Стремление к героизму будет вознаграждено

Глава 11

Каменный замок уходил на много метров ввысь, достигая пиками башен невероятных высот, отчего Лир, стоя с поднятой головой у величественных ворот, чувствовал себя блохой. Неприступные стены из серых блоков, перед которыми расположился глубокий ров, на вершине являлись отвесными, защищая губернатора от штурмов при помощи лестниц и крюков. Однако такой выбор влек за собой использование более пластичных и хрупких материалов — тяжелые орудия и объединившие свои усилия маги при необходимости смогут разрушить защиту массированным ударом.

Форма строения представляла из себя треугольник, на каждом углу из которого выросло по одной идентичной двум другим башенке, в то время как в центре расположилась еще одна, внушительных размеров. Поддерживаемая фасадом с вимпергами и тимпанами над арками черная черепица накрывала просторные помещения замка, выдерживая его готический стиль. Между контрфорсами находились огромные разноцветные витражные окна, а со стороны зеленого сада были уложены прогулочные дорожки под аркбутанами. Но больше всего Линура впечатляли сидящие на балконах и выступах гаргульи — скульптуры застывших существ, что в последний момент жизни успели расправить крылья и угрожающе открыть пасть в попытках отогнать неприятеля. Они пробуждали в глубине души страх, но в то же время завораживали и добавляли зданию изыска.

Мрачность и загадочность жилища пришлись Лиру по нраву. Миновав главные стены, он вместе с остальными претендентами проехал мимо нескольких зданий ремесленников, где они оставили коней, и попал в донжон через еще одни ворота. Огромный холл с ведущими на второй этаж широкими лестницами тут же наполнился эхом разговоров гостей и криков командующих гвардией, что стояла у стен через каждые два метра. Убранство было столь богато и выразительно, что юноша никак не мог оторвать глаз от висящей высоко над головой огромной люстры, украшенных узорами перил и бронзовых статуй причудливых существ и храбрых воинов.

Когда холл остался позади, аристократы прошли через длинный коридор с узкими, но растянувшимися почти от самого пола и до потолка цветными окнами, которые даровали помещению много света и затейливые узоры, коль лучам светила на небе ничего не препятствовало. Нарядившиеся в свои лучшие костюмы богачи в такой обстановке выглядели немного несуразно и казались лишними среди царствующих в замке дорогой древесины и камня. Тем не менее несколько дворян явно знали, в какое место их приведут, и оделись куда скромнее остальных, преимущество в темные тона. По чистой случайности в их число входил и Линур, отчего чувствовал себя намного увереннее, чем прежде.

За коридорчиком следовала невероятных размеров гридница, которая уже была подготовлена для проведения пира в честь открытия турнира. Гости тут же рассосались по залу кто куда, и Лир смог не спеша рассмотреть все вокруг в мельчайших подробностях. В первую очередь ему бросились в глаза развешанные на стенах огромные полотна с гербами присутствующих семейств — он сомневался, что места хватило для всех, но эмблемы как минимум крупнейших родов украшали помещение своими цветами. Посередине стоял накрытый бордовой скатертью длинный деревянный стол, уставленный серебряным сервизом: каждому человеку предназначались тарелка, ложка и двузубая вилка, большой и чуть поменьше бокалы, а также полотенце, чтобы вытирать руки. На нем же расположились и закуски в виде салатов, колбас, крутых яиц, буженины, пирогов, хлеба, солений, свежих овощей, паштетов и соленой сельди с луком. В качестве выпивки на выбор предлагалось вино и квас в двухлитровых кувшинах, что отличались друг от друга одной лишь формой.

В другом конце гридницы, напротив входа, на двадцатисантиметровом возвышении находился еще один стол, рассчитанный всего на троих: самого Яра Медио, мужчину, которого Линур прозвал распорядителем, и непосредственно главное украшение и одновременно с этим главный приз всего мероприятия, дочку губернатора. Последней пока видать не было, но Лир знал наверняка, что она совсем скоро предстанет перед собравшимися гостями во всей красе.

Между первым и вторым столом, как несложно догадаться, стояло идентичное двум предыдущим предметам мебели деревянное изделие, предназначенное для столь важных персон, как Даин Гемм и Харраф Фауд. Всего Лир насчитал девять или десять стульев.

