Ледащий
- Автор: Анатолий Дроздов
- Жанр: Попаданцы / Фэнтези: прочее
Читать книгу "Ледащий"
Несвицкий протянул ему удостоверение и сдернул балаклаву. Князь сличил фотографию на документе с оригиналом.
— Извините, господин майор, — сказал, вернув удостоверение. — Таков порядок. Поступили сведения, что в небе над Царицино чужак летает. Решили — чернокнижник, который выбирает цели для обстрела. Всем волхвам отдали приказ найти и обезвредить немца. При случае — живым доставить.
— Так надо было крикнуть: «Хальт! Хенде хох!» — пожал плечами Николай.
— А «хенде»-то зачем? — недоуменно спросил Касаткин-Ростовской и, поняв, рассмеялся.
— Наш человек! — он хлопнул Николая по плечу. — Не обижаешься, майор?
— И не подумал! — Несвицкий вернул ему хлопок.
— Борис, — князь протянул ему ладонь.
— Николай, — Несвицкий пожал ее.
— На «ты»?
— Согласен.
— За это надо выпить, — предложил Касаткин-Ростовской. — Идем!
Они поднялись на второй этаж. Здесь князь грохнул кулаком в неказистую дверь у лестницы.
— Подъем, лентяй!
За дверью завозились, и наружу выглянула заспанная физиономия с растрепанными волосами.
— Что, дрыхнешь? — насмешливо спросил Касаткин-Ростовский. — Велел же ждать не смыкая глаз.
— Лег на минуточку, и не заметил, как глаза закрылись, — пролепетал разбуженный обладатель заспанной физиономии.
— Вот же дали лодыря, — пожаловался князь Несвицкому. — Не денщик, а горе луковое. Чуть что — так сразу спать, причем, и днем, и ночью. На фронт его отправить, что ли?
— Не надо, вашсиятельство! — взмолился денщик. — Меня подстрелят сразу, я ж нестроевой.
— Ладно, — махнул рукой Касаткин-Ростовский. — Живи пока. Подашь нам ужин на двоих. Мухой!
Денщик кивнул и, выскочив наружу, ссыпался по лестнице вниз.
— На кухню побежал, — сказал Касаткин-Ростовский. — Для волхвов на ночном дежурстве специально держат повара. После полетов ешь будто не в себя. У тебя есть повар?
— Нет, — развел руками Николай. — Я сам готовлю.
— Почему?
— У нас не воинская часть и нет возможности кормить кого-то по ночам. Ем дома.
— Прислугу заведи.
— Тут такое… — Николай смутился. — Прислуга все разнюхает. Никто не знает, что я летун, и не хочу, чтоб знали.
— Почему?
— Ну… Долгая история.
— Погоди… — князь вдруг задумался. — Ты тот самый волхв, который уничтожил чернокнижника и группу немцев? Читал в газетах.
— Я, — кивнул Несвицкий.
— Расскажешь?
— Если интересно.
— Конечно! — воскликнул князь. — Идем!
Касаткин-Ростовской обитал в двухкомнатной квартире. Небольшой: прихожая, гостиная, спальня и санузел, разумеется. Неплохо для майора, оценил Несвицкий. Хотя, конечно, князь… Но в тоже время сословия в империи упразднили век назад, как и обращения по титулу. Однако, и Несвицкий это знал, аристократическая знать варягов не растворилась в обществе простолюдинов и хранила прежние обычаи. Даже браки предпочитала заключать между своими. Официально никто не заставляет называть Касаткина-Ростовского «сиятельством», но, и денщик, и часовой это сделали. Похоже, здесь так принято…
В квартире Николай получше рассмотрел майора-волхва. На вид лет 28–30. Узкое лицо с тяжелым подбородком, чуть крючковатый нос и синие глаза под черными бровями. Высокий лоб и маленькие уши. Волосы — темно-каштановые, волнистые. Не красавец, но очень симпатичный. К тому ж майор высок, широкоплеч. Женщинам такие нравятся.
— Присаживайся! — князь указал на один стульев, стоявших за обеденным столом. — Сначала ужин, а потом поговорим. Где этот лодырь?
И лодырь тут же появился. Поставив перед офицерами судки с едой, достал из шкафа столовые приборы и разложил на скатерти.
— Что господа желают пить? — спросил.
— Коньяк, — ответил князь. — Из снифтеров. Не перепутай с рюмками, дубина!
