Сердцецветы для охотницы

* * *

Взяв обоих за руки, Руслана пронесла горе-возлюбленных через полкняжества. Раньше она восхищалась тем, как Уйка ходит по ветру, но теперь сама стелила его под своими ногами. Внизу проносились города и села, серебрились реки и озера, белоснежные поля мелькали под ними в один миг.

Сияна не прекращала изумленно вздыхать и то и дело рассыпалась в благодарностях. Она не умолкла, даже когда Руслана мягко опустила девушку прямо на порог боярского дома в Цирконе.

Войко поклялся приехать за Сияной со дня на день, но сначала каждый должен вернуться к своим семьям, успокоить их и рассказать о случившемся.

– Спасибо! Спасибо! – кричала Сияна ввысь, хотя видеть хозяйку зимы не могла. За пределами своего волшебного дворца для людей Руслана теряла человеческий облик и становилась настоящей Стужей.

Поэтому, когда она донесла Войко до Хрусталя, тот не спешил в предрассветной темени уходить домой.

– Руслана, ты тут?

Ее «да» превратилось в легкий ветер, что закрутил искры снежинок вокруг старого друга. Она стояла прямо напротив Войко, но тот больше не мог ее видеть, как бы она ни старалась ему показаться.

– Я расскажу всем о твоем подвиге. Хрусталь не забудет настоящего имени зимней госпожи.

«Спасибо» прокатилось по родным улицам, от вида которых сердце сжималось в ледяной комок, морозным дыханием. Окна в домах нарядились витиеватыми узорами, а иней осел на стенах, сверкая, как крошка драгоценных камней.

Они засверкали еще ярче, когда солнце выглянуло из-за горизонта.

Руслана вскинула мокрые от подступивших слез глаза к розовеющему небу, с которого к ней спускалась последняя не погасшая звезда. Сначала Зоран обнял ее своим светом, а потом Руслану обхватили его руки.

Войко зажмурился от яркого сияния, в котором не мог разглядеть двух духов, и пошел в сторону, противоположную его дому.

– Куда он? – Руслана потянулась за Войко, но взмыла в воздух вместе с Зораном.

Он нес ее над улицами, которые еще никогда Руслана не видела с такой высоты. Душа ликовала от восхищения, но скоро это чувство омрачилось, точно подернувшись толстым слоем чего-то холодного и липкого.

Палачи патрулировали Хрусталь, и больше всего их было у родного дома Русланы.

Ярость взвилась внутри морозным ураганом, который Руслана спустила на людей в черных кафтанах, как голодных волков. Колючий ветер швырял в лица палачей снег, прогонял со своих постов. Когда Войко проходил мимо очередных охотников на колдунов, которых гнали прочь ледяные вихри, он вскинул голову вверх и проказливо улыбнулся. Точно такие же улыбки сияли на лицах Русланы и Зорана, но ровно до тех пор, пока Войко не поднялся на порог охотничьего дома.

– Хочешь спуститься?

Руслана с высоты смотрела за происходящим. Отсюда она видела, как изумились ее родители появлению Войко и как быстро заподозрили неладное. Будь она еще жива, по-настоящему, то наверняка погибла бы от горя, увидев, как матушка в слезах упала на колени, как отец пытался успокоить ее рыдания, хотя сам едва дышал.

– Не могу, – дрожащим голосом выдавила она и сильнее опустила на лоб волчью шапку, которая теперь тоже была белой, – не могу смотреть на то, какую боль им причинила своим выбором.

– Твой выбор спас многих. Не только твоих родных. Однажды они это поймут.

Упавшая слеза Русланы превратилась в ласковый ветер, который окутал Бояну и Моймира, что сидели на пороге, обнявшись и рыдая. Матушка заливалась слезами во весь голос, а отец – беззвучно глотая рвущийся крик.

Но когда не по-зимнему нежный ветер коснулся их, утирая слезы, оба вскинули глаза к небу. Руслана догадывалась, что видели они лишь яркую звезду, что не прогнало с неба даже солнце, но все равно улыбнулась и махнула рукой.

– Я буду вас защищать. Клянусь, – пообещала она.

В тот день тихий снегопад над Хрусталем шел не прекращаясь. Дороги оказались заметены, и палачам, которых прогнали из города, было нелегко держать путь. Люди чаще обычного смотрели в небо, которое неустанно рассыпалось на белые хлопья, лишь бы убитые горем охотник и его жена помнили – их дочь рядом.