Принц

— Вот и все вы так. Молодые, глупые…жестокие. Все, что не по вам — ложь! Все, что отступает от ваших представлений о жизни — ложь и коварство! Нет, наш народ не заслуживает жизни. Прав ты, Петр Син. И прости, что я требовала с тебя неисполнимого. Живи, как знаешь. Я не в обиде.

Я кивнул, поднялся, и не прощаясь пошел к двери. Мне сидеть здесь стало просто невыносимо.

Конь так и стоял, привязанный к коновязи у дома, никто на него не покусился. Впрочем — я дал задание призраку охранять конягу и в случае опасности — сразу мне сигнализировать. Теперь бы вот решить, куда это коня девать… В Академию на нем приехать? Хмм…вообще-то там есть конюшни, и кони в них точно содержатся. Если заплатить Академии за содержание коня, неужто администрация откажет?

Я мгновенно переключился на боевой режим, и только так сумел уйти от удара. Произошло это на уровне подсознания, без команды, без обдумывания — надо мне это, или не надо. Вот ты стоишь, мило улыбаешься двум чертовым телкам, и…щелк! Уже в боевом режиме.

Девки двигались невероятно быстро. Я попытался поймать их силовыми полями, то бишь невидимыми руками — но куда там! Скорее всего на убийцах присутствовали амулеты антимагии. Хуже того — когда нанес удар одной из них кулаком, моя рука просто скользнула по ее телу, будто намазанному жиром, и не нанесла ни малейшего вреда. Амулеты физической защиты.

Я слышал крики, кто-то напал на девок сзади — двое мужиков, похоже что наемников, попытались ударить их по голове кувшинами из-под пива, и тут же были буквально сметены страшными костоломными ударами — один отлетел метров на пять, сбив по дороге тяжеленный стул и затихнув на полу, второй с разбитой ударом челюстью осел на пол и дергался, захлебываясь кровью и пуская кровавые пузыри. Самое интересное, что все это девки проделали не оставляя попыток достать меня ножами, на которых, как я автоматически отметил, имелся эдакий темный налет, будто ножи окунули в липкую смесь. Очень не хотелось бы получить хотя бы царапину таким ножом.

Пока что мне удавалось избежать ранения, но с огромным трудом. Тело, которое я в последнее время не так уж и активно тренировал, просто-таки пищало и визжало, пытаясь успеть за командами ускорившегося мозга.

Секунда шла за секундой, я ругался — больше всего на себя самого, ибо расслабился, и не был в своей лучшей форме. Да, я много знал — в теории — но ведь теорию единоборств надо подтверждать практикой! Вбивать эти знания в мышцы!

Вместе с усталостью пришла ярость. Такая ярость, какой я не испытывал уже давно, с тех пор как увидел порку Беаты, и сладострастные слюни, пускаемые ее палачом. Тогда Беата была для меня просто девчонкой — истеричной, взбалмошной, но красивой девчонкой которая не заслуживает таких истязаний. Я и вообще считаю телесные наказания учащихся мерзкой, дикарской практикой.