Академия АСПИД. Обмани меня

Как любил говаривать молоденьким первокурсницам Вазелин Ншанович, подсаживая их для выполнения упражнений: «Я, конечно, не гинеколог, но посмотреть могу». После такого «щедрого предложения» девчонки взлетали на канат как ракеты даже без страховочного троса. И даже те, кто до обморока боялся высоты. Тогда весь наш преподавательский состав уверовал в педагогический талант Вазелина Ншановича и его поразительную способность заставить любого студента добровольно делать то, что он хочет. Отличная тактика, нужно перенимать.

- Не можете, - категорично заявила деканесса, и немного виновато взглянула на младшую спутницу. – Я хотела представить ему мисс Итери, думала он на месте. Прости, Молли, мы заглянем к нему попозже.

- А-а-а, так у вас смотрины намечались? - догадалась я с удовлетворением отмечая отразившийся шок на женских лицах. – Очень жаль, что господина декана сейчас нет. Возможно, если вы подождете… Уверена, он скоро появится и будет счастлив с вами познакомиться!

- Вы так считаете? – с робкой надеждой спросила девица.

Я окинула ее пышную фигурку и бледное невыразительное лицо пристальным взглядом и подумала, что ей очень подходит ее имя. А она сама очень подходящая пара для нашего декана, потому что на ее бледном фоне он будет сиять еще ярче.

- Конечно, - искренне отозвалась я. – А теперь извините, мне пора.

И одарив их на прощание любезной улыбкой, вышла из кабинета и помчалась по лестнице разыскивать слинявшего Казимира. Некоторые дела не терпят отлагательств.

- АГА! – победно завопила я, врываясь в обитель команданте спустя некоторое время.

Его плохо воспитанная человекоядная малина еще не успела как следует отойти после нападения Ярго, а потому не смогла оказать мне должного сопротивления. Хотя, если честно то, когда на меня нападает энтузиазм, вот как сейчас, то мне вообще никто должного сопротивления оказать не способен.

- Ага! – повторила я для пущей острастки.

- Где? – подскочил застигнутый врасплох Козя и испуганно заозирался по сторонам.

- Да прямо тут, - ткнула я пальцем в него и торжественно провозгласила. – Козя, ты мне нужен!

- Само собой, - покивал шуршунчик. – Я это тебе еще в первый день говорил, Козя всем нужен.

- У тебя перо, бумага, сургуч есть? – без приглашения заваливаясь в комнатку.

- Есть, - покивал команданте и запоздало засуетился. – Да ты проходи, не стесняйся. Сейчас поищу.

У главного хозяйственника академии и дом оказался хозяйственным. Прямо очень. Все стены от пола до потолка были забиты разнообразным хламом. На тумбочках, полках, и просто на гвоздиках стояло, лежало и висело все, что только можно себе вообразить. Здесь были маленькие кофейные чашки с блюдечками и поношенные вышитые перчатки, и старые драные тапочки, и кем-то (надеюсь, что не Казимиром) надкусанное печенье, и пыльный дорожный саквояж, и портсигар с двумя поломанными сигаретами, и облезлый веер, и почти пустые румяна, и даже конские стремена, скромно висящие по соседству с блестящей медной сковородой.

- Ну, ничего себе! – присвистнула я, оглядываясь. – И где он столько барахла насобирал?

- Вот, нашел! – неожиданно громко крикнул с порога Козя и тряся пергаментом прошествовал в комнату.

- Ага, - довольно осклабилась я и скомандовала. – Теперь бери перо и садись за стол, будем колдовать!

Команданте деловито расположился за столом и приготовился внимательно слушать.

- Декану факультета магических искусств академии АСПИД, господину Эмильену Каро, - продекламировала я и хозяйственник послушно принялся выводить витиеватые буквы на бумаге.

- От начальника королевского городского сыскного ведомства, господина Римса… - продолжила диктовать я.

Но услышав вторую строчку Козя отложил перо и подозрительно уставился на меня.

- Я не знаю как там у тебя, - начал команданте. – А у нас здесь подобную магию «подделыванием документов» называют.

- Ну, допустим, - нехотя согласилась я. – Но иногда бывают случаи, когда это совершенно необходимо.

- И за это сурово наказывают, - недовольно добавил шуршунчик, сложив лапки на груди.

- Не наказывают, если совсем чуть-чуть и очень осторожно, - вкрадчиво заметила я.

- Нет, я отказываюсь участвовать в обмане декана Каро, - категорично заявил команданте, бросая перо на стол. – Моя совесть мне этого не позволит.

Эх, Козя, как невовремя у тебя совесть проснулась. Видит бог, я хотела обойтись без шантажа, но ты не оставил мне выбора.

- А воровать, значит, у него она тебе позволяет? – едко заметила я, глядя на замершего от испуга зверька с гадким чувством собственного превосходства.

- Откуда ты знаешь? – заметался он по комнате. – Там же никого не было.

- Я видела, как ты взял у него в кабинете запонку с полки сегодня, - хмуро ответила я. – Зачем она тебе нужна?

Шуршунчик засуетился, закрутился волчком, затем вдруг поник и понуро сообщил:

- Не нужна. Я просто ничего не могу с собой поделать. Бывает лапы сами тянутся что-нибудь ухватить. Я даже не успеваю осознать, что происходит…

- Ясно, у тебя клептомания, - со знанием дела заявила я.

- Клёпа – что? – переспросил команданте.

- КЛЕП-ТО-МА-НИ-Я! – четко по слогам повторила ему. – Это болезнь такая, характеризующаяся неосознанной тягой к воровству.

- Ой! Я что, умру? – забеспокоился шуршунчик.

- Не переживай. Проблема скорее психологическая и она точно лечится, - заверила его я. – Я подумаю, как тебе можно помочь. Только сначала отдай, пожалуйста, запонку. Она, наверняка, очень дорогая, нужно вернуть ее хозяину, пока он не хватился.

- А что мы скажем, если он заметит? – уточнил Козя, отдавая мне честно наворованное.

- Не волнуйся, я тебя не выдам, - пообещала я. – Скажу декану, что нашла ее где-нибудь на улице.

Довольный Казимир покивал и великодушно предложил:

- Ладно уж, давай, что там тебе надо написать. Помогу…

Следующие пару часов мы сочиняли письмо от имени главы сыскного управления и подделывали оттиск сургучной печати. Команданте, как и обещал, больше не выпендривался и старательно писал под мою диктовку.

- А почему ты сама не напишешь? – спросил он, в очередной раз переписывая текст.

- Потому что у меня очень плохой почерк, - честно призналась я. – У меня не получится так же красиво.

- Но ведь мой почерк наверняка не похож на этого мистера Римса, - логично заметил хозяйственник.

- Разумеется, но нам этого и не надо. Большие начальники, Козя, сами писем никогда не пишут, а только печать ставят и подписывают. А уж сколько у мистера Римса работников, которые составляют за него письма, мы можем только догадываться, - пояснила я тому.

- Пожалуй, - согласился Козьма, передавая мне исписанный листок с кривой сургучной печатью. – Вот, готово.

Я пробежала по строчкам, удовлетворенно кивнула и скомандовала:

- За мной, Козя, приступаем ко второй части Марлезонского балета.