Теперь вы знаете, кто я. Том III

Глава 5. Ну?

Гнездо

— Это наша обитель! — Воронесса с некой гордостью раскинула руки. — Чувствуй себя как дома, Лизбет…

— Но не забывай, что в гостях… — иронично прошептал старик.

Лиз посмотрела по сторонам. Коробка из четырёх домов, обвитая висящими лестницами и необузданным плющём. Наверху ходят дозорные, изредка посматривая внутрь квадрата, но чаще не обращающие внимание на жизнь в котле. Всё-таки их задача смотреть в другую сторону.

Выглядит именно так, как и представляла себе Лиз, когда смотрела на эту картину глазами Джека.

На поясе девушки висел нож, она периодически касалась его пальцами. Так чувство защищённости и спокойствия возвращалось. Но стоило Лиз снова поймать на себе несколько похотливых и заинтересованных взглядов, как кожа покрывалась мурашками.

В первую очередь, Лиз девушка. И весьма красивая, что редкость для этих мест. Нет, редкость не красота, а само присутствие девушек. Лиз видела татуированную девицу, она не уступала в красоте. Сама Воронесса была эталоном, что уж говорить о медсестре и той рыжеволосой, Алисе.

Будто мир в конец свихнулся и здесь либо девушки охренеть какой красоты, либо их нет вообще. Мир контрастов.

Лиз пополнила ряды добычи и вздрагивала каждый раз, когда видела чей-то интерес.

Она гасила в себе пожар страха, вспоминала вчерашний день, раз за разом.

Они шли по узким улочкам, готовые в любой момент принять бой.

Лиз видела сотни тварей, которых её телохранители пускали на фарш за считанные секунды.

Лиз и сама принимала участие в драки. Выходила вперёд и неуверенно шла к прижатому к земле голлуму, что скулил и рычал, потрясая отрубленной лапой.

Первое убийство не забыть. Лиз вонзила нож, в ухо, как советовал Кинтаро.

Сначала кончик погрузился так легко, что она испугалась. Но затем, нож встал. Расширяющийся лепесток лезвия упёрся в кость, голлум визжал и бился в судорогах, потеряв слух. Он дёрнул башкой так, что рукоять вывернулась в ладонях, лиз чуть не упала. Она схватилась за полотно голыми рукой и порезалась.

Застыв на месте, Лиз смотрела на торчащий из уха твари ноэ и свою обагренную кровью руку. В голове поселилась пустота.

— Давай заканчивать, — сказал Кинтаро своим подчинённым, держащим тварь прижатой к земле.

— Нет, — прошелестел старческий голос.

Но Лиз его не слышала. Она не видела, как Кинтаро дёрнулся, но старик его опередил, поднеся откуда-то взявшийся в руках клинок к горлу.

— Жди, — прошептал он и уже громче добавил, делая голос совсем не похожим на свой собственный. Ехидным и злым, как языки пламени. Он обратился к Лиз. — Такими темпами ты сдохнешь быстрее, чем успеешь убить свою первую тварь… Нет, не сразу, сначала тебя будут долго пользовать, ломать сознание и тело… А ломать тут есть что, ты настоящий клад для местных… Кхе.. Кладоискателей, назовём их так.

Старик нагнетал, заставляя двигаться волосы на голову Лиз.

Всё замедлилось, она даже перестала слышать слова наставника.

Содрогнувшись всем телом, но не от страха, а от отвращения, она закричала, вбивая нож в голову твари обутой в ботинок ногой.

Удар прикончил тварь, заставляя выпустить шар эссенции, осветивший коридор дома.

— Вот и отлично… — сказал старик.

Лиз обернулась, Наставник как раз убирал нож от горла Кинтаро. В прорезях маски, Лиз видела глаза японца. Он одновременно злился на старика, но был рад, что он смог раскачать её в правильном направлении.

— Пошли, — указал рукой в сторону выхода старик. — У нас ещё много работы.

Джек

Очнулся со стоном.

