Не время почивать на лаврах

Часть 6. Глава 13.

Подготовка к походу отняла у нас всё время, оставшееся до ночи. Но мы успели всё подготовить, чтобы выдвинуться с самым рассветом. И к экипированию себя любимого я отнёсся крайне серьёзно.

Первым делом, беретик - долой! Хватит модничать. Вместо него я натянул на голову вполне неплохой кожаный шлем. Проверил, чтобы сидел удобно и не натирал у висков. Подобрал в обозе классические кожаные доспехи с металлическими пластинами на груди, поножи опробовал, выбрал острый кинжал и отлично сбалансированную саблю. Сималион всё перепроверил после меня и остался доволен. А затем я забил доверху седельные сумки. Еда меня волновала в меньшей степени, чем вода. Если прижмёт, я смогу выдержать четыре дня без еды. Но вот не пить вряд ли смогу. Я с содроганием вспоминал свои первые дни на этой планете, когда приходилось ковырять землю, чтобы дать воде напитать грязную футболку. Этот опыт я больше не хотел переживать никогда.

На рассвете полсотни воинов армии Астризии устремились к лесу. Крайне уставший Хегарат отсыпался и я не стал его тревожить. Все слова и так были сказаны.

Двигаясь галопом, мы растянулись в длинную цепочку, едва наш проводник, отобранный самим обер-коммандером, узнал знакомые места. Он вывел нас к опушке, осмотрелся и уверенно повёл за собой по узкой дороге. И до самого полудня мы мчали без перерывов. А затем, во время недолгого привала, на карте он показывал наш дальнейший маршрут. Обещал скакать впереди до самых сумерек, а затем запалить факел, перейти на шаг и идти до тех пор, пока лошади не устанут.

Первый же день преподнёс нам немного неприятных сюрпризов. У одного солдата лошадь споткнулась и сломала ногу. Второго свалила с ног чудовищная диарея. Борясь с раздражением и отвращением, я осмотрел мужика. Не особо разобрался в причинах болезни, но от использования иглы отказался. Она мне была нужна для более важных дел.

Так что с бедной лошадкой пришлось поступить не самым человечным образом, а двоим бедолагам выделить вторую лошадь и приказать возвращаться назад, чтобы попытались догнать вечно отстающий обоз. Мужики не особо обрадовались, но вдвоём на одной лошади они бы точно отстали.

Потеряв двоих ещё до первого боя, мы выдвинулись с первыми же лучами солнца и единственный привал устроили уже в кромешных сумерках. Люди жаловались на боли в задницах, а лошади ржанием жаловались на переутомление. Но всё же второй день все пережили без особых проблем.

Когда все спали без задних ног, я оставался на страже. Вновь и вновь проверял по карте путь, расчерченный опытным проводником. Дорога сужалась с каждой лигой, лес густел. Ни единой живой души, ни единого родника, которые Феилин способен учуять носом, не попадалось. Мы экономили на всём, особенно на воде. Большую часть отдавали лошадям, а не людям.

Во время следующего дневного марш-броска нас в лесу обнаружил Сумман. Он принёс письмо от обер-коммандера, в котором тот сообщал, что Вилибальд идёт по следу противника. Противник почему-то чувствует себя слишком уверенно, отступая к мосту. Позволяет разведчикам приблизиться и, смеясь, отгоняет арбалетными болтами. У Вилибальда создавалось ощущение, что противник знает о преследовании и не опасается, что ему помешают.

В ответном письме я доложил наше месторасположение и попросил Хегарата двигаться быстрее.

В этот раз, в третий день в пути, опять пришлось двигаться весь световой день и остановиться лишь с наступлением сумерек. Я запретил разжигать костры и приказал перевязать лошадям морды. Ибо, по заявлениям проводника, мы уже близко. На следующий день дорога обязательно выйдет к опушке, откуда можно будет рассмотреть и реку, и Северный Мост.

В итоге, так и получилось. Несколько лошадок, правда, не выдержали резвого темпа. Но поскольку мы были почти у цели, более выносливые лошадки приняли на свои спины дополнительный груз. А когда скакавший впереди проводник резко затормозил и поднял руку, требуя тишины, остановились все остальные.

