья. Ему предстояло аккуратно освободить многострадальную, успевшую распухнуть щиколотку мисс эритроцит и при этом не свалиться вместе с ней в рану.

Тромбоциты уже вовсю латали дыру, но рана была рваная, и им предстояли сложные ремонтные работы, требующие более основательной подготовки и времени. Последнего как раз и не было. Та «волосинка», на которой болталась АЕ, начала неумолимо прогибаться, грозя обвалиться вместе с зацепившейся клеткой в самую сердцевину разрыва. U-1146 спустился к ней, обвязавшись веревкой. Он попытался стащить с нее ботинок и вытащить ногу, но та крепко застряла в обрывках волокна. Чтобы так зацепиться, такое даже нарочно трудно было придумать. U-1146 изо всех сил поддерживал АЕ, в ногу которой под тяжестью ее собственного веса врезались волокна, грозя ее оторвать. U-1146 пилил их ножом, оттягивал зубами, но те были словно стальные и совершенно не желали поддаваться.

Когда, наконец, все было кончено, оба издали вздох облегчения и, мерно покачиваясь, стали подниматься наверх, затаскиваемые приятелями.

Они растянулись у края раны. АЕ неловко сползла с U-1146, попыталась встать и села, держась за пострадавшую ногу.

— Тащи аптечку, — сказал U-2048, тыкая в бок локтем U-4989.

— А чего сразу я? — заикнулся U-4989 и, глянув на бескомпромиссную физиономию приятеля, сразу сдался: — Ну ладно-ладно…

U-1146 накладывал АЕ повязку, а сам думал, вот как та постоянно умудряется попадать во всякие происшествия? Вокруг суетились взволнованные тромбоциты. Они столпились возле АЕ и сердито спросили:

— Тетя эритроцит, вы что, не видели предупреждающий знак?

— Ой, простите, — замахала та руками, — я просто хотела обойти… ну вот… И, кажется, не туда повернула.

— У нее это случается с завидным постоянством, — заключила прибежавшая госпожа менеджер, которую АЕ в очередной раз заставила поволноваться.

Все были рады чудесному спасению АЕ-3803. И тут U-4989 спохватился и задумчиво произнес:

— Что-то подозрительно тихо, вам не кажется?

— Да, в такую рану должно уже было проникнуть огромное количество микробов, — согласился с ним U-1146. — Но у меня почему-то рецептор не реагирует.

— И не видать никого, — добавил U-2048. — Странно это.

— Кхм, — сказал кто-то сзади. — Вообще-то, мы уже давно здесь. И мы ожидали более теплого приема!

Перед нейтрофилами оказался вполне приличного вида джентльмен. Он выглядел настолько солидно, насколько могла себе позволить такое бактерия. Его светская манера общения сбивала с толку. Только когда он подошел ближе, над головами у лейкоцитов тревожно зазвенело. Пришелец, похоже, ничуть не был смущен данным обстоятельством. Поправив пиджак и разгладив франтовские усики, он продолжил:

— Надеюсь на приятное сотрудничество. Для себя, разумеется. Для вас-то оно вряд ли будет приятным, — он нехорошо усмехнулся. Из-за его спины появились похожие на него кадры и начали неторопливо надвигаться на нейтрофилов.

— Ща, я их как фагоцитирую! — оптимистично заявил U-4989 в ответ.

— Стой, — предупредил U-1146, — они могут быть слишком опасны.

— Да ты вообще кто такой? — прямо спросил U-2048, впрочем, не сильно надеясь на честный ответ.

— Ой, я не представился? — сделал удивленные глаза микроб. — Ну где же мои манеры? — воскликнул он, фальшиво изображая неловкость и хватаясь за щечки. — Что ж, позвольте представиться: столбнячная палочка собственной персоной. Ах, право же, не надо аплодисментов, — добавил он, снимая шляпу-котелок. — Благородный потомок династии Клостридиев.

— Столбнячная палочка? — с недоверием переспросил U-2048.

— Что-то у меня нехорошее предчувствие, — пробормотал U-4989, U-1146 был полностью с ним согласен. Если этот подозрительный тип говорил правду, то их ждали очень большие проблемы…

* * *

Пока клетки иммунной системы воевали с коварным столбняком, АЕ-3803 пришлось отправиться подлечить ногу и снова приниматься за работу, которую никто не отменял. Госпожа менеджер поставила ее на прием ящиков с углекислым газом, чтобы та не бегала. Она искренне надеялась, что уж тут-то с ней ничего не случится.

АЕ же сильно волновалась за лейкоцита-куна и его друзей. Уж больно этот «благородный потомок» рода Клостридиев хорошо умел драться. Его токсины были смертельно опасны и могли вызывать жуткие судороги. Ей казалось, что она и сейчас слышит грохот, исходящий от места их сражения, хотя оно было далеко отсюда. Крепко задумавшись, АЕ сперва записала сдачу не туда, потом исправила, потом случайно поставила ящик не на то место, потом уронила парочку и перепутала баллоны углекислого газа с кислородными…

— Семпай, — окликнула ее NT, — давайте я сама все сделаю, а вы отдохните.

— Угу, — сказала АЕ и поплелась, чтобы поискать местечко, где привалиться.

