Шанс для рода Шустовых. Том 5

Глава 17

— О-хо-хо, — произнес древний дух, что стал подобен богам.

Он подошел к серому облачку, оставшемуся после развоплощения Сиврока. Стрибог как-то по-отечески коснулся края серого тумана, что-то пробормотал, а затем обернулся ко мне.

— Чего ждешь-то? Нужна его сила? Бери.

— Я не стану отказывать от нее, хоть и могу обойтись.

Я не собирался играть в благородство или еще как-то отказываться от дара. Сила лишней не бывает, как сказал сам Сиврок.

Стрибог закивал, выслушивая мой ответ, но ничего не произнес, только мельком глянул на Разрушителя. Тот стоял и внимательно следил за происходящим. Не знаю, что сказала ему дозорная, но я был уверен, что про древнего духа она упомянула. И то, что он сделал для моего спасения, и что было потом. Хотя, кто знает, может о втором моменте и умолчала.

Я не знал, как мне «взять» силу Сиврока, но показывать этого или спрашивать совета у Стрибога я не стал. Просто подошел, протянул руку и представил, как забираю, будто речь идет о чем-то принадлежащим мне по праву. Просто пожелал и получил.

Серое облачко дернулось в одну сторону, затем в другую.

Стрибог наблюдал за этими метаниями совершенно спокойно, не проявляя озабоченности. Возможно, это обычная для него процедура, а может быть все наоборот настолько необычно, что он и сам не знает, что должно произойти.

Туман еще немного подергался и поплыл в мою сторону. Приблизился вплотную и окутал меня. На мгновение мне показалось, что я очутился в мире духов. Но больше никаких эффектов от прикосновения серой субстанции не возникло. А через мгновение туман рассеялся.

— Доволен? — спросил Стрибог так, словно я убил его внука и теперь глумлюсь над останками. Это меня начинало раздражать.

— Почему я должен быть этим доволен или наоборот? — прищурив глаза с легким наездом спросил я.

Стрибог как-то странно и чуть удивленно посмотрел на меня.

— А я и не тебя спрашиваю, — ответил он и усмехнулся.

Я оглянулся, но на лице Разрушителя совершенно ничего было нельзя прочесть. Единственное, что я понял, Стрибог говорил и не с ним. Тогда с кем? Кто должен был быть доволен?

— Вот и ладно, — произнес старик. — Вроде бы все довольны. Мне пора.

Снова грохнуло, словно раскат грома, частично оглушив меня на долю секунды. Еще миг Стрибог стоял передо мной, а потом просто исчез.

— Вот и поговорили, — пробормотал я себе под нос.

Я так и не понял, что произошло, а Стрибог не удосужился мне ничего рассказать. Но ощущения в теле были странные. После того, как мать передала мне свои силы, я чувствовал столько мощных эмоций и ощущений, словно съел самое вкусное в мире блюдо и запил это божественной амброзией. Сначала ледяное прикосновение, а затем растекающееся по телу тепло и ощущение силы. Там была смесь всего на свете, но главное — это наполненность энергией.

От обретения силы Сиврока, не через передачу посвящения и не через кровную связь, меня словно накачали стероидами. Будто я выпил боевой коктейль космодесантников. Ощущение силы распирало, но сила была чужеродной. Мое тело не хотело ее принимать. В какой-то момент мне даже показалось, что меня вот-вот стошнит. Но нет. Все обошлось. Я переварил полученное и стал сильнее.

Вокруг меня расстилалось поле. Изрытое разломами, с вывороченными из недр земли камнями. Поле битвы, где каждый квадратный сантиметр был пропитан кровью. Не только кровью монстров, но и людей, и духов, выражаясь метафорически. В этой земле была и моя кровь. Я вдруг понял, что устал от битвы. Мне показалось, что она длится уже нестерпимо долго. Ей должны быть сыты уже все и стоило бы ее прекратить.

