Галатея

Клэй больше не ощущал течения времени. Он очнулся. Вокруг него была магма, но её жара он больше не чувствовал — это не успокоило его и он рванулся: с диким криком вынырнул из растаявшей паром вокруг него воды. По синему небу плыли тёмно-серые облака — Клэй не сразу понял, что так остывает его новое тело. Он кричал от боли, которую больше не чувствовал, и метался, вращаясь вокруг собственной оси: тёмное небо, облака… девушка. Её лицо было прекрасным и абсолютно спокойным. Пристальный взгляд дружелюбно улыбающихся глаз заставил Клэя умолкнуть, а прикосновение её прохладных рук к обожженному телу оказалось блаженством. Она взяла Клэя за запястья, тихо и спокойно улыбаясь, посмотрела в глаза и промолчала. Успокоившись, Клэй теперь беззастенчиво её разглядывал — она была полностью обнажена (только тяжёлый гребень поддерживал собранные в тугой пучок на затылке волосы), а её тело с очень гладкой сероватой кожей и тонкой сеточкой оранжево-красных сосудов было достойно резца Микеланджело.

— Ты очень красива, — Клэй приблизился и прошептал ей это на ухо.

Она не могла покраснеть — но сеточка сосудов на её каменном лице стала ярче, а улыбка заметнее. Клэй прижался щекой к щеке девушки и закрыл измученные недавним ужасом глаза. Ему было невыносимо приятно, а она не возражала.

Через несколько необычно длинных мгновений, она обняла его за пояс, а он прижался всем телом. Он больше не чувствовал себя обожженным, кожа девушки была прохладной, а теперь медленно впитывала его жар. Когда Клэй отстранился, чтобы полюбоваться её спокойным лицом, за спиной девушки собрались чёрные облака; гребень, удерживавший её волосы, исчез; а они, огненные, развивались в воздухе. Это было так красиво, что Клэй не сразу заметил, что кожа на лице девушки растворилась, обнажив бушующую по каменной коркой магму. Клэй прикоснулся к горящим губам и забылся поцелуем.

Каменная кожа, будто скорлупа, лопалась. Сперва налилась огнём тонкая шея девушки, потом груди, магма потекла по ложбинке к пупку…

— Ты полюбился мне, — прошептали губы.

Клэй не был уверен, что ему не примерещились эти слова, но улыбнулся в ответ. Вокруг обнявшихся собирались тучи чёрного дыма, с треском разлеталось в разные стороны нагретое каменное крошево, а их тела горели огнём.

Клэй прижал девушку ближе к себе, погладил по спине, согрел ладонями поясницу, а потом и бёдра. Она теперь была так близко, что его член прижимался к её лобку. Клэй смахнул последние каменные чешуйки с ягодиц и бёдер девушки и улыбнулся её внезапной робости — она льнула к нему и дрожала. В следующее мгновение она отпрянула и убрала руки с его спины. Клэй поцеловал её ещё раз и, не отводя взгляд, нежно погладил. Ему нравилось повторять руками изгибы её тела, а она медленно привыкала к его прикосновениям. Клэй терпеливо ждал и, когда страх в глубине её глаз растаял, а взгляд перестал бегать и глаза ответили на улыбку, провёл руками по округлой попке, подсадил девушку выше и поддерживая под бёдра развёл её ноги.

Сейчас он был выше Эвереста, а она, потеряв опору, опять затрепетала в его руках. Его член легко скользнул между приоткрывшихся половых губ девушки и вошёл внутрь. Она вскрикнула, болезненно сжалась вокруг него, доставляя ни с чем не сравнимое удовольствие, закусила губу и уткнулась носом ему в плечо. Клэй, поддерживая её под бёдра, ритмично двигался, их объятия крепли, девушка, приподнимаясь и опускаясь, тёрлась обнажённым телом, вздрагивала, прижималась щекой, целовала и шептала что-то, должно быть, ласковое и приятное. Клэй плохо понимал её слова. Он двигался чаще, пока у неё были силы цепляться за него, потом ему пришлось поддержать её под спину, а после и под затылок. Теперь его член встречал меньше сопротивления, её плоть податливо расступалась, голова была запрокинута, а жаркое дыхание — явственно заметным в тёмном небе. Почувствовав, как дрожат обнимавшие его бёдра ноги и сжимается влагалище, Клэй кончил и поддержал девушку под спину, не позволив ей упасть.

