Цветок чертополоха

Глава 11

Начало нового учебного года запомнилось Минерве глубоким уходом в минус факультета Гриффиндор ещё до начала занятий. Причём этот минус выражался не только в будущем отсутствии рубинов в часах примерно в течении всего месяца, но и явно меньшим, чем обычно, количеством первокурсников, распределённых на её факультет. И всё потому, что Джеймс Поттер взорвал бомбу-вонючку в вагоне Хогвартс-экспресса.

И вот теперь Минерва, высказав шалопаю всё, что думает о его поступке, и обеспечив мистера Филча помощником на всё тот же месяц, писала письмо Карлусу Поттеру, чтобы высказать своё «фи» его методам воспитания сына.

Нужно было как-то утихомирить бушующую энергию определённых подростков, но Минни не знала, что и придумать. Увещевания на них не действовали, наказания принимались без возражений и чётко отрабатывались.

Она надеялась, что в этом году Поттер пройдёт отборочные испытания и окажется в команде по квиддичу. МакГонагалл знала, что это не остановит его, и глупые и обидные розыгрыши не прекратятся, но благодаря квиддичу она сможет хоть немного сдерживать его, наказывая запретом играть. И её не волновало, что в этом случае команда, возможно, не выиграет. Минни уже не была фанаткой квиддича настолько, чтобы закрывать глаза на поведение игроков только из-за желания увидеть кубок на своём столе.

Не радовал и вид Люпина. Сидевший за столом факультета мальчик напомнил ей его прежнего, растерянного и сломленного. Минни подумала, что летние каникулы, похоже, плохо повлияли на самооценку оборотня, снова снизив его до самого низкого уровня.

Придётся снова вытаскивать мальчика из депрессии, и у неё было, чем его порадовать. Летом она смогла найти человека, который перевёл пару книг из «выручай-комнаты» и при этом не смог связать её интерес к проблеме оборотней с одним из её учеников, как это обязательно бы произошло, обратись она к кому-то из коллег.

Хотя, и она была почти уверена в этом, коллеги догадывались о проблеме мальчика, но делали вид, что ничего не знают, возможно, предупреждённые директором лично.

В книгах, которые Минерва собиралась отдать мальчику, описывались некие зелья, которые ослабляли жажду убийства, но не помогали, увы, полностью принять или подавить зверя. Минерва сделала вывод, что на основе именно этих зелий Дамокл Белби и сделал своё антиликантропное.

Кроме книг была ещё новость получше. Ещё в конце прошлого учебного года она рискнула написать нескольким директорам волшебных школ России, Японии и Южной Америки с просьбой поделиться методиками воспитания оборотня, если таковые, конечно, имеются и её адресаты знают о них. То, что она обратилась именно к ним, Минерва объяснила тем, что во-первых, к сожалению, в европейских магических сообществах с оборотнями особо не церемонились, просто стараясь убить.

Нынешнее же общество готово более гуманно относиться к тем, кто большую часть своей жизни является человеком. Во-вторых, в культурах стран, к представителям которых она обратилась, отношение к оборотням несколько иное и есть надежда, что существуют наработанные методики познания человеком своего зверя, а в-третьих, она просто не знает, куда следует обратиться со своей просьбой, поэтому взяла на себя смелость написать людям, которые, в силу занимаемой должности, могут знать тех, кто непосредственно может помочь ей и её подопечному.

Ответы она получила незадолго до первого сентября. Японец вежливо извинялся, что не в силах помочь, так как их методика трудна и может быть применена только к кицуне, а так как в Европе, насколько ему известно, оборотни имеют вид волков, то он уверен, что их методика не поможет.

К тому же кицуне живут при храмах и там обретают полное слияние своей двойственной личности, а чужак не может быть допущен в их храмы.

Далее следовали витиеватые размышления, уверения в почтении, выражении радости из-за заочного знакомства и предложение о переписке между школами.

Ответ, пришедший из Южной Америки, сначала порадовал немного больше. Да, у них есть методика, и их ягуары-перевёртыши осваивают её, живя в специальной закрытой школе, с представителем которой коллега может помочь завязать переписку. Насколько он знает, обучение занимает несколько лет, у всех по-разному, в зависимости от того, в каком возрасте ученик стал оборотнем, а также от личностных качеств.

С оборотнями-волками у них ещё не работали, но представитель школы, к которому обратился за советом коллега Минервы, заверил, что они с удовольствием примут волка, в качестве эксперимента и для исследования иной формы оборотничества.

Минерва только возмущённо фыркнула, прочитав это письмо. Отдавать ребёнка неизвестно куда? Да даже если родители Люпина согласятся, она сама будет первой, кто станет протестовать.

«Ишь, экспериментаторы хреновы, гиппогриф их раздери! Опыты решили ставить!»

Минерва испепелила письмо, так расстроившее её, и взялась за то, которое откладывала напоследок, надеясь, что именно оно несёт решение проблемы.

Письмо было от заместителя директора школы «Колдовстворец», который не понаслышке знал о проблемах оборотней, так как в их школе, да и в других, имеющихся в России, они обучались. Кроме обычной программы обучения с ними дополнительно занимались специальные наставники и имелась методика, которую Минерве обещали прислать попозже, после перевода и адаптации к английским условиям.

Господин Волохов предупреждал, что они, возможно, не добьются таких успехов, как под руководством наставника, но не исключал, что что-то сможет получиться. К тому же, он сообщал, что один из наставников согласился отвечать на вопросы, которые будут возникать в процессе тренировок и рекомендовал оборотню посетить Россию летом.

