Рысья гора

***

Моя мать — очень сильный человек. Властный, и даже с какими-то садисткими нотками. Держа в руках бизнес, она могла держать в руках еще мужские яица, и потому за ней вились безхребетные мальчуганы, жаждущие ее силы и денег. И с таким-то 20летним шнурком она обвенчалась, представив мне его как "папочку". "Папочка" выглядел как человек, который искал деньги через постель. Крепкий, с мускулами, и еще с начесом а-ля подрастающий Элвис Престли. Его проститутскую натуру выдавала золотая сережка в ухе и предпочтение к джинсам скини.

Мать знала о его изменах, и потому изменяла сама. Но иногда появлялась на люди в его обществе, и использовала как вибратор. А потом, когда она уехала якобы по делам в другой город, я осталась с "папочкой" одна, и как-то так получилось, что я его соблазнила. Я не знала, что мною двигало, и какие силы вселились в меня, но я самозабвенно лишалась с ним девственности, пока не услышала стук каблуков. Было поздно что-то предпринимать, дверь распахнулась, и мы предстали перед матерью в очень комичной картине: он сверху, а я держусь за свои сиськи, и на лице страх. И у меня, и у него. А дальше вы знаете.

***

Могла бы я выгнать из дома свою дочь? Откуда мне знать? Но я чувствовала себя одинокой, и мне нужно было с кем-то поговорить. Я купилась на его сильные руки, на мускулы под тонкой тканью футболки. На запах пива и сигарет. Нэнси говорил, что я виновата лишь наполовину, что он тоже мог бы подумать извилинами, и просто отвергнуть меня. Было бы это лучше?

Я забираюсь на валун, и закуриваю. Каждый раз я думаю об одном и том же. На протяжении двух лет. Но лес поглощает в себя эти мысли, оставляя мою голову кристально чистой. Я растворяюсь в свежем воздухе, будто распадаюсь на атомы. В этом лесу мне кажется, что мои волосы очень огромны. С ними играет ветерок, спутывает, перебрасывает со спины на плечи. Прекрасно! Я сижу здесь час, и нехотя возвращаюсь в номер, где меня ждут. Медлить нельзя: апрель открывает сезон. Все зависит от того, насколько легко можно одеться. Чем ты более голая, тем больше на тебя внимания, тем больше клиентов. А уже начали подтягиваться другие девочки, и потому нужно выглядеть сногсшибательно.

Я завиваю волосы, подвожу нижнее веко, и крашу губы ядовито-красной помадой. Надеваю кружевной ливчик, и поверх кожаную куртку. Джинсовая юбка на заднице, и убойные сапоги до бедра. Эти стукалки я купила год назад на рынке, и они служат мне верой и правдой до сих пор, хотя на мне любая обувь умирает очень быстро.

Нэнси сегодня в платье в цветочек, а поверх армейская куртка с закатанными рукавами. Анюта в своей цыганской юбке, а поверх голого тела накинута шубка. И в таком виде мы идем занимать свои места у заправки.

Конечно же первой из нас снимают Анюту. Мы записываем номера машины, ждем. Она возвращается довольная, с загадочным видом. Значит все хорошо. Нэнси снимает какой-то мужчина в возрасте, и Нэнси удаляется, нашептывая своему клиенту всякие пошлости.

А вот и ко мне подъезжает клюквенного цвета "Ниссан". Из него высовывается бородатый мужчина, и цокает языком.

— Ты слишком хороша для этого места. Тебе разве не говорили об этом? — говорит мужик, спуская на нос солнцезащитные очки.

— Поэтому я и здесь. Что-то интересует? — спрашиваю я со скучающим видом.

— Да, меня интересует твоя пизда. Я заплачу тебе сколько хочешь, но кончать я буду в рот.

Я оборачиваюсь к Анюте, и та одобрительно кивает, почесывая левую грудь. Я сажусь к кенту в тачку, и чувствую запах его парфюма. И его рука, неприлично волосатая, сразу забирается ко мне под юбку.

— Заплатить не хочешь? — улыбаюсь я ему.

— Сколько хочешь?

— А сколько ты хочешь заплатить? — парирую я.

И он кидает мне десятку. Джекпот! Такое бывает только тогда, когда меня ебут втроячка, и потому я расслабляю бедра, дабы позволить его мозолистым пальцам поиграть со мной.