Денщик поставил перед ними бокалы с узким горлом на невысоких ножках. Плеснул в них светло-коричневой жидкости из большой бутылки и примостил ее неподалеку.
— Еще чего желаете? — спросил.
— Сгинь! — князь сделал жест рукой. — И не забудь сварить нам кофе. Подашь, когда закончим ужин.
Денщик исчез за дверью.
— По глотку для аппетита? — спросил Касаткин-Ростовской у гостя.
Николай кивнул и взял бокал.
— Приятно было познакомиться, Борис!
— Мне тоже, — князь кивнул и отпил из снифтера.
В следующие полчаса оба молча ели. Пища у варягов оказалась простой, но сытной: щи с говядиной, свиная отбивная с кашей и душистый, свежий хлеб. Порции большие. Николай хоть не наелся до отвала, но голод утолил. Появившийся денщик принес кофейник, расставил перед ними чашки и унес посуду. Князь налил им кофе, Несвицкий пригубил из чашки.
— Гм! Арабика?
— Точно! — улыбнулся князь. — Я вижу, разбираетесь.
— Люблю хороший кофе. И сварен замечательно.
— Матвей умеет, — кивнул Касаткин-Ростовский. — Лишь за это и держу бездельника. А так бы выгнал.
— На фронт?
— Нет, конечно, — князь засмеялся. — Матвей вольнонаемный и числится нестроевым. На фронт ему нельзя. Он это знает, но каждый раз пугается, когда грожу. Иначе невозможно заставить что-то делать — лодырь страшный. Денщиков в имперской армии разрешено иметь лишь волхвам, но жалованье им мы платим из своего кармана. И неплохое, к слову, жалованье — на уровне контрактника в пехоте. Желающих полно. Служба сытная, спокойная и не опасная. Угощайся!
Князь протянул ему сигару с гильотинкой. Николай привычно срезал кончик — научился, когда гостил на Кубе, и прикурил от длинной толстой спички. Из хулиганских побуждений сотворил кольцо из дыма и пронизал его тонкой дымной струйкой.
— Гм! — хмыкнул князь. — Красиво. А теперь, прошу рассказать о бое под Царицыно.
Прихлебывая из бокала с коньяком и запивая его кофе, Николай курил и говорил. Поведал князю сокращенный вариант своей легенды. Как очнулся в траншее под землей, как в полуобморочном состоянии выбирался, каким образом уконтрапупил чернокнижника с охраной, а затем отбил атаку немцев вместе с Гулым… Рассказал о неожиданно открывшейся способности зачаровать раствор здоровья и о состоявшемся недавно награждении Георгиевском орденом, присвоении главнокомандующим чина майора медицинской службы…
— Летать учился по учебнику? — воскликнул князь, когда Несвицкий смолк. — Не может быть!
— Возможно, навыки восстановил, — Николай пожал плечами. — Сказал ведь: прошлого не помню.
Касаткин-Ростовской внезапно бросил в него гильотинку — резко, сильно. Она летела прямо в лоб Несвицкому, но не попала. Перед лицом майора внезапно возникла радужная пленка, она чуть пыхнула, когда в нее попала гильотинка, и та со звоном покатилась по полу.
— Кокон тоже есть, — задумчиво сказал Касаткин-Ростовской. — И сильный, к слову.
— До сегодняшнего дня не знал, — сказал Несвицкий.
— Странно, — князь встал и заходил по комнате. — Патроны можно посмотреть?
Николай достал из куртки «Штайер», извлек обойму и отдал князю.
— Белые? — тот удивился. — Обычно пули черные. Точно зачарованные?
— Кокон чернокнижника пробили, — ответил Николай, — кирасы немцев тоже.
— Можно посмотреть, как ты их зачаровываешь?
— Не вопрос. Давай патроны и воду.
Князь принес ему магазин с обычными патронами, подал стакан воды. Николай плеснул ее в окно патроноприемника, вытряхнул излишки и приложил два пальца к верхнему патрону. Закрыл глаза. Перед взором возник бой под городом: траншея, поле и бегущие к нему враги. В пальцах появился и истек внутрь магазина холод. Он поднял веки и убрал от магазина пальцы, бросив взгляд в окошко, убедился — патроны побелели.
— Держи! — вернул он магазин хозяину. Тот взял и выщелкнул патроны на стол. Взяв один, поднес его к глазам.
