Без Чести

— Видели, боярин, — подтвердил Михалёв. — Ты прости за самоуправство, но мы с них всё ценное поснимали. И оружие в сторонке сложили. Трофеи твои.

— Правильно сделали.

Спустя десять минут мы сидели во дворе, под навесом, за добротно сделанным столом. Рядом, на специальном очаге, жарился кабанчик, от которого прямо во время готовки отрезались большие куски. Которые тут же и уничтожались. Кабанёнок и в самом деле был небольшим. Наверное, молочный ещё. Но на семерых голодных мужиков должно хватить.

Так же чуть в стороне питались наши лошади. И не только наши. Где-то бойцы нашли ещё четверых. И теперь животинки с удовольствием употребляли свежее сено.

Десятник всё порывался выставить дозоры вокруг хутора. Но я не велел. Не должен князь сейчас вернуться. А больше опасаться в округе особо и некого. Так что все сидели, ели мясо и запивали водой из фляг. Кстати…

— Надо бы Егора напоить, — вспомнил я о Зареченском.

— Уже, боярин, — проглотив кусок кабанятины, сказал Михалёв. — В доме, пока ты спал.

Повезло мне с десятником. Вроде такой же молодой, как и остальные его бойцы, но очень ответственный. И инициативный. А это даже лучше, если инициатива правильная.

— Спасибо.

— Боярин, а что мы дальше делать будем? — спросил неугомонный Вторуша. За что тут же получил подзатыльник от сидевшего рядом воина. Того самого молодого парнишки, с которого началось моё знакомства с этим полудесятком. Боголюб его, кажется, зовут. Точно! Боголюб Странный. Он тогда по пути в гимназию представлялся. А остальных воинов я, к стыду своему, до сих пор по именам не знаю. Ну да ладно. Если сегодня всё нормально пройдёт, то успею ещё познакомиться. А сейчас голова не тем забита.

— Дальше нам нужно добраться в одно место, — ответил я Втораку. — Тут где-то недалеко есть старое Капище Живы. Знает кто это место?

Сам-то я его найти смогу, но не от этого хутора. Слабо вообще представляю, где нахожусь. А навигатора в этом мире, к сожалению, пока не придумали.

— Не Капище, а Славище боярин, — поправил меня Михалёв. — Про него говоришь? Там раньше богиню восславляли. Дары ей приносили. Помощи просили. А потом, как храм построили в городе, то редко кто туда ходит.

— Откуда ты такой умный взялся, десятник? — улыбнулся я. На что он вдруг засмущался и отвёл взгляд.

— А он у нас всегда лучше всех учился, — сказал Боголюб. — И в школе, и в боевых дисциплинах. Потому и десятника так рано получил. Мы его ещё Умником дразнили всё время.

— Эх, — вздохнул вдруг Вторуша. — А я вот тупой!

На несколько секунд над хутором воцарилась тишина. А затем округу потряс дружный громогласный смех. Даже Вторак перестал сокрушаться о своей тупости и ржал как конь вместе со всеми.

— Зато с тобой весело, — вытирая выступившие слёзы, произнёс я. Чем вызвал ещё одну вспышку хохота.

— Ладно, — отсмеявшись, снова заговорил я. — Так ты десятник знаешь, значит, где это Славище?

— Знаю, боярин.

— Далеко до него?

— Та-ак, — задумался он. — Тут от хутора нормальная тропинка есть до дороги. А там уже верхами можно ехать. Часа за три, три с половиной добраться должны. Это с учётом того, что не быстро поедем. Егора чтобы не растрясти. Он же с нами будет? Я правильно понял?

«Действительно, Умник» — подумал я, с уважением посмотрев на десятника.

— Правильно.

— А зачем нам на Славище, боярин? — спросил Вторуша.

— Попытаемся там Егора вылечить, — честно ответил я. — С помощью Живы.

— Так может лучше в храм?

— Часто тебе в храме помогали, Вторак? — строго поинтересовался у него Михалёв.

— Ну так я и не боярин, чтобы на меня внимание боги обращали, — пожал плечами воин. — Просто в храме жрицы есть. Через них богиню попросить проще будет.

— Богиню мы и сами попросим, — сказал я. — Она добрая. Главное чтобы не мешал никто.

— Да кто же нам помешать-то может в таком деле? — искренне удивился Боголюб. А остальные воины закивали.

— Перун, — честно ответил я. Лучше их сразу предупредить, что я с этим богом на конфликт собрался пойти.

На целую минуту снова воцарилась тишина. Даже живать все перестали. А затем всё тот же Боголюб осторожно поинтересовался:

— А чего это он мешать будет, боярин?

— Потому что он отчего-то решил, что я теперь его собственность! — не сдержал я злости. — Так что попробуем обмануть Бога. Точнее — я попробую. Вы тут не причём.

— Боярин, мы твои люди, — спокойно произнёс Михалёв. — Если надо против Перуна пойти за тебя, то пойдём. Не обижай недоверием.

И остальные бойцы согласно закивали. А у меня снова потеплело на душе. И на этот раз не из-за чёртовой татуировки.