Мы отъезжаем за мусорные баки гостиницы, и на меня накатывает странное ощущение. Будто дикарка, я набрасываюсь на него, и целую в обветренные губы. Его руки обнимают меня, и я каким-то образом уже очутилась на его коленях. Рукой нащупываю его член, и он стонет мне в шею, сладко и протяжно, будто довольный зверь.

— Может переберемся на задние сидения? — предлагает он, и мы залазим назад. Я снимаю с него куртку, рубашку, и раздеваюсь сама. Глажу его волосатую грудь, и кайфую, пока он целует и покусывает мою шею. Ждать больше нет сил, и я беру его член в рот. А потом он без резинки на сухую входит в меня, и это лучшее, что было со мной за этот год. Этот мужчина выебывает из меня всю дурь, и вселяет уверенность. И впервые в жизни я кончаю с клиентом. Такого раньше не было даже с Олегом.

Но я не хочу от него уходить. Он предлагает еще пососать, и я сосу, поглаживая его небритые яйца. Господи, какой-же он вкусный!

— Понравилось? — спрашивает он.

— Мне кажется, за такое я должна тебе заплатить, — выдыхаю я, и ищу сигареты. Угощаю его, и просто обнимаю его, не в силах отпустить.

— Хочешь, я приеду завтра? — спрашивает он, и нагло выдыхает дым мне в лицо.

— Как тебя зовут? — спрашиваю я.

— Руслан. А тебя?

— Бэмби.

И он целует меня в губы.

***

Дорогие мои присяжные! Я уже получила люлей от Нэнси за баунти с клиентом, но бог свидетель — я вышла из его машины покачиваясь. Я доползла до Анюты и рассказала, что походу у меня был лучший в мире трах, и Анюта, взглянув в мои светящиеся глаза сказала, что я совсем ебнулась, и что добром это не кончится. И я закурила. Потом закурила еще, в уме прокручивая его черные животные глаза, его бледную кожу, на которой контрастировала черным его волосатость. Зверь! Зверь! Зверь! Это то, о чем я мечтала. Мой сороколетний папочка с густой бородой, и с членом, загнутым будто к верху.

— А если он больше не приедет? Ты думала об этом? Как ты будешь работать, будучи влюбленная? — сокрушается на меня Нэнси, и нервно запахивает куртку.

— Ты потом нам все мозги проешь с ним, — добавляет Анюта, а я просто пью энергетик, и ощущаю жар между ног. В уме я подыскиваю дьявола, чтобы продать свою душу, но кажется, минут двадцать назад я у этого дьявола слизывала последние капельки спермы с члена, и с лобковых волос. И я не хочу слышать доводы рассудка. Анюта с Нэнси могут говорить что угодно, но яд в его слюне уже отравил меня, и я поправлюсь совсем не скоро. Простите меня, но я влюбилась.

Какими-то нервными движениями я поправляю кудри, и пытаюсь накрасить губы, но ничего не получается. Мне нужно время, чтобы привести себя в чувство, но чертов Ред-булл лишь разжигает во мне огонь. Я горю, вы видите? На мне дымится куртка, сраный лифчик, и я уже не я. Я — его девочка, его нахуйница, готовая стать для него кем угодно.

А Нэнси лишь закатывает глаза, но я то вижу, что он завидует. Я встретила своего фатального мужчину, из-за которого не грех лечь под поезд.

***

Но спустя время меня отпускает. Я расписываю в дневнике то, что со мной произошло, и пытаюсь понять. Кто он такой? Почему я испытала к нему страсть? Что, бляха муха, произошло в этом гребанном "Ниссане" 2003 года выпуска?

И на следующий день я наряжаюсь еще более откровенно, попутно прося у почек прощения. Я крашусь еще лучше, на манер Мэрилин Монро, ведь мне предстоит встреча с Кеннеди. Я уже уверена, что отошью всех клиентов, лишь бы быть с ним.

Но его не было, и потому я провела ночь в кафе. Напившись, я зарыдала и мысленно обратилась к небесам: за что такая несправедливость? Впервые в жизни я столкнулась с мужчиной, который абсолютно понравился мне, но судьба решила разлучить нас.