Минерва, прочитав письмо, обрадовалась и этой призрачной возможности помочь мальчику. Теперь надо было дождаться обещанных методик.

* * *

Утром второго сентября Минерва, по заведённой ею в прошлом году традиции, явилась в гриффиндорскую гостиную. Первокурсников поднимать не пришлось, за неё это уже сделали старосты, да и остальные неспешно выползали из спален.

Минни порадовалась, что рефлекс, кажется, закрепился и львята теперь более дисциплинированны, чем раньше. Если бы не отдельные личности, сейчас бросающие на неё недовольные взгляды, всё вообще было бы отлично.

МакГонагалл поприветствовала новеньких и поинтересовалась у остальных, как они провели лето, и готовы ли к учёбе, на что получила горестный стон в ответ.

Ехидно пособолезновав невыспавшимся старшекурсникам, которые до часу ночи отмечали встречу и были разогнаны по кроватям ею лично, она раздала расписания и убедившись, что все в сборе, отправилась в Большой зал, в сопровождении плетущегося за ней прайда.

Кажется, этот выход первым учебным утром тоже становился традицией.

Сидя за преподавательским столом, она рассматривала столы факультетов. За столом Слизерина больше не было Люциуса Малфоя и Андромеды Блэк, которые закончили обучение. Кстати, Минни пока не слышала о свадьбе девушки с Тедом Тонксом, но думала, что это произойдёт в ближайшие месяцы.

Старостой Слизерина стал Тарквин МакТавиш и Минерва была о нём неплохого мнения, тем более их кланы не враждовали ни в одном из миров.

Северус сидел, как всегда, с Мальсибером и Эйвери, которые перешёптывались, низко склонив головы. Первокурсник Регулус Блэк бросал исподтишка взгляды на Сириуса, который что-то рассказывал сидящим рядом с ним Поттеру и Петтигрю, смеясь и жестикулируя.

Переводя взгляд, Минерва обратила внимание на одну из учениц. Сибилла Трелони, первокурсница факультета Рэйвенкло и будущая большая проблема. Надо было присмотреться к девочке.

Да и изучить остальных девочек, поступивших в Хогвартс, не мешало. За столом Хаффлпаффа мелькнула пара симпатичных лиц, да и остальные факультеты могли похвастаться приятными, на взгляд Минервы, мордашками.

Она всё ещё не оставила идею отдалить Северуса от Лили Эванс, которая ей не очень нравилась своей упёртостью и уверенностью в правильности своих действий. Это качество было распространено на Гриффиндоре и она сама до недавнего времени являлась их обладательницей.

Сейчас же она понимала, что Северусу нужна девушка помягче, да и если он будет общаться не только с Лили, возможно, его детская привязанность не перерастёт в болезненную влюблённость.

В то, что Лили может влюбиться в Северуса, верилось с трудом, хотя такая возможность существовала. Здесь и сейчас Снейп не был тем неухоженным, озлобленным подростком, от дружбы с которым Лили постаралась избавиться при первой же подвернувшейся возможности.

После занятий МакГонагалл пригласила к себе Ремуса Люпина, чтобы отдать списки с книг и рассказать о письме. Мальчик очень обрадовался и пообещал следовать всем рекомендациям далёкого наставника.

Минерва пообещала поговорить с его родителями о возможности съездить в Россию летом.

* * *

Снова начались учебные будни. Из года в год не меняющаяся программа, мелькание детских лиц, педсоветы, болтовня с коллегами за чашечкой чая и собрания «Ордена Феникса».

Особых изменений в политике Минерва не заметила. Статей о детстве и родственниках Волдеморта не появлялось. На вопрос об этом, заданный директору, тот ответил, что «Пророк» не рискнул выпустить такую статью. Оставалось ждать появления на журналистском небосклоне Риты Скитер, которая на данный момент ещё не работала в этой газете, видимо, придя в неё позже.

Зато Дамблдор попытался провести закон о маглорождённых и полукровных детях, оставшихся без попечения или подвергающихся насилию со стороны родителей или опекунов, но дальше обсуждения закон пока не прошёл.

Минерва понимала, что история очень тяжеловесная дама и сдвинуть её с места нелегко. Она решила не напрягать директора своими прожектами, но ещё больше времени стала уделять ученикам, приходящим в её клуб, пытаясь научить их относиться друг к другу более лояльно.

Джеймс Поттер прошёл отбор и был принят в квиддичную команду охотником. В квиддич он действительно играл превосходно, если бы ещё не шалости…

После так феерично начавшегося учебного года Поттер и Блэк стали известны всему Хогвартсу. Всё чаще Минерва стала слышать о Мародёрах и объяснение истинного значения слова «мародёр» не помогло, кличка закрепилась. О них шептались в коридорах, девочки улыбались так заявившим о себе мальчикам. Минни это не удивляло, девушки всегда выделяют симпатичных и весёлых парней, даже если веселятся они не очень хорошо.

Карлус Поттер на её письмо не ответил, но некоторое время Джеймс вёл себя неплохо, но потом снова начались проказы. Лили Эванс от него тоже доставалось и Минерва понимала, что мальчик таким образом подсознательно хочет обратить на себя внимание. Северус защищал подругу и время от времени всё же ввязывался в стычки, хотя сейчас он был не один против четверых.

Обычно деканам приходилось разбираться с ситуацией, в которой с одной стороны конфликта участвовали Сириус Блэк, Джеймс Поттер и Питер Питтегрю, а с другой её крестник, Рейнард Мальсибер и Регулус Блэк, который незаметно влился в компанию Северуса и в стычках стремился задеть брата.