Копьё Маары

Эпилог

В бархатистой синеве темнеющего неба тонкими искрящимися лентами скользили радужные сполохи. Они поднимались все выше, с мерным гулом рассыпаясь и собираясь вновь. И не было этой светомузыке конца или края. Заканчивался один узор, тут же начинался другой, исходивший из глубины каменных глыб.

Переливаясь золотом и пурпуром, крохотные огоньки зарождались в глубинах полуразрушенных каменных тел и неспешно покидали их. Они стремились к новой жизни и новым воплощениям. Перед тем как оторваться от своего каменного тела, огоньки на миг замирали и лишь затем стремительно рассыпались разноцветными искрами.

На берегу холодного, лениво ворчащего океана стояла группа людей. Все они как один, запрокинув головы, наблюдали за северным сиянием и растворяющимися в нем душами Каменных людей, а шаман Учур пел свою гортанную песню, танцевал ритуальный танец. Заветный клинок поблескивал в его руках, на лезвии отражались синевато-зеленые всполохи, разрезали сверкающее полотно северной ночи.

Катя много раз в Красноярске видела салют: тоже море огней, только сопровождающееся морем шума. Здесь же все было иначе.

Роскошный фейерверк огней не спеша, торжественно проплывал перед глазами. В тишине, царившей вокруг, под сонное дыхание океана, казалось, что ты сам становишься частью мира, скрытого от посторонних глаз, – мира волшебства, недоступного людям.

– Дедушка, ты завершил обряд, – донесся до Кати шепот Аякчааны, – Каменные люди покидают свои тела. Это значит, что теперь эти места лишились Силы?

– Нет, внучка, – отозвался старый шаман, – Сила никуда не уходит и никуда не приходит, она всегда с нами. И лишь мы решаем, когда и как нам ее использовать.

Он повернулся к Кате и передал ей копьё.

– Бабушка Могиня тоже так говорила, и волхв Стар, дедушка Учур, – задумчиво сказала Катя и улыбнулась.

Она вспомнила голос, что прозвучал в голове, когда Ирмина почти победила там, в чертогах Мары, голос, подаривший ей спасение, надежду и свободу. Голос, напомнивший ей, что нет на земле абсолютной силы, есть только наша воля, в добро обернуть ее или во зло. Это был голос шамана.

Они переглянулись, и их глаза встретились: черные как смоль глаза старого шамана и серо-голубые глаза девочки-богини. И Катино лицо озарилось улыбкой: теперь она знает, какова цена Силы.