Детектив для попаданки

Глава 26

Когда заканчивается ночь, мы засыпаем. Спустя мгновенье уже продираю глаза, услышав мелодичное верещание смартфона. Солнце раздражающе ярко бьет в лицо – вчера вечером мы забыли зашторить окна, и сейчас в комнату врывается ослепительный столп света. Прикрывая глаза рукой, жмурюсь и с трудом выплетаюсь из объятий Акима. Тормошу его тихонько за плечо:

- Тебе не надо на работу?

- Нет. И тебе не надо. Тебя же уволили, - сонно бормочет он, пытаясь снова сгрести меня в охапку и утянуть к себе.

- Я только со следующей недели уволена. А до субботы придется выдавать себя за социально ответственного человека!

Едва живая сползаю с кровати, спускаюсь на кухню, держась за перила, чтобы не скатиться кувырком по ступенькам. Вот только как бы теперь проснуться?

Этой ночью мы никак не могли оторваться друг от друга. Когда долго ждешь, то потом берешь свое сполна, жадно, взахлеб, без оглядки на завтрашний день. Пару раз мы меняли локации. Пару раз совершали набег на холодильник, чтобы подкрепиться. Болтали, смеялись, дурачились, и опять нас тянуло друг к другу. Время пролетело незаметно, в один миг.

Завариваю кофе во френч прессе, готовлю бутерброды с сыром на завтрак. Слышу шлепанье босых ног за спиной. Аким приближается вплотную, смыкает на талии руки, прижимается горячими губами к шее, отчего теплые волны вмиг устремляются вниз живота, и заявляет чуть хриплым спросонья голосом:

- С ума не сходи! Куда ты в таком виде?

- На работу. Сейчас кофе выпью и точно проснусь! – обещаю немного неуверенно.

Тяжело выбираться из кольца его рук. Особенно, когда больше всего на свете желаешь там оказаться. Всю свою волю собрав в кулак, мягко освобождаюсь из его плена и сажусь завтракать. После еды муж вызывает такси, заставляя отказаться от мысли самой усесться за руль. По пути на работу меня вырубает под веселенький шансон. Расплатившись, вылезаю из машины и усиленно тру глаза.

Ольга встречает меня на пороге дома, свежая, отдохнувшая - будто мне в упрек, и лукаво комментирует мой вид:

- Катя! Я не вижу ваших глаз! Вы всю ночь отмечали грядущий контракт?

- Какой контракт? – вскидываюсь, растерянно моргая.

- Так ваш муж ничего не сказал? Мой брат согласен на сотрудничество с кампанией Акима! Урааа! – тоненько голосит она, хлопая в ладоши.

Новость хорошая, даже отличная, но я чересчур устала, чтобы прыгать от счастья. Я лишь вежливо улыбаюсь, с трудом приподняв уголки губ, и без энтузиазма аплодирую. Как вчера сказал Аким? Контракты - мелочь. Главное – это мы.

День тянется убийственно долго. Говорят: если ты не занимаешься детьми, то дети займутся тобой. У меня слишком мало сил, чтобы дирижировать мальчишками, поэтому сегодня Паша с Ваней впервые занимаются мной, а не наоборот. Тормошат, не слушаются, дергают, капризничают, терзают уши своими криками, наскакивают на меня, друг на друга, а я лишь вялой мухой реагирую на происходящее.

Выдуваю несколько литров кофе, но помощь от него весьма сомнительна. В затылке гулко отбивает дробь, но уставшее до крайности тело так и норовит куда-нибудь то присесть, то прислониться. Может, стоило сказаться больной и взять отгул? Жаль, что эта мысль не пришла в мою слишком честную, ответственную голову еще утром! Еле-еле отмучившись положенные рабочие часы, еду домой. Не найдя Акима, валюсь, как подкошенная в кровать и отключаюсь.

Несколько последующих дней протекают в каком-то безумном, сверхзвуковом режиме. Я страшно не высыпаюсь, как и Аким. Нам отчаянно не хватает тех часов, минут и секунд, что мы проводим вместе. Наверно, мы теперь выглядим, как два безумных наркомана, коими мы и являемся, нешуточно подсев друг на друга. Много раз за день ловлю себя на том, что хожу, широко улыбаясь во весь рот, и вспоминаю наши разговоры. Вербальные и не только. Черт возьми! Я халтурщица, а не няня! Хорошо, что до долгожданного отпуска меня отделяет лишь пара дней!

