Эра Мангуста. Том 6

* * *

Песок, купол. Всё знакомое и такое далёкое. Казалось, что прошло тридцать лет, а не три месяца с моей последней дуэли. Толпа старательно рассаживалась на трибунах, игнорируя начало занятий, учебный процесс был наглухо сорван.

То ли потому, что мой противник — иностранец, то ли ещё по какой причине, но нам даже выделили секунданта. Слабенький маг земли, помощник преподавателя, он скромно стоял сбоку, пока мы занимали места напротив друг друга.

На нас одели негаторы магии, проверили на наличие артефактов. С меня сняли гномий браслет, так ни разу себя не проявивший. Может, он просто не работает? Поскольку людей, угрожающих мне и желающих плохого, уже было огромное количество. А реакции не было.

После небольших колебаний меня заставили раздеться, посчитав мою студенческую форму тоже слабым артефактом. Ну, я бы не сказал, что этот шедевр техномагической инженерии — слабый артефакт. Но, само собой, сопротивляться я не стал. Я настолько сжился с этой бронёй, что давно воспринимал её как простую одёжку. Мне выдали майку с трусами, от обуви я отказался.

В итоге так, босиком, в чужих майке и труселях по колено и я предстал перед франтоватым иностранцем, который только скинул пиджак и закатал рукава сорочки. Глядя на меня, он даже заулыбался, впрочем, как и почти все зрители. Но, хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Что я и озвучил.

Кстати, в этом мире, похоже, такой поговорки не было, поскольку наш секундант, несмотря на ситуацию, достал блокнот и явно записал моё высказывание. После чего поднял руку, призывая нас приготовиться к бою. После чего резко опустил её.

В моём внимании остались только я, мой противник и песок под ногами. Все переживания, сомнения, зрители и прочее отошли да второй план. Я начал сближение с противником.

Я видел его владение телом, знал, на что он способен, в принципе, если признаться самому себе, он был круче. Потому я был максимально собран. И собрался победить его без божественной помощи, на одних рефлексах.

На старте мы изучали друг друга, делая не очень активные атаки, изучая реакции противника и стиль его боя. Я старательно занижал свои возможности, уходя от вялых нападений визуально почти случайно, в последние мгновения. Поверив, Алекс бросился в настоящую атаку.

Красивая двойка в голову, от которой я с трудом, но уклонился, заставила противника провалиться, и я мощно вмазал ему в печень, пользуясь тем, что он почти половину секунды ловил равновесие. Он отскочил, переводя дух, сейчас его сердце работало на износ, пытаясь прокачать кровь через повреждённый орган, в глазах явно летали звёздочки. Но устоял, сука.

И тут меня накрыло желание лечь на песочек и расслабиться. Всё перестало быть важным. Отдых! Мангуст, как же я о нём мечтал! Всё время, что я здесь нахожусь, меня пытаются убить, я как белка в колесе, ни минуты покоя! Да, это отличная мысль!

Я опустил руки с явным намерением прилечь, мой враг уже бежал ко мне, согнув руку с явным намерением вмазать по виску локтём. Меня пронзило чувство опасности, смывая явно наведённый дурман. Моё личное полубожественное предчувствие прогрессировало, улучшалось. И сейчас явно спасло мне жизнь.

Поскольку парень набрал приличную скорость, единственное, что я успел за эту долю секунды, это упасть на песок, поймав его на ногу и перекинув через себя.

Сзади раздался мерзкий хруст, следом звук упавшего тела. Вскочив на ноги, я увидел труп со свёрнутой шеей. Да как так-то? Я хотел унизить этого урода, чтобы не только он, но и все окружающие навсегда поняли, что трогать меня и близких мне людей никак нельзя! А этот урод взял, и самовыпилился! Сдох, добровольно, козёл!

Ну да, вон бегут спасатели, сейчас его оживят, подлатают. И он снова, уверенный, что случившееся — случайность, начнёт делать гадости.

— На меня была произведена пси-атака! — громко сказал я. — Требую проверить его негаторы и уголовно наказать сообщника, который выдал ему муляж!

Трибуны, и ранее громко обсуждающие короткий бой, просто взорвались обсуждениями. Кто-то тыкал в меня пальцем, явно осуждая, кто-то вставал на мою защиту. Но последних было явно меньше, сплетники отлично постарались, опустив меня в глазах многих на социальное дно.

Я устало поплёлся к выходу с арены. Похоже, со всем этим мне придётся разгребаться. Вот что я этому уроду сделал? Зачем он меня так… Впрочем, похрен. Убил один раз, убью и ещё. В такой же честной битве.

— Андрей, мне надо с тобой поговорить! — внезапно послышался голос Львовича, бессменного следователя, который «типа помогает мне жить». — Мне кажется, у тебя серьёзные проблемы.