* * *

После того, как все улеглось, клетки иммунной системы по-прежнему сохраняли повышенную боевую готовность. Многие были все на нервах. Так что без жертв не обходилось. Боле всех перебдеть решил В-лимфоцит. Он повсюду ходил со своей пушкой на взводе и жал на курок по поводу и без. Все это в сочетании с побочными эффектами от принятых антибиотиков (а без них было никак, ведь столбняк — очень опасная бацилла) привело к аллергии.

На этот раз счастье притащить пилюльку со стероидом выпало кохаю. Как только NT прикатила объект, госпожа менеджер вместе с АЕ тут же оттащили ее подальше и спрятались. Наученные горьким опытом от прежнего знакомства со стероидным терминатором, они поступили более чем мудро. Кохай, не понимавшая в чем дело, ошарашено уставилась из укрытия на творящийся кошмар и начала с перепугу икать. Когда все закончилось, менеджер облегченно вздохнула:

— Фу, кажется, пронесло.

Они втроем выползли из убежища и поспешили по своим делам. По не очень счастливой случайности АЕ достался заказ на доставку кислорода тучной клетке.

В лаборатории у той как раз разыгрывалась настоящая драма. Дело в том, что туда угодил один из снарядов терминатора, и теперь тучная клетка, которая чудом осталась жива, жаждала возмездия. Она не придумала ничего лучше, как сорвать злость на В-лимфоците, который, по ее мнению, был во всем виноват.

Тучная клетка гонялась за В-лимфоцитом, норовя приложить его по голове чем потяжелее. Оказавшаяся там же эозинофил вцепилась ей в рукав и пыталась ее урезонить, но тщетно. Вскоре тучная клетка сцапала В-лимфоцита за шиворот и потянула на себя. Создавалось впечатление, что они репетируют своеобразную постановку сказки «Репка», ухватившись паровозиком друг за друга.

— Да чего я, крайний, что ли? — возмущался В-лимфоцит. — Почему я всегда во всем виноват?

— А кто поливает антителами все, что движется?

— Не, ну микроб же выглядел опасным! — оправдывался он.

— Аллергены от бацилл не отличает, хорош работничек! — злилась тучная клетка, примеряясь табуреткой к его темечку.

— Госпожа мастоцит, будьте благоразумны! — причитала эозинофил. — Только регулятор не трогайте!

— Регулятор! — спохватилась тучная клетка. — Надо увеличить подачу гистамина, а то показатель иммуноглобулина E опять зашкаливает!

— Нет, не надо! — упиралась эозинофил, оттаскивая ее от пульта. — Господин В-лимфоцит перелил антител самую малость. Ничего страшного. Так ведь? — с надеждой спросила она у него.

— Ну… если подумать, — В-лимфоцит почесал в затылке, — то, может, и переборщил чутка. Э-э… — добавил он, припоминая, как разрядил два полных баллона, а потом еще парочку, а потом добавил залп из ракетной установки и кинул еще несколько бомбочек. На всякий случай…

— Во-о-от!.. — завопила тучная клетка, разрываясь между пультом управления и желанием дать леща этому болвану.

— Пожалуйста!.. — умоляла эозинофил.

— А-а-а! — орал В-лимфоцит, уворачиваясь от атаки столом. — Сдурела-а-а?!

В этот момент АЕ толкнула дверь, которая была не заперта, и шагнула внутрь, ища взглядом, куда бы поставить ящик.

— День добрый, я вам тут кислород при… — договорить она не успела, потому как не успела увернуться от атаки столом. В-лимфоцит-то к выходкам тучной клетки все же уже был привычный, а вот она такого не ожидала, да и сноровки не хватило уклониться.

На минуту воцарилось молчание. Тучная клетка так и застыла с настольной лампой в руке, не успев опустить ее на голову В-лимфоцита. Эозинофил, пытавшаяся предотвратить насилие, повисла на ней. Все трое с ужасом уставились на распластавшуюся мисс эритроцит, накрытую сверху столом.

— Эй, ты жива? — спросил В-лимфоцит, когда тучная клетка стащила с нее стол.

— Няня макрофаг, можно я кашу есть не буду? — спросила та в ответ.

— Ой, — сказала эозинофил, — кажется, ее слишком сильно стукнуло.

— Может, у нее сотрясение ядра? — почесал в затылке В-лимфоцит.

— У эритроцитов нет ядра, — поправила его эозинофил.

— Тогда сотрясение чего-нибудь еще, — развел он руками.

— О, ужас! — воскликнула АЕ, садясь. — Мне снились летающие столы. К чему бы это?

— Должно быть, к перемене погоды, — ответила тучная клетка, делая вид, что ну совершенно ни при чем.

— Понятно! — кивнула АЕ, получила отметку о доставке и побежала дальше, забыв забрать углекислый газ. Тучная клетка, В-лимфоцит и эозинофил дружно махали ей вслед и молчали. Они искренне надеялись, что иных последствий после встречи АЕ со столом не случится.

В-лимфоцит очнулся первым и, пока тучная клетка не начала снова буянить, поспешил смыться, кинув напоследок:

— Я за ней присмотрю.

* * *

АЕ бодро бежала по кровотоку, уверенная в том, что ей теперь никакие столы не страшны. Она влетела в проулок, завернула за угол и… внезапно наткнулась на что-то упругое и большое.