К потолку, высота которого достигала десятка метров, при помощи прочных железных цепей крепились три громадные железные люстры, рассредоточенных таким образом, чтобы равномерно освещать весь зал. Украшались они закругленными вниз элементами в виде лепестков и маленькими белыми камушками, поблескивающими в свете свечей. Дабы темнота не добралась и до углов, на стенах также были развешаны лампады с внушительными свечами из пчелиного воска внутри — они горели не только долго и ярко, но и источали приятный аромат.

Стольники в красивых черно-красных одеждах без конца сновали туда-сюда, принося все новые и новые блюда и исполняя любую прихоть уважаемых гостей. Каждый из них был ухожен, вкусно пахнул и не переставал улыбаться — атмосфера высшего общества завораживала юношу и поражала его до бабочек в животе.

Тем временем большинство аристократов уже расселись на стулья, поэтому Линур поспешил занять себе место получше, не горя желанием оказаться в самом конце стола. Знакомых семей и тем более их представителей рядом с ним не было, посему он, взяв пример с остальных, налил себе немного вина и наложил в тарелку сразу несколько блюд — всего по чуть-чуть. Его рот тут же наполнился слюной в предвкушении доселе не испробованной еды, даже подумать о которой раньше было сродни безумию. Когда лакомый кусочек буженины растаял во рту, Лир закрыл глаза от удовольствия и почувствовал легкое головокружение — настолько это оказалось вкусно.

Для его семьи свежее мясо всегда являлось чуть ли не роскошью, баловать себя которой ее члены могли лишь по праздником. К тому же Линур только сейчас осознал, что хоть и видел на протяжении всей жизни в матери хорошо умеющую готовить женщину, которая вкладывает тонну любви в каждый достающийся кровью и потом кусок баранины, однако сделать нечто подобное ей не удастся и до конца своих дней. Глотнув сладкого вина, Лир принялся пробовать все подряд, при этом стараясь оставить место в желудке еще и для горячего.

Пока за большим столом маркизы, графы и бароны разговаривали и смеялись, обсуждая предстоящие бои и знакомство с дочерью Яра, между сидящими обособленно от остальных князьями и парой маркизов повисло напряжение, исходящее от Харрафа и Даина. Они оба знали, что победа на турнире принесет им не просто деньги и славу, а, что куда важнее, изменит будущее Империи в их пользу. Все эти прелюдия и хороший тон боярам были ни к чему — они готовы сразиться немедленно.

Единственный, кому не было никакого дела до поедающих друг друга глазами мужчин, оказался Лун, уплетающий закуски за обе щеки.

— Восхитительная селедка! — утерев рот полотенцем, воскликнул он. — Гимми, попробуй!

Смущенный Гиммирдий попытался жестами показать, что сейчас совсем не время, но Лу настаивал:

— Брось, Гимми, тут нечего стесняться, — он наложил ему в тарелку немного рыбы и кусочек пирога. — Это все для нас!

— Будь сдержаннее, Лу, — сделал ему замечание Даин, — мы собрались здесь для важного дела, а не на праздник.

— Бои начнутся только завтра, а до того времени — извини, но я не собираюсь портить пир будущей невесте своей кислой рожей.

— Когда-нибудь ты договоришься! — принял Харраф слова князя на свой счет, хлопнув ладонью по столу.

— Коль вам так не терпится, то устройте дуэль прямо сейчас, — предложил Лун, играя бровями. — Только не забудьте, что на турнире собрались и другие отличные воины.

— Кто? — в один голос спросили главные претенденты на победу, сойдясь хоть в чем-то.

— Я, например, — Лу выпил наполненный вином бокал, нарочно громко причмокнув.

— Тебе напомнить последний раз, когда мы скрестили мечи? — наконец расслабился Даин, наливая себе кваса. — Ты был в одном движение от потери головы, а мне оставил лишь пару ссадин.

— Два года миновало с тех пор. Тянуться к лучшим всегда проще, чем совершенствоваться, уже будучи им. Можешь недооценивать меня, но это обязательно сыграет с тобой злую шутку в ближайшие дни. Теперь все посмотрите вон туда, в середину стола. Видите там паренька в черном?

— Деревенский мальчуган в обносках? — нахмурился Харраф.

— Это бастард Либеро.

— Либеро испокон веков были лучшими кузнецами, а не мечниками — они никому из нас не соперники. И уж тем более бастард.