Я поискал глазами Шанса и заметил змея недалеко от группки своих товарищей. Шанс вместе с духами защищал людей от никак не успокаивающихся тварей. Монстры все нападали и нападали. Огребали от духов, но не прекращали своих попыток. Словно поняли, что ни мне, ни моему вновь приобретенному отцу они уже сделать ничего не смогут. А вот с людьми запросто. И даже то, что духи давали им отпор, твари, видимо, считали допустимой сложностью на пути к своей главной цели — людям.

Ребята тоже не стояли просто так. Они отбивались от тех единиц чудовищ, что смогли просочиться сквозь барьер заступников.

Я видел, как Настя, прикрываемая Лушкой и Степаном, умудрилась нанести сокрушительный удар монстру, что подобрался слишком близко. Заметил, как Иван, схватив какую-то саблю, сражается на противоположном фланге. Стоп! Иван?

Мне пришлось получше присмотреться, чтобы понять, что это действительно он. Парнишка жив! У меня отлегло от сердца.

Но даже эта новость не сделала меня спокойным. Усталость от боя, что теперь нарастала во мне с каждой секундой никуда не делась.

— Не хочу, чтобы мои люди страдали от этих тварей, — произнес я и создал защитный барьер вокруг ребят.

Теперь это далось мне настолько легко, что я даже не почувствовал, как трачу силы. Стена белого огня выросла вокруг моих друзей, и монстры замерли перед ней.

Я поднял обе руки перед собой, а затем резко развел их в стороны. Белое пламя рванулось от центра круга, сжигая всех тварей, что попадались ему на пути.

Вовремя заметив, что на этом пути есть и мои духи-покровители, я плавно повел ладонью вниз и стена огня начала оседать, расходясь кругом все дальше и дальше. В паре сотен метров от того места, где появилась, стена исчезла, словно уйдя под землю. Этого было достаточно, чтобы не зацепить ни одного духа. Зато теперь в радиусе двухсот метров не было ни одного монстра.

Разрушитель одобрительно покачал головой, но затем чуть скривился, качнув ей в бок. Будто он был чем-то недоволен или не удовлетворен. Так может отреагировать тренер, когда его подопечный вроде и выиграл бой, но не выполнил поставленный задач. Вроде бы, вот она, победа, но стратегия битвы была рассчитана на красивую элегантную трехраундовую серию, способную не только порадовать зрителя, но и принести определенные дивиденды в будущем. А вместо этого боец удачно попал противнику в голову и тот свалился в нокаут в самом начале первого раунда. Зритель рад победе своего кумира, но он пришел на арену ради эмоций, ради того, чтобы посмотреть на бой, попереживать. А тут никто ничего и понять не успел, как все уже закончилось.

В общем, подобное я видел и раньше, так что я понял, что Разрушитель был недоволен моими действиями, хоть итог его и устраивал.

Разрушитель еще какое-то время наблюдал за мной. Я старательно прикрывал своих друзей, помогал духам не подпускать к ним тварей, следил, чтобы монстры слишком уж кучно не набрасывались на одиночек.

Мне подумалось, что так потихоньку я и уничтожу всех чудовищ на этом поле. Изредка я бросал взгляд на поляков. Как там у них дела? Дела у них шли отлично. Большая часть тварей уже оставила их в покое и перешла в нападение на нашу территорию.

Я еще раз убедился, что тварями управляют. Иначе они нападали бы без разбора.

Разрушитель подошел ближе и, встав совсем рядом, вновь покачал головой.

— Знаешь в чем твоя проблема? — спросил он, глядя на мои упражнения в магии. — Ты не верно формулируешь свои желания, — сам себе ответил он, не дождавшись ответа от меня.

Я удивленно уставился на него. С учетом того, что я за все это время практически ничего не произносил и все свои «пожелания» формулировал про себя, такой вывод с его стороны выглядел странно.

Я не хотел вступать в долгий разговор, оставив друзей без прикрытия. Так что представил купол над их головами. Точно такой же, как создала мать, когда помогала мне во время боя.

Тонкая голубоватая пленка накрыла ребят, надежно оградив их от опасности. Теперь я мог не переживать, что какая-нибудь шальная тварь, прорвавшись мимо заслона духов, сожрет того, кто мне был дорог. Духи не в счет. Они сами могут за себя постоять. Да и прореха все еще была открыта и серой дырой зияла над головами. Любой из моих покровителей мог мгновенно унестись в свой мир и заняться восстановлением, если уж совсем прижмет. В настоящий момент, острая необходимость в присутствии духов в этом мире отпала.