Она, дрожа всем телом, прижималась. Её голова лежала у него на плече. Каменное крошево, кружившее вокруг них, медленно собиралось в сероватую кожу. Клэй гладил девушку по голове и разглядывал свои руки.

— Ты будешь приходить ко мне? — девушка подняла голову и доверчиво посмотрела Клэю в глаза.

Он легко смирился с новым обличием.

— Почему я не могу остаться с тобой?

— Нам нельзя подолгу стоять на одном месте — мы каменеем.

Клэй наблюдал за тем, как меняется её тело при прикосновении, когда она смотрит на него и говорит, — магма проступала сквозь кожу. Тело Клэя тоже менялось — должно быть, так они выражали эмоции. Волна тепла ещё раз прошла по телу девушки от подбородка к животу. Она отпустила Клэя и сделала шаг — он на мгновение удержал её за руку и улыбнулся.

Клэй был огромным вулканом. Он свысока оглядывал планету, где-то у его щиколоток плескался океан, который мог испариться от одного его дыхания. Клэй нашёл взглядом лагерь землян. Он раздумывал над тем, как они опишут в отчёте его смерть. Должно быть, его назовут неадекватным, а его порыв — действиями сумасшедшего. Клэй не чувствовал злобы.

Его ступни увязали в магме. Он оглядел служивший крышей для базы пластик, наклонился, покопался у себя под ногами и щедрой рукой зачерпнул алмазы. Через мгновение крупные камни застучали по пластику.

«Соберут как-нибудь», — Клэй был уверен, что его Галатее ничто не грозит, пока у этих людей поступки расходятся со словами.

* * *

Клод забился под стол и зажал уши руками, но даже это не могло помочь ему защититься от доносящихся снаружи звуков. Конечно же, никто не ожидал того, что взорвётся одна из гор Барьерной гряды. Даже капитану тоже было не по себе. Астронавты испуганно озирались, некоторые надели скафандры, другие пытались найти убежище понадёжнее.

Поверхность планеты дрожала, округлые валуны катались по плато, сталкивались друг с другом, устроив игру в салочки.

— Наша база выдержит! — капитан успокаивал астронавтов, не слишком веря своим словам.

Из извергавшегося вулкана поднимались столпы чёрного дыма, разлетались нагретые камни, воздух был отравлен каменной пылью.

— Это Клэй! Я говорю вам, это Клэй!

— Мы бросили его, и он мстит нам!

— Прекратить панику!

Клод дрожал под столом, плакал навзрыд, мешал слюни, сопли и слёзы, размазывая по лицу, и молился.

В действительности, никто не мог предсказать этой катастрофы. Капитан на секунду задумался о том, что погибший сейсмолог был прав и стоило рискнуть кем-то из команды и установить датчики. Его задумчивость была краткой, а в следующее мгновение воцарилась тишина. Нет, тишина не была полной, просто по сравнению с недавним грохотом стало тихо. Люди, до конца не веря в избавление, переглядывались и молчали. Не сразу, но перестал плакать Клод…

Капитан первым поднялся во весь рост, но удар крупных камней по пластиковой крыше заставил его упасть обратно на пол. Поверхность планеты опять задрожала.

* * *

Старт девятнадцатой международной экспедиции с Галатеи был, насколько это возможно, авральным. Имея двух астронавтов в лазарете с тяжелой психической травмой, капитан ждал не дольше, чем требовалось для того, чтобы восстановить термозащитное покрытие шаттла. Уже на борту он сделал запись в электронном журнале: «В условиях произошедшего извержения двух ближайших к базе вулканов, входивших в северную Барьерную гряду, экспедиция не может быть продолжена. Время, затраченное на восстановление покрытия шаттла после жесткой посадки, не позволило заняться заявленной научной программой. В результате природной катастрофы погиб стажёр, сейсмолог Клейтон Джеймс».

Все данные автоматических регистраторов противоречили этому отчёту, но кто будет их просматривать, когда трюм корабля доверху забит необработанными алмазами.