— Белый и холодный, — сказал и положил патрон на стол. — Впервые вижу такую технику чарования. Уверен, что им кокон не помеха?
— Не советую испытывать, по крайней мере, на себе, — Несвицкий улыбнулся. — Немецкий чернокнижник подтвердит — из ада.
— Подведем итог, — князь сел и почесал в затылке. — Чаруешь воду и боеприпасы, летаешь и имеешь кокон. Ты волхв четвертого разряда, а таких не очень много. У меня, к примеру, всего второй разряд — летун и кокон. Ты откуда такой взялся?
— Не помню.
— Погоди! Я скоро.
Князь вдруг вскочил и выбежал из комнаты. Вернулся где-то через пять минут и не один — с каким-то мужиком. Коренастым, с круглым, заспанным лицом, с короткой стрижкой. Одет мужик был в синий бархатный халат, на ступнях — кожаные тапки с загнутыми носами.
— Доброй ночи ваше сиятельство! — встав, поприветствовал его Несвицкий. — Я Николай Михайлович Несвицкий.
— Якуб Ахметович Акчурин, — гость пожал ему руку. — Но я не князь. Простолюдины мы.
— Брось, Яша! — сморщился Касаткин-Ростовской. — Не заводи.
— Отчего же? — Акчурин сел напротив Николая. — Кругом сплошные благородия с сиятельствами, а я простой майор, тому ж еще татарин. Пусть гость твой знает.
Он улыбнулся. Теперь Несвицкий рассмотрел восточные черты лица Акчурина. Выдающиеся скулы, миндалевидный разрез глаз. Зубы мелкие, чуть желтоватые.
— Яша — волхв четвертого разряда и мой начальник, — сообщил Касаткин-Ростовской.
— А ты подчиненный, хренового разряда, — сказал Акчурин. — Коли разбудил начальника средь ночи и приволок к себе, то сперва коньяком угости. Потом и дело будет.
— Сейчас!
Князь взял бутылку и наполнил бокал до краев. Акчурин выпил коньяк словно воду, крякнул и протянул бокал хозяину:
— Еще!
Князь подчинился.
— Вам вера пить не запрещает? — поинтересовался Несвицкий, впечатленный этим представлением.
— Мне — нет! — сказал Акчурин и вновь опорожнил бокал. Поставил его на стол и ткнул пальцем в потолок. — Над нами крыша, а под ней Аллах не видит.
«Удобная религия!» — подумал Николай. А Акчурин тем временем достал сигару из коробки, стоявшей на столе, отгрыз и сплюнул кончик на пол. После прикурил от огонька, который вдруг возник над его толстым пальцем.
— Что скажешь, Яша? — не удержался князь.
— А что тут говорить? — Акчурин пыхнул дымом. — Он не Оболенский. Годами младше, лицо другое, ростом меньше. Леша-то здоровенный, словно лось.
— Тогда откуда он?
— Не знаю, — Акчурин посмотрел на Николая. — Гм! Что-то есть… Николай Иванович Несвицкий вам не родня? — спросил.
— Не знаю, — Николай пожал плечами. — Я рос в детдоме. Кто и зачем меня туда отдал, не в курсе. А кто этот Несвицкий?
— Вице-адмирал и сильнейший волхв империи, — сказал Касаткин-Ростовский.
— А еще советник императора и мой наставник, — сообщил Акчурин.
— Сомневаюсь, что я ему родня, — пожал плечами Николай. — Скорей всего, однофамилец.
— Может быть и так, — кивнул Акчурин. Он встал и ткнул сигарой в князя. — Чтоб больше не будил! Мне в семь вставать.
Сунув сигару снова в рот, он удалился, пыхнув дымом на прощанье.
— Что это было? — Несвицкий посмотрел на князя.
— Понимаешь… — Касаткин-Ростовской смутился. — Была одна история с японцами…
Рассказав Несвицкому о сражении на Кунашире, князь вздохнул:
— Никто теперь знает, где тот поручик. Говорили, что он уехал за границу, но это вряд ли: зачем японцам подставляться? Его бы разыскали и убили. А вот сюда, в республику, он мог поехать. Я уверен, что ты из родовых. Ешь, как аристократ, знаешь, как курить сигары, разбираешься в хорошем кофе. Умеешь воевать. Вот и подумал… Яша учился вместе с Оболенским, но он тебя не опознал.