Аким, договариваясь с Владимиром об их будущем сотрудничестве, выторговывает себе месяц свободы. Наш с ним медовый месяц. Время, необходимое для поездки в Питер - город, в котором началась и закончилась моя прежняя жизнь. Бедную Рекси опять пристраиваем к добросердечной соседке. Бронируем места в гостинице: и для ночевки в дороге, и для жизни в Питере.

Складываем вещи. Аким обходится одной сумкой, и та полупустая. Мои чемоданы тоже почти заполнены, но их так много, что я вновь и вновь перебираю одежду, пытаясь утиснуть объемы до размеров багажника, пока Аким не грозится оставить мое пожитки дома и купить все необходимое в Питере. Его слова помогают мобилизоваться и отделить зерна от плевел. Вскоре собранный багаж аккуратно стоит у выхода, дожидаясь отъезда.

Ехать нам предстоит на машине. Конечно, это долго и утомительно, но, к несчастью, самолеты из нашей деревеньки в Питер не летают, а в автобусе пришлось бы добираться еще дольше, к тому же с двумя пересадками.

В пятницу, пожелав друг другу «бон вояж», прощаюсь с мальчиками и Ольгой. В последний раз ночуем с Акимом дома и с утра отправляемся в путь-дорогу. Погода для езды просто идеальна! Небо задернуто легкими, перьевыми облаками, приглушившими яркую лампочку солнца, дождя нет. Бесконечные пейзажи за окном машины. Фуры, легковушки, перекрестки. Нечасто мелькающие населенные пункты, а между ними - длинная череда лесов и полей. Мы с Акимом по очереди за рулем: два часа – и пересменка.

К темноте добираемся до гостевого дома. Это просторная по здешним меркам трехэтажная вилла, покрашенная в трогательный персиковый цвет и окруженная розовыми кустами. Нам достается чистая, уютная комната с широкой двухспальной кроватью. Воодушевляет и неожиданно хороший вайфай, и сытный, мясной ужин вкупе со вкусным завтраком, и приличный напор горячего душа. Выселяемся отдохнувшими и полными сил.

Еще пол дня пути, и мы торжественно въезжаем в послеобеденный Питер. В груди щемит от нежности к любимому городу. Как я скучала по всем этим улочкам, по хмурым, серьезным людям, куда-то вечно спешащим, по пьянящему ритму и заводной энергетике мегаполиса! Хочется выйти из машины, лечь на асфальт и обнять знакомую улицу! Вдохнуть в себя воздух с до боли родным запахом, и замереть, раствориться в этом моменте! Аким заинтригованно поглядывает на меня, пытаясь, наверно, разгадать причину моей блаженной улыбки. Может, однажды и признаюсь, откуда я родом, но не сейчас.

Как только заселяемся в гостиницу, первым делом звоню Людмиле. Объясняю, что мы с мужем находимся в Питере проездом. Можно ли встретиться с ней и Мишей? В ее голосе слышу сомнение, но я не сдаюсь. Обещаю прийти не с пустыми руками – знаю, что женщина обожает вкусняшки! Шоколад с орехами – ее Ахиллесова пята, особенно, когда в качестве начинки – крупный, поджаристый фундук. Та смеется:

- Батюшки мои, дело совсем не в том, с пустыми руками вы придете или нет! Просто не знаю, одобрит ли Анна, моя работодательница, тот факт, что я принимаю в квартире чужих людей. Вы уж простите за прямоту!

Уверяю ее, что я совершенно не чужая, а наоборот самая близкая подруга Карины. Пусть она мне задаст любой вопрос из ее биографии, о которой только близкий человек может знать, и я ей отвечу!

Людмила, с минутку подумав, спрашивает:

- Скажите, почему ее крестная Валентина не взяла Карину к себе после смерти родителей?

- Потому что Карина не хотела собой никого обременять. Только крестную не Валентина, а Евгения зовут.

- Ладно, - как-то ворчливо разрешает Людмила. – Приезжайте, что уж там! Мы ведь должны друг к другу по-людски относиться!

Как только заканчиваю говорить с сиделкой, Аким звонит в полицию. Узнает, что дело по убийству Карины Тарелкиной еще не раскрыто. Убийца не найден. Эта новость изрядно электризует атмосферу. Среди мои знакомых под самым добропорядочным ликом прячется убийца. Чем больше об этом думаю, тем больше адреналина выбрасывается в кровь! Острое чувство опасности щекочет нервишки.

Выезжаем из гостиницы в самый час пик. Пока торчим в пробках, верчусь по сторонам, жадно разглядываю знакомые места. Мы все ближе и ближе к моему дому. Примерно через час