Рождение Патрика

Глава 5

**** Венская школа номер тринадцать ****

До начала учёбы оставалось еще пять дней, и я провёл их в библиотеке, отвлекаясь лишь на обед и ужин. Первое, что я изучил, были законы страны, куда я попал. Ну, и накрутили они тут, конечно. Фактически, в Империи было два свода законов: один для аристократов и другой для простых людей. Что интересно, споры между аристократами решались по праву сильного, и никто из них не ходил в суды. И даже Император не вправе был вмешаться в спор между ними, если только это не касалось безопасности Империи. Когда дело не касалось спора между родами, для аристократов существовал специальный суд «Суд чести», но нужно было совершить что-то совсем непотребное, чтобы угодить под такой суд. А вот споры между аристократами и простыми людьми решались в обычных судах на основе имперских законов. Правда, я не представляю себе того смельчака, который рискнёт затеять тяжбу с каким-нибудь родом или кланом.

Затем я попытался найти хоть какой-нибудь след, который дал бы мне понять, в кого я попал. На сайте Министерства внутренних дел я просмотрел список потерявшихся детей за последние полгода и не нашёл никого, кто хоть как-то попадал под моё описание. Похоже, я сирота. Тогда что получается, я убежал из приюта? В Вене было полно детских домов, но разве они не должны были заявить в полицию, если бы у них сбежал воспитанник? Или же полиция, чтобы не портить себе статистику, не регистрировала бегунов как пропавших детей? Мда, вопросы, вопросы. Сделал себе в памяти закладку: как-нибудь раздобыть списки детей из детских домов.

В оставшееся время я проштудировал школьные материалы прошлых лет. Мне было достаточно прочитать материал и отложить его в свою память. На детальный разбор времени уже не хватало. С Томом и Ингой я общался только за обедом и ужином, а когда библиотека закрывалась, Инга проверяла мои знания.

— Поразительно, Патрик, — сказала она мне однажды после проверки очередной партии знаний, — это невозможно выучить за один день. Видимо, память к тебе действительно возвращается.

— Я же говорил: начну читать, вспомню, — бодро ответил я.

— Но всё же, почему ты не помнишь себя? Так не бывает, — покачала головой Инга.

— Ну, память для науки тёмный лес, — осторожно вставил я.

— Чушь. Ты должен был вспомнить хоть что-то, — возразила она.

— Я вспомнил скрипку, — напомнил я.

Как-то раз она попросила меня сыграть на скрипке. Я исполнил то, что учил, правда у меня возникли трудности с техникой исполнения. Однако всем было ясно, что играть я когда-то умел.

— Это и странно. Отдельно знание игры не могло прийти к тебе. Ты должен был вспомнить хоть что-то. Кто тебя учил, когда и где? — возразила Инга.

— Извини, конечно, Инга, но откуда ты всё это знаешь? — я попытался сменить тему.

— Так она ж лекарь, при чём будет крутым лекарем, — встрял Том.

Инга окатила его ледяным взглядом.

— А я что? Я ничего, всё равно все бы узнали, такое не скроешь, — пожал плечами Том.

На что Инга лишь вздохнула и махнула рукой, будто смирившись с тем, что ничего не сделать с этим придурком.

— Инга? — спросил я, уставившись на неё.

— Не скажу, — твёрдо ответила она.

— Не скажет, — подтвердил Том.

Всё дело в том, что лекарь, по своей редкости, следует сразу за артефактором. И если Инга была лекарем, то кем были её родители — остаётся только гадать. В школе бастардов, а это была школа бастардов, не принято было спрашивать о родословной, считалось дурным тоном. Бастарды и полукровки не считались чем-то позорным, просто не упоминали о своих родственниках, чтобы не плодить лишние слухи. Но бастард — лекарь? О таком я ещё не слышал.

— А ты? — я решил проучить слишком болтливого друга.

— Простолюдин, — развёл он руками.

