Десятка Лоу

* * *

Ранчо было укрыто от злых ветров плавными холмами и даже издалека грело теплым светом, похожее на светлячка в усталой ладони. Хирург вышел на веранду и с наслаждением вдохнул холодный воздух, распространяя вокруг себя запах крови и антисептика.

— Интересный был денек, — протянул он.

Я мрачно улыбнулась. Последние несколько часов я помогала хирургу и его мужу зашивать, обрабатывать, прижигать, переливать кровь и плазму. Внутри стонал Сайлас, без сознания из-за контузии и четырех сломанных ребер. Фалько лежала по соседству, требуя укол морфина; пуля раздробила ей бедро. А Генерал…

— Как она? — спросила я, поднося тазик с чистой водой, чтобы врач мог помыть руки.

Он сухо рассмеялся, сосредоточенно оттирая от крови морщинки на костяшках.

— Что?

— Да есть в этом какая-то ирония. Согласие распылило свои силы настолько, что луны вроде этой просто разваливаются, но некоторые вещи они сделали на совесть. — Мужчина взглянул на меня. — Вроде нее.

— Она выживет?

Он пожал одним плечом.

— Подкожная мембрана, которую они ей установили, взяла на себя основной удар, и, возможно, если она оправится от кровопотери и разрыва легкого, то сможет…

— Но?

— Я не знаю, что они с ней сделали, но это не ограничивается костями и кровью. Я не могу это поправить.

Я поглядела на него. Лицо хирурга освещал мягкий свет диодов, установленных под крышей веранды. У него не было никаких татуировок, только два небольших шрамика на шее выдавали в нем бывшего заключенного.

— Вы состояли в СО?

Он медленно кивнул.

— Был какое-то время. До того, как они окончательно запутались.

С дальнего холма, будто поток воды, спустился порыв ветра. Я оперлась на оградку, ощущая его ласковое прикосновение. Удивительно, как я еще стояла на ногах.

— Тут тихо, — заметила я.

— Хорошее местечко, — согласился хирург, достав из кармана трубку. Кивнув на огороженные жестяными листами грядки, он объяснил:

— Тень от холмов не дает земле засохнуть.

— И у вас тут не бывает проблем?

— Банды знают, что мы лечим любого, кто к нам придет, и не задаем вопросов.

— И Ловцы? — я внимательно посмотрела на его лицо, глубокие впадины щек. Он затянулся едким табачным дымом.

— Они знают, что я исповедую Путь. Они уважают мой выбор, кажется, считают чем-то схожим с их представлениями об Ифах, об устройстве мира.

Мужчина встретился со мной глазами и улыбнулся.

— Это покой?

— Нет, — ответил он. — Просто жизнь.

Мы провели на ранчо двое суток, пока Генерал лежала без движения, прикованная к самодельным системам жизнеобеспечения. Фалько то ругала нас последними словами за отказ дать ей наркотики, то поднимала на смех. Сайлас в полубреду требовал разделить с ним ложе.

«Покой», — думала я, опустив голову ему на плечо, осторожно, чтобы не потревожить переломы. Прислушивалась к его дыханию. Может, покой выглядит для меня именно так?

Наутро после нашего побега Пегги, Бу и Крыса, в бинтах с ног до головы, приехали к ранчо на заимствованных мулах. Притащили искореженный корпус «Чарис» на грузовой платформе. Увидев незапертый грузовой отсек корабля, Фалько рассмеялась. Он был битком набит добычей: панели, реле, микрочипы и другие компоненты электроники, силовые ячейки — вся начинка «Снаряда» и покинутых истребителей Согласия была здесь.

Мы сидели с хирургом и его мужем Марти на веранде, пили драгоценный чай и наблюдали за тем, как чики со все возрастающим энтузиазмом подсчитывают будущие барыши.

— Если сможем переправить хотя бы половину этого на другие луны, сколотим состояние, — провозгласила Пегги.

— Нужен будет опытный контрабандист, — Фалько прищурилась. — Ты как, летун?

Сайлас расхохотался и тут же застонал от боли, и схватился за бока.

— Только если прекратишь называть меня летуном.

— Я чего понять не могу, — рассуждала Крыса, ковыряясь палочкой в зубах. — Почему Ловцы оставили все это добро? Они же разделывают все до ниточки, нет?

— Они кое-что взяли, по крайней мере тела, — ответила, пожав плечами, Бу. — Может быть, не смогли все унести?

— Нет, — Пег нахмурилась. — Кое-что явно специально отложили в сторону, как будто выделили долю.

Я почувствовала на себе взгляд Фалько и подняла голову.

— Так или иначе, — заключила она, — мы это заработали.

— С лихвой! — улыбнулась я.

Я не могла припомнить более счастливого дня здесь, на Фактусе. Пока чики разбирали добычу, а Сайлас с хмурой миной осматривал свой корабль, я сновала по ранчо. То помогала хирургу обработать инструменты, то поливала грядки Марти с овощами и лечебными травами.

Позже мы сидели все вместе за поцарапанным металлическим столом, уплетая змеиный суп, приправленный травами и жгучим домашним чили, и лапшу, сделанную из протеина. А потом до ночи пили чай. Фалько вещала о делах в Гавани, Сайлас травил байки о пошедших не по плану сделках на транспортных спутниках, а Бу и Крыса делились последними сплетнями.

Редкий и оттого еще более счастливый день. За оградой ранчо нас ждала суровая реальность, куда предстояло рано или поздно возвращаться. Поэтому, как только окончательно стемнело и Сайлас с Марти отчистили посуду песком, мы с Пегги помогли хирургу подключить его старенький приемник. Крыса яростно крутила ручку, чтобы хватило энергии на последний выпуск новостей.

Когда на сером тусклом экране начали проявляться буквы, мы сгрудились вокруг приемника.