Лежу на правом боку, на чём-то холодном и даже слегка влажном. Неподалёку какой-то спор. Сразу же всплыли воспоминания о прибытии на эту сраную планету. Крыса и тот подкачанный парень, они прессовали лохматого с такими же звуками.

Приоткрываю глаз. Возня приближается.

Поворачиваюсь на спину и сажусь, успевая проследить, как рядом пролетает тело.

— Уроды… — шипит голос за спиной, именно в ту сторону пролетел неизвестный снаряд.

Смотрю в спины удаляющейся парочке воинов в латном доспехе. Меня что, так сильно приложили по голове, что я вижу латников?

То, что находится позади, вероятнее всего женского пола и представляет не так много опасности. Хотя, о первой встреченной ушастой я думал так же.

Кидаю ещё один взгляд на уходящих.

Мы находимся в какой-то бетонной комнатушке, три стены каменные, а вот четвёртая в решетку.

Наспех сваренная конструкция замурована снизу и сверху.

Наконец-то оборачиваюсь, прищуриваясь.

— Снова ушастая…

— Ммм? — мычит она, сидя на полу и собирая белокурые волосы в хвост.

Симпатичная, с едва оформившимся лицом, лет семнадцать на вид.

— Чего смотришь? — спрашивает она.

Отворачиваюсь.

— Где мы? — спрашиваю не глядя, изучая решётку, может есть стык, который можно раскачать и выбраться отсюда.

— В тюрьме, — буркнула ушастая, вставая.

— Ну, спасибо, капитан очевидность… — пробормотал я смотря то на решётку, то на новую сокамерницу. — А ты как здесь оказалась?

— Кто ты такой?

Голос полон изумления, я даже повернулся к ней лицом.

— В каком смысле? — растерялся я, смотря на её широко раскрытые глаза.

Через секунду понял, что смотрит леди на уши.

— Понятно, — я провёл ладонью по левому уху. — Не видела раньше людей?

— Здесь нет, — всё ещё рассматривая меня ответила она.

— А где видела?

— За пределами Полигона, — протянула она. Я понял, пока девчонка удивлена, её можно расспрашивать. — Но я там не была, мама говорила.

— Полигон? Это Полис?

— Что такое Полис? — не поняла она.

— Ну, город в котором мы находимся.

— Да, это Полигон, — кивнула ушастая.

— Что такое полигон? — снова спросил я.

— Не полигон, а Полигон… — благоговейно шепчет она.

— Да насрать, рассказывай!

— Ну, я не знаю, — неожиданно пожала плечами остроухая. — Мама никогда особо не говорила. Рассказывал дядя в основном, она всегда много работала, даже больше, чем нужно для обычной семьи.

— Отставить детские травмы, — командно произнёс я. — Что такое Полигон?

Сам себе напоминаю рычащего Бэтмена из фильма. “Где детонатор?”

— Это, ну, — она растерялась. — Как тренировочный лагерь. Ну, Полигон то есть.

— Расскажи с самого начала, — попросил я и уселся у стены. Диалог предстоит долгий.

— Сюда выбрасывает пришлых. Каждый из народов, — она смотрела на меня, как на умственно неполноценного.

— Ты видишь?! Я не из ваших и не понимаю тут ничего, — мне в голову пришла идея. — Пришлый, вы находитесь в моём Полигоне.

— Твоём полигоне? — она задумалась, а затем в огромных глазах заискрилось понимание. — А-а-а-а…

— Ага-а-а-а-а… — протянул я.

— В общем портал ведущий на планеты, связывает их с Полигоном. Затем разумные должны его пройти, это как фильтр перед внешним миром.

— А что дальше? — по спине покатились холодные капли пота.

— Большой мир, — пожала плечами эльфийка. — Планета сотни разнообразных рас с самых разных планет.

— И что они там делают? — спросил я, затаив дыхание.

— Борются с изменёнными, скверной, вирусом, все называют это по разному.

— Что за вирус?

— Я не знаю… — снова заводит старую песню она.

— Хорошо, на что это похоже?