А вдруг у него семья и дети? Да насрать, я готова лично убить каждого, кто станет на моем пути к нему. Господи, да что происходит? Я стала сама не своя. Не заработав ни гроша, и только спустив деньги, я плетусь в номер, разбуздив Анюту и Нэнси. Они со мной уже не говорят так, как раньше. Ибо я стала сумасшедшей, и все разговоры свожу к тому, как хочу его облизать.

— Слушай, если ты нажралась как свинья, то хотя бы будь потише, а? — говорит недовольная Анюта, и мое сердце, и так уже разбитое, снова дает трещину. Я никак не реагирую, и просто ложусь спать.

— Как вообще можно быть такой наивной? — бурчит Нэнси в подушку.

И вот оно. Этот холод ко мне. Я отворачиваюсь к стенке, чтобы в полутьме не блестели мои слезы.

***

Он появляется на следующий день, и позабыв все правила безопасности, я прыгаю к нему в тачку. Он целует меня как дочь в лоб, и предлагает покататься. И я соглашаюсь. Мы едем в город, и он говорит:

— Ты мне понравилась. В тебе есть что-то необычное. И глаза у тебя красивые.

— Ты тоже мне понравился, — выдыхаю я.

— Такие девушки как ты не должны заниматься проституцией. Ты слишком хороша для этого. Кстати, хочешь есть? Я знаю тут одно место.

И мы, уже подъехав к Рысьегорску, сворачиваем на какую-то улицу к шаурмечной. Он покупает мне среднюю шаву, заранее убедившись в том, что я не на диете. Себе он берет банку колы.

— Влюбилась, да? — спрашивает он с улыбкой. Я киваю с полным ртом. Плевать на приличия. Какому-нибудь другому козлу я бы такого в жизнь не сказала. А тут он — высокий, сильный, в клетчатой рубахе и в рваных грязных джинсах. Ни дать ни взять Пол Баньян, готовый уложить любую суку себе в постель.

Звонит телефон, и я поднимаю трубку, но там недовольный голос Анюты:

— Подруга, ты не охуела? Почему я от заправщика узнаю, что ты свалила с каким-то гандоном, ничего не сказав нам? Это твой придурошный с волосатой грудью?

— Да, я сейчас…

Он вырывает у меня телефон, и заверяет Анюту в том, что я в безопасности, и что вернет меня в целости и сохранности. Я слышу, как Анюта шлет его на хуй. С озадаченым видом он возвращает мне телефон, и я объясняю:

— Безопасность. Я никого не предупредила, что поеду с тобой. И моя подруга очень переживает.

— У тебя хорошая подруга, Бэмби.

То, как он зовет меня по имени — бесценно. Я чувствую себя маленькой потерянной девочкой. Но меня нашли. Я слушаю его голос и пьянею, смотрю в его лицо и покачиваюсь в такт свадебного марша, который уже во всю играет в моей голове. А он предлагает покататься еще, и может быть даже порезвиться на заднем сидении.

— А ты точно не маньяк? — спрашиваю я.

— Конечно нет, Бэмби. Я никогда не сделаю тебе больно.

И я снова забираюсь к нему в машину. Даже если бы он сказал, что хочет убить меня, я бы все равно поехала с ним. Такова я уж дурочка.

11

Город искушает вечерними огнями. Я люблю Рысьегорск какой-то странной любовью, и даже ловила себя на мысли, что было бы прекрасно умереть от старости на одной из его красивых, но не ухоженных улиц. Пятьсот тысяч человек живут, ходят на работы, ждут свои троллейбусы на остановках, и где-то вдалеке грохочут заводы, плюются из дымовых труб огнем. Освещают это низкое небо цвета сепеи.

Теперь я каждый день бываю здесь. Руслан забирает меня в шесть вечера, и мы едем в город. Катаемся, едим, гуляем по набережной, и уже ночью трахаемся в машине в глухой отворотке с шоссе. Я рассказала ему о себе все, и он внимательно слушал. Только вот я не услышала его рассказа о себе. Знаю только, что он был женат, но у них не срослось. Живет Руслан один, и не работает. Откуда деньги? Как он сказал, что давным давно стал партнером одной компании, которая стала в Рысьегорске прибыльной, и теперь живет на проценты, пусть хоть и скромно. Есть две квартиры: в одной живет, а другую сдает. Это не важно, благо он платит мне стабильно пятерик в день, лишь бы я не трахалась с другими. Вроде бы это пахнет отношениями.