ЧОП «ЗАРЯ». Книга четвертая

* * *

— Ну а теперь-то домой? — спросил Стеча, пока мы ждали Банши, писавшую отчёт для приехавших дежурных из Ордена. — Рассветет уже скоро.

— Поехали к ювелирам, добьем уже и тогда спать? — меня еще потряхивало, я сидел на полу в кузове и втирал в шею легкую, покалывающую лечебную магию от Харми.

— Вот ведь, дебилы, — фыркнула блондинка, садясь на пассажирское сиденье. — Как узнали, кто мы, так сразу на попятную — ни тебе награды, ни рейтинга. Спасибо говорит, за вашу активную гражданскую позицию, ушлепок. Даже из рапорта нас выкинул.

— Может, оно и к лучшему, — Стеча кивнул на подъехавшие моторки с витиеватым гербом на дверях, — Папаша жмурика. Он явно не на такой результат рассчитывал, когда чадо свое гримировать отдал.

— Зато родственникам жертв результат по душе, — вздохнула Банши. — Газуй уже давай, пока они наш батон не срисовали.

Карл Жабновский — ювелир, по слухам из газетных вырезок, приближенный к императорскому дворцу, жил на Сретенке — местном районе, где кучковались ремесленники, в основном ювелиры, и купцы-спекулянты товаров роскоши. Этакий ЦУМ, ГУМ и Барвиха Лакшери Вилладж — три в одном. С постоянно действующим Орденским постом на въезде и несколькими патрулями городской стражи.

Район еще спал. В небе проклевывались первые намеки на скорый рассвет, но пошел снег с дождем, набежали тучи и даже, если кому-то и нужно было вставать и бежать куда-то по делам, они это делать не торопились. Свет горел в единичных окнах, в остальном же город еще спал. А ЧОП еще не ложился!

Стеча, знавший местный распорядок, объехал пост Ордена и, покружив в темных переулках, прокатил нас так, чтобы не попасться на глаза патрулям. Припарковались под навесом полупустого дровяного сарая и дальше пошли пешком. Богатые дома с кованой оградой, решетки с узорами в виде лиственных загогулек, грив и хвостов диких зверей. За ним минимальный палисадник — ни парков с лабиринтами и фонтанами, ни прогулочных маршрутов со скамейками. Дорого здесь квадратный метр стоит, вся площадь в дело идет. Хорошо хоть по ночам никто не работает.

Дома жались к подсобкам, подсобки к складам, а склады к мастерским.

Дом нашего ювелира выглядел одним из самых богатых. И к счастью, стоял чуть в стороне, разделенный с соседями узким проулком.

Трехэтажный особняк с мастерски изготовленными решетками на окнах. Настолько они естественно смотрелись, сливаясь с прутиками зимнего винограда, что я их даже не сразу разглядел. Был и небольшой дворик с маленьким фонтаном (заснеженным фонтаном) в виде полоскающего пасть льва.

Свет не горел, дополнительной охраны не было — только сигнальные магические маячки на воротах, заборе, окнах и дверях. Банши научила их различать через ауру, и стоило только переключиться на нужный спектр, так темный дом загорелся огнем гирлянд, как новогодняя фура «кока-колы». Даже печная труба и та была утыкана ловушками так, что и Санта без палева не пролезет.

Мы обошли участок в надежде найти калитку, которую кто-нибудь совершенно случайно забыл закрыть. Нашли только место, где после ограбления толпились следователи, увозившие тело Воробья. Следы от колес, гора сигаретных бычков и пятна крови, глубоко въевшиеся в корку подмороженного снега.

С этого места получилось разглядеть окно, временно забитое досками, куда, вероятно, впорхнул и выпорхнул наш воробей. И сломанный куст возле стены, где он пошел на посадку.

— Стеча, можешь меня через забор перекинуть? — мы остановились напротив забитого окна, на котором еще не восстановили сигнализацию.

— Эмм, — здоровяк посмотрел на меня, потом на забор с остро заточенными кольями, потом опять на меня, — Без гарантии.

— А Банши? — мы оба посмотрели на блондинку, сделавшую шаг назад.

— В жопу пошли оба, нашли тут ласточку.

— Банши, стой… — я перешел на шепот, заметив, что мы уже не одни.

За ее спиной появился четвертый участник «совещания» по проникновению в дом. Фобос — пока нейтральный, без перекоса в темную или светлую сторону. Нечто серое. Высокий, худой и без головы.

Отстраненно, как случайный прохожий, стоял, повернувшись к окну. И несмотря на отсутствующую часть тела, возвышался над невысокой блондинкой.

— Матвей, даже не думай! Я себя не для этого столько лет берегла!

— Да, стой ты! Замри!

Но было уже поздно. Банши сделала еще один шаг назад, погружаясь в призрака. Удивленно опустила глаза, глядя, как локоть фобоса проходит сквозь ее грудь, и начала набирать воздух для, надеюсь, что для обычного девчачьего визга.

Мы со Стечей, не сговариваясь, бросились вперед. Он на девушку, своей клешней зажимать ей рот. А я за фобосом, который сам перепугался до трясучки и уже начинал бледнеть, растворяясь в предрассветной дымке.