— Ну, на болезнь, вирус, разумный меняется, им нужна плоть для выживания. Они уничтожают всё живое. Пока никого не останется.

— Как голлумы?

— Нет, страшнее, — она поёжилась. — И система, она другая, больше. Но я её не видела. Внутри полигона другие правила. Я родилась тут.

— Сколько вы здесь уже? — прикинув в голове возраст девчонки, я выдвинул предположение. — Лет пятнадцать или двадцать?

— Сорок девять, — огорошила меня эльфийка.

Я задумался.

— Сколько тебе лет?

— Сорок девять, — улыбнувшись сказала она. — Всех это удивляет. А сколько живут люди?

— Сто.

— Ого, — удивлённо расширила глаза она.

— Но это максимум, в среднем семьдесят, семьдесят пять. Но уже в этом возрасте превращаются в сморщенных пеньков.

— С системой возраст увеличивается, — невзначай добавила остроухая. — Я знаю Арейни, которые живут вот уже больше сотни лет. Но их возраст не сильно превосходит людской, максимум сто двадцать лет.

За стенами камеры разгорелся спор. Чуть позже я услышал шаги.

— Вы засунули её в одну комнату вместе с этим отморозком? — шипел знакомый голосок. — Ты в своём уме, а?

Через минуту перед решёткой появилась знакомая остроухая.

— Ммм? — промычал я. — Вы что-то хотели?

— Леанора, отойди в сторону, — ушастая размяла шею.

— Второй раунд?

Проверяю магический запас. Мана как раз немного восстановилась. Не так сильно, как хотелось бы, но на один каст хватит. Один каст любой способности, надо выбрать стратегию поведения.

Она осторожно открыла дверь в клетке, которую я даже не заметил.

Отхожу в сторону.

Леанора неохотно подходит к вошедшей в камеру матери и идёт в коридор.

— Хорошо вы его выдрессировали, госпожа, — хмыкает сопровождающий эльфийку жеманный ушастый.

Тем не менее, остроухая отходит задом, закрывает клетку и ещё какое-то время смотрит на меня.

Момент подходящий. Делаю шаг вперёд, расслабленно подходя к решётке.

— А что насчёт меня? Когда вы уже поймёте, что я не враг? У меня нет времени на то, чтобы сидеть в этом месте.

— Какой занятой, — с ехидством заметил закованный в доспех ушастый.

— Мы не принимаем решения так быстро, — Минерва подняла руку, призывая своего сопровождающего заткнуться. — Нам надо всё взвесить.

— Тут нечего взвешивать, — мой тон стал холодным. — Мои люди ждут возвращения, я не могу терять время.

— Что ж, тебе придётся, — обрубила Минерва.

— Видит бог, я старался быть дипломатичным.

Мои слова настигли уже было разворачивающуюся к выходу Минерву.

Кастую пространственный разрыв, чтобы через мгновение оказаться за пределами тюрьмы, рядом с ничего не понимающей Леанорой.

— Напоминаю, я не враг, — поднимаю руки в мирном жесте.

Нас разделяет пара метров, Минерва смотрит с поражённым видом и всё ещё не может прийти в себя. В отличии от спутника, который устремился ко мне не теряя времени.

Громыхающая доспехами консервная банка, не иначе. Будто старый автомобиль сороковых годов, который нещадно использовали всё это время.

Он даже обнажил клинок. И двигается быстрее, чем я предполагал. Но мои рефлексы значительно выросли, по ощущениям, я давно презвошёл свой эволюционный максимум.

Пропускаю летящего на всех парах воина, аккуратно отступая в сторону, ставлю подножку, присаживаюсь. Оказавшись за спиной, добавляю ему ускорения толкая в затылок.

Рука будто побывала в морозилке. Меня обожгло льдом. Доспех на секунду вспыхнул, но сразу же потух, стоило завершить приём.

Ушастый пролетел ещё полтора метра и вошёл в решётку, раздвигая один из квадратов и застревая в нём, как рыболовный гарпун.

— Я мог уйти в любой момент, но напоминаю, мы не враги, — осторожно сказал я. — Поговорим?