И мы рассмеялись. Было понятно, что он такой же бастард, как и все в этой школе. Но выкрутился он, конечно, красиво.

— Осталось узнать про тебя, — вернул он мне той же монетой. — Как ты очутился здесь, если ты ничего не помнишь?

— С помощью фонда некой Морозовой, — не скрывая, ответил я. — У меня крутые знания по химии.

Ответом мне было два недоверчивых взгляда. Они, видимо, не поверили. И каково же было их удивление, когда буквально на следующий день в школу начали прибывать первые дети, отобранные фондом.

****

— Я всё узнал, — с важным видом прознёс Том, усаживаясь за обеденный стол и внимательно посмотрел на нас.

— И что же ты узнал? — я решил подыграть ему.

— Из вас делают отдельный класс.

— Логично, — ответил я.

Куда ещё деть 25 неодарённых? Не подселять же их в уже сформированные классы. Там совсем другая программа обучения.

— Но это ещё не всё, — официальная причина создания фонда — интеграция талантливой молодёжи и создание благоприятных условий для обучения и развития — процитировал он какую-то брошюру.

— Не официальная же… — подавшись вперёд шёпотом произнёс он.

— Что? — также шёпотом спросила Инга.

— На них будут ставить опыты, мухаха! — заржал он как конь.

— Дурень, — разозлилась Инга.

— А ещё про вас будут снимать документалку, типа реалити шоу.

А вот это уже интересно, то, что создание этого класса полная чушь, было понятно сразу. Жизнь и цели слишком разные у одарённых и простолюдинов. У меня возникло параноидальное чувство, что всё это делается из-за меня. Сначала засунуть в специальный класс, а потом засветить на всю Империю. Зачем? Чтобы те, кто не убил меня в первый раз, пришли и добили? Ловить на живца, где на роль живца определили меня? Скорее наоборот, мои новые «защитники» сообщают тем, кто хотел меня убить: «Он теперь под нашей защитой». «Ну что ж, раз они хотят меня засветить на всю Империю, я не против, но сделаю это по-своему», — решил я

****

Княгиня Анна Морозова и её дочь Юлия прогуливались по осеннему саду.

— Мам, я слышала, что ситуация с рудниками благополучно разрешилась? — спросила княгиню её дочь.

— Да, император обещал помочь, — кивнула Анна, думая о своём.

— Император очень великодушен! — воскликнула Юлия.

«Чёрт бы побрал старого интригана», — подумала Анна, — «развели меня, как пастушку на драник.»

И хотя от неё ничего не зависело, она не могла признаваться самой себе в собственном бессилии.

— Юлия, ты слышала, что наследник попросил наш род оказать ему услугу? — наконец решив, как ей следует поступить, спросила Анна.

— Да, кое-что слышала, — осторожно ответила дочь. Она действительно поинтересовалась, чем им пришлось отплатить за помощь, но поняла, что это было что-то незначительное, и сразу же выкинула это из головы.

— Дочь, нельзя так легкомысленно относиться к просьбам Императора, хоть они и незначительны, — нравоучительно сказала Анна.

— Прости, мама, просто я так была рада, что наши проблемы наконец-то разрешились, что не уделила этому должного внимания, — опустив голову, произнесла Юлия.

— Понимаешь, просьба Императора действительно несложна, но мне потребуется твоя помощь, — приняв окончательное решение, сказала княгиня.

Кратко пересказав просьбу наследника, Анна дополнила:

— Проблема в том, что наследник хочет сделать реалити шоу с участием детей, и мне, как главе рода, неудобно будет мелькать в телевизоре. Во-первых, это вызовет ненужные слухи, а во-вторых, многие могут это связать с решением наших проблем, а это уже нежелательно для императорского рода.

— Да, мама, понимаю, — серьезно ответила Юлия. Это был первый раз, когда ей доверили работу для рода, и она не подведёт, — я всё сделаю в лучшем виде.