Я потянулся мыслью к Шансу и сказал ему об этом. К моему удивлению, змей меня не только услышал, но и смог ответить.

— Мы еще немного поразвлечемся тут, — произнес Шанс и спикировал на небольшую группу монстров, несущуюся к нам от поляков.

— Да-да, — произнес Разрушитель, все еще всматриваясь, что там делают мои фантомные метаморфы, созданные и отправленные на подмогу духам и полякам. — Ты исходишь из отрицательных форм.

Я не понял, что все это значит, так что просто спросил:

— Что ты имеешь ввиду?

— Ты в курсе, как рождается твоя магия? Откуда берутся все эти… — он задумался на мгновение, продолжая смотреть на чужих, — животные, — наконец определился с термином Разрушитель.

— Я хочу их создать, и они появляются, как порождение моей Силы.

— Почти верно, но не совсем. Они появляются, как инструмент для реализации твоих желаний. Но в зависимости от запроса ты и получаешь инструмент. Но ты пойми, инструмент может быть любым. Твои собачки или что это за ерунда, не знаю, — стушевался Разрушитель. — Они такой же инструмент, как скажем, белое пламя. Но ты решил, что одно хорошо для этих целей, а другое для других, и теперь сам себя ограничиваешь в выборе инструментов. Тебе нужно просто пожелать.

— Ага, Шанс мне говорил то же самое, — усмехнулся я, вспомнив, как змей мне твердил это с самой первой нашей встречи.

— Шанс? — переспросил Разрушитель.

— Змей. Тот, что остановил духов от нападения на тебя.

— Ага, — произнес отец и почесал затылок. — Тот, что помог тебя спрятать и присматривал за тобой.

Я ничего не сказал, только пожал плечами, соглашаясь.

— Он все правильно тебе говорил. Но нужно не просто желать, а желать правильно.

Продолжить он не успел. Со стороны границы, заметив нас, в нашу сторону рванули два монстра. Хорошо, что я их вовремя заметил. Разговор мне был интересен, и я увлекся им, хоть и присматривал за состоянием дел у друзей, на остальное практически не обращал внимания. Сил было много, но глаза у меня всего два.

Развернувшись, я сделал короткий пасс рукой, хоть и он был лишним, и на тварей сверху упали светящиеся клетки. Но за мгновение до этого Разрушитель щелкнул пальцами. Твари на ходу рассыпались снопом белых искр, словно были фантомами. Так что мои клетки накрыли пустые места.

Разрушитель довольно улыбнулся и щелкнул пальцами.

— Понимаешь, о чем я?

Я стоял и смотрел на пустые клетки.

— Ты мог просто захотеть, чтобы эти порождения другого мира просто рассыпались в прах, но ты выбрал более сложный путь. Не знаю, что именно ты подумал для того, чтобы провернуть это, — он указал рукой на все еще стоящие на поле пустые клетки. — Но ты сделал это не совсем верно. Ты бы, наверняка, добился результата, но потратил на это сил и времени несопоставимо больше. Эта разница иногда может быть критичной. Порой, она может стоить кому-то жизни.

Я понимал к чему он клонит, но не перебивал его и не собирался оправдываться за свои «формулировки». Я мог бы начать противиться этому разговору, мог бы начать высказывать свои доводы или предположения. Мог бы, в конце концов, заявить, что не пойти бы ему подальше. Обходились без учителей, и дальше обойдемся, как-то ведь жили до этого и ничего. Но я понимал, эти эмоции растут из обиды. Из какой-то странной иррациональной обиды, что меня не научили, что пришлось идти ко всему самому. Что не было рядом такого человека, кто вот так вот просто на примере и с доводами мог бы рассказать и показать. Эти эмоции — они для меня были проявлениями слабости, а я не был слабаком. Так что и эту информацию я приму, впитаю, обдумаю и применю для своих побед в будущем.