— В том и дело, что Ралафар, его якобы отец, не тот мужчина, что будет спать с кем попало и оставлять семя в простушке. А зная, с каким неуважением он относится к бастардам, неприкрытая ложь становится очевидной.

— Ты верно рассуждаешь, — не поднимая глаз, принял участие в разговоре Килан Омилиум. — Я знал Рафа лучше твоего и ручаюсь, что убогих и нищих он не трахал, а к достойным никогда не возвращался. Бастарда у него быть не может, — он залпом выпил полный бокал красного вина, — а жаль. Я бы с превеликим удовольствием размозжил его родную кровь своим каблуком.

Оставив высказывание Килана без комментариев, Лун продолжил мысль:

— Ралафар взял неизвестно кого и пытается выдать его за собственного бастарда, тем самым пропихнув на турнир. Какие цели он преследует, и кто этот малый, что заслужил быть здесь? Вы глупы, если вас теперь не тревожат эти вопросы.

— Ставлю платину, что этот сопляк дальше второго тура не пройдет, — щедро оценил способности Лира Харраф, — а значит переживать мне не о чем. Семейкой же Либеро и их планами пусть себе голову забивает Килан — это в нем до сих пор горит месть за предательство.

— Пожалуй не стоит так спешить с выводами, — сердце упомянутого мужчины больно кольнула давняя утрата, но он не выдал эмоций. — Раф ни разу даже не пересекся со мной после того случая, так зачем ему приезжать выяснять отношения сейчас?

Ухмылка исчезла и с лица Даина, когда к нему пришло осознание всей неоднозначности присутствия ободранной вороны среди важных аристократов.

— Лу, каковы твои предположения? Как далеко может зайти ненастоящий бастард?

— Я не собираюсь рисковать, поэтому хочу предложить вам немедленно убрать его из уравнения любыми способами. Меня очень позабавит посмотреть на ваши лица, когда вы падете от меча Линура, но даже такое сладкое представление того не стоит.

Блеснув глазами, Кил вдруг изменился в лице, что-то заподозрив.

— Лу, Лу, Лу, — вкрадчивым голосом подобрался он к тому, — зачем ты это делаешь? Раф всегда был твоим товарищем: всем известно, как вы безвозмездно помогали друг другу во всех начинаниях, а в бою стояли плечом к плечу, даже если отношения между вашими семьями в то время оставляли желать лучшего. Почему теперь ты столь яро подговариваешь нас погубить его затею?

— Мне обязательно все разжевывать для тебя? — возможность увидеть раздраженного Луна его окружению представлялась крайне редко, однако сейчас это был именно тот случай. — Есть три варианта развития событий. В первом побеждаешь ты, Харр, и тогда, ни для кого это не секрет, между Фаудами вместе с их сторонниками и Императором развернется война. Не сразу, но не пройдет и половины десятилетия, как революционные настроения охватят нашу страну, и тогда она захлебнется в крови. Не всех устроит такой расклад, однако многие даже за этим столом уже давно жаждут свергнуть Гладетисов и не боятся говорить об этом вслух. Во втором варианте верх одержит кто-то другой, будь то любой маркиз и индивидуумы титулом ниже, маленькие и средние дома или тот же бастард Либеро. В разной степени, но для Императора это будет означать потерю верного союзника, что значительно ослабит его власть сначала на Востоке, а потом и в остальных регионах. Семейство Харрафа в этом случае аналогично предыдущему попытается захватить трон, но в этот раз кампания, скорее всего, затянется на годы и опустошит казны государства и многих родов. Будет славно, если в итоге мы не превратимся в захваченные Королевством или Царством земли. Это худший исход, к которому, тем не менее, некоторые личности упорно стремятся, считая себя способными при помощи земель и ресурсов губернатора Яра усилить Фаудов или Императорскую семью в соответствии верности одним из них. Последний и одновременно лучший лично для меня вариант — победителем становится либо Даин, либо я, объединяя Медио и Геммов или Луманов соответственно, тем самым получая возможность оказывать поддержку престолу не только металлами, минералами и другими полезными ископаемыми в случае Даина и множеством высококвалифицированных воинов в моем, но и продовольствием. Фауды будут обречены на провал в случае войны, однако и без нее потеряют почти все. Если коротко, то интересы Ралафара в отношении турнира меня абсолютно не интересуют, когда дело касается будущего всей Империи.