— Я не сомневаюсь, дочка, — грустно улыбнулась Анна, — иди, а я пока подумаю, как нам лучше всего это обставить.

«Род важнее», — думала Анна, глядя вслед уходящей дочки, — «её не тронут, а вот род может попасть под удар. Ещё бы раньше других вычислить Истинного».

****

Ну вот и настал мой первый день учебы в этом мире. Нас всех построили на плацу перед школой. Первым выступил администратор школы, Олле Нуллонен. В своей речи он посетовал, что телесные наказания в Империи отменены, но даже без них есть много разных и изощрённых методов воспитания. Он также пожелал нам успехов в новом учебном году.

— Не обращай внимания, — шепнула мне Инга, стоявшая рядом со мной, — это он так каждый год новеньких стращает.

— Угумс, — кивнул я.

Олле мне показался абсолютно адекватным мужиком и даже помог, предоставив полную программу обучения за прошлый год, которую я уже почти закончил изучать.

Далее шла директриса, мадам Николь. Её речь была довольно занудной, в основном напирала на патриотизм, дескать мы будущее Империи, и в этой школе в нас будут заложены те ценности, которые мы понесём впереди Европы всей. Короче, бред полный, но ей видимо надо было поставить галочку для отчётности. Лишь в конце речи она рассказала о нововведении, а именно о нашем классе под шефством рода Морозовых, и пригласила на сцену Юлию Морозову, которая и будет курировать наш класс. На сцену вышла девочка 16 лет, но назвать её девочкой язык не поворачивался. Невооружённым глазом было видно настоящую аристократку: точно выверенные движения, стать, гордо поднятая голова и, конечно же, природная красота.

Том не удержался и громко свистнул, и тут же получил от Инги локтём под рёбра. Среди учеников послышались смешки. Думаете, она смутилась? Даже не притормозила, грациозно взошла на сцену, и, обведя взглядом учеников, мило улыбнулась.

— Спасибо, — начала она хорошо поставленным голосом. — Спасибо руководству школы, которое разрешило воплотить мой замысел в жизнь, спасибо детям, которые согласились принять моё предложение. Я очень счастлива сегодня. Это первый шаг к взаимопониманию и дружбе. Спросите меня, почему я это делаю? Всё очень просто. Я всю жизнь прожила в России, но волей судьбы мне пришлось переехать в Европу, и мне было очень сложно изменить свою жизнь, начать всё сначала. Но я смогла и благодарна Империи за то, что она дала мне этот шанс. И тогда я подумала: а что с теми детьми, которые да, хотят изменить свою жизнь, но не могут? Ведь я имею свой дар с рождения, и за это я благодарна своим родителям. А вы? Вы добились всего сами, своим трудом. Вы хотите изменить свою жизнь, и я дам вам такой шанс. Вы заслужили это. Кроме того, я считаю, что мы, одарённые, должны научиться у вас воле, стремлению и трудолюбию. Спасибо вам. Вы будете прекрасным примером для всех целеустремлённых детей, а я буду помогать вам.

— Вот ведь ж тварь, — прошептала одними губами, стоящая по правую руку от меня, Инга.

Я еле сдержался, чтобы не посмотреть на неё. Однако у девочки полно скелетов в шкафу, надо будет присмотреть за ней.

— Эй, счастливчик, — лохматая голова Тома высунулась из-за плеча Инги. — Везёт же пустышкам, (здесь и далее по тексту неодарённые). Хотел бы я, чтобы надо мной такое шефство взяли.

— Ай, больно же, — Том согнулся пополам, схватившись за ногу.

Инга врезала ему носком ботинка прямо в колено. Лекарь знает, куда бить! И с гордым видом она удалилась.

— Чего это она? — недоумённо спросил Том, потирая ушибленное колено.

— Никогда не восхищайся другими девушками, если рядом с тобой твоя подруга, — деревня, — подняв указательный палец, выдал я великую мудрость.