Сбросив поводья, я помчался вперёд. Проводник прижимал палец к губам, а второй рукой указывал перед собой. Солнце уже двигалось навстречу горизонту, а потому видимость была не самая лучшая. Но всё же мне удалось рассмотреть через не самый густой частокол из деревьев выбирающуюся из леса дорогу, крутой обрыв, заросли у обрыва и спокойные воды широкой реки. А ещё дальше, метрах в пятистах приблизительно, длинный деревянный мост, который вёл на другой берег.

В лесу темнело гораздо быстрее, чем на равнине. Я бросил взгляд на кроны, выругался и торопливо полез за подзорной трубой. Прислонился плечом к стволу и посмотрел в окуляр.

На мосту не было не души. Но в контролёрской будке я рассмотрел разгорающийся оранжевый огонёк. Рядом прохаживались двое. У остова дозорной вышки, никого не опасаясь, рубил дрова крепкий мужик.

- Не видно ничего, - я потёр глаза. - Противоположный берег ещё могу рассмотреть, а дальше лишь марево.

Я передал подзорную трубу Сималиону.

- Старый каменный мост был разрушен вместе с Халтберном, - он устроил мне ликбез, не отрываясь от окуляра. - Его заменили, когда отразили очередное вторжение... Раз... Два... Три... Четыре... Четверо бродят. Три на нашей стороне. Четвёртый туда-сюда по мосту шастает. Держи, Феилин.

Феилин - мой главный специалист в области разведки, кайфовал от подзорной трубы. Даже как-то на Солнце додумался посмотреть, за что получил от меня серьёзнейший нагоняй. Успел я вовремя, не позволив парню ослепнуть на один глаз. Но с того дня всегда следил, чтобы этого не повторилось вновь.

- Темнеет быстро, - заявил этот Капитан Очевидность. - Ничего не могу сказать пока.

- У тебя будет вся ночь, чтобы разобраться, - в способностях парня я не сомневался. - Подберёшься поближе, посмотришь, что там и сколько их.

- Хорошо, милих.

- И постарайся вернуться как можно быстрее. Нам нельзя ждать ещё целый рассвет. Мы нанесём удар, как только солнце вновь покажется над горизонтом, вернёшься ты или нет.

- Постараюсь узнать как можно больше, - сообщил Феилин. Затем передал подзорную трубу Иберику и убежал к своей лошадке.

Чтобы избежать обнаружения, мы отступили в чащу, перевязали морды лошадям и сидели в кругу, не разводя костров. Мы сидели в абсолютной темноте, слышали отдалённые смешки, крики и хохот. А когда "на дело" пошёл Феилин, почти все солдаты сжали в руках оружие, подобрались поближе к опушке и слились с высокими крепкими стволами деревьев, ожидая сигнала к атаке.

Ночь в это время года в Астризии была короткой. Лето как-никак. Но всё же Феилин уберёг меня от появления седых волос - он вернулся часа через два-три, задолго до рассвета.

Он двигался бесшумно, но я рассмотрел его силуэт в темноте.

- Ну что там? - тихо прошептал я, когда вокруг Феилина собрался плотный человеческий круг.

- Охрана слабая, - уверенно заявил он. - Десять человек насчитал. Лагерь разбили. Ночуют на этом берегу. Одна лошадь фыркает возле будки. Не знаю, что с ней делать. Одной стрелой такую не свалить. Разбудит всех... К опорам моста привязаны какие-то бочки. С парапета смог их рассмотреть.

- Бочки? Что за бочки? - нахмурился Сималион.

- Обыкновенные. Вино в таких держат в богатых погребах.

- Странно...

- На другом берегу никого не заметил, - продолжил рассказывать Феилин. - Но мне показалось, что вдалеке, в лиге-двух дальше на север, я видел зарево огней. Если там город, значит там есть жизнь.

- Там только руины, Феилин. Но, несомненно, в тех руинах притаились те, кто сторожит корабли, - я быстро смекнул, что не только на страже моста, но и на страже кораблей тоже есть те, кто несёт дежурство. - В общем, десятерых ты насчитал, говоришь?

- Прополз по всему мосту. Видел лишь одного, кто бодрствует. Остальные спят у костра. Десятеро, да.

- Тогда надо действовать быстро. С лошадью ничего не поделать. Всё равно начнёт орать. Но всем остальным пощады не давать. Всё, как мы привыкли делать. Феилин - найди себе напарника-лучника. Пусть Дерхел поможет, - я похлопал по плечу проводника, сидевшего рядом со мной. - Самого глазастого выбери. Пойдёте вслед за нами. За мной, Ибериком и мастером Сималионом. Втроём мы быстро всех обезвредим. Подобраться бы только побли...

- А я??? - Трифин, сидевший рядом, но едва справлявшийся с нетерпением, изумлённо уставился на меня.

- Не сейчас, Ваше Высочество. Нам придётся действовать быстро и безжалостно... В следующий раз! - мне пришлось повысить голос, чтобы избежать повторного возражения, которое вот-вот готово было вырваться из аристократического рта.

А затем мы впятером прятались за кустами и стволами у самой опушки. Держали оружие наготове и смотрели на далёкий горизонт, ожидая, когда он начнёт окрашиваться оранжевым.

Феилин с напарником дали "добро" на передвижение в предрассветный час. Я не сомневался в своих друзьях, да и сам поднабрался партизанского опыта за предыдущие зимы в этих недружелюбных землях. А потому никто из нас не совершил ошибки. Пропевшая тетива, сообщавшая, что Феилин пустил меткую стрелу в единственного бодрствовавшего охранника, подстегнула нас к действию. Я даже не посмотрел на упавшее тело. Я лишь услышал хрип. А затем на бегу активировал энергетические клинки и во всю прыть помчался к крохотному лагерю у моста.

Ни одна ветка не хрустнула под ногами, ни одна случайная птица не закричала. Испуганно заржала лишь лошадь, когда мы достаточно приблизились. Но заржала слишком поздно.

В который уже раз я не испытывал сомнений в собственных безжалостных поступках. Я подскочил к шевелившимся и пытающимся продрать глаза мужикам и принялся орудовать энергетическими клинками, как мясник. Сималион размахивал саблей наотмашь. Иберик рубил с двух рук. В итоге, из тех девятерых, кто беспечно дрых, лишь один успел вовремя вскочить на ноги. Но тут же упал с двумя стрелами в груди.

Лошадь бесновалась и орала как ненормальная на всю округу. На корню подавив в себе приступ человечности, я заткнул ей рот с помощью энергетического щита, прочертив в предрассветном небе косую полосу. А когда грузное тело принялось соскальзывать с берега в речную воду, увидел вспорхнувшую птицу. Она скрывалась где-то за будкой и оставалась незамеченной.

- Ква-а-а-ах! Ква-а-а-ах! - испуганный вопль заставил меня вздрогнуть.

- Сирей, Феилин! Сирей! - прокричал я, наблюдая за поднимавшейся в небо птицей.

Просвистела стрела и пролетела мимо. Это пальнул подбежавший Дерхел. Затем ещё одна. Сирей совершил пирует и увернулся. Но затем прилетела третья и пробила широкое крыло. Птица заголосила пуще прежнего, совершила оборот вокруг своей оси и устремилась к воде. Плюхнулась, начала бултыхаться и затихла, когда Феилин подбежал к берегу, выцелил и добил.

Рядом со мной уже блевал Дерхел. Он смотрел на кровавое месиво под ногами и отрубленную лошадиную голову.

- Чисто, - Сималион сбегал посмотреть, что там с тем, кого поразила самая первая стрела.

- Зовите остальных.

Иберик пронзительно засвистел. Из леса принялись выбегать прятавшиеся солдаты. Изучали место битвы и уважительно хмыкали.

- Вроде бы, всё, - я быстро осмотрел место короткого побоища. - Выводите лошадей. Уберите бардак. Обыщите тела, заберите всё ценное и сбросьте в реку. Феилин, Сималион, идёмте смотреть, что за бочки... Чёрт побери! Да дайте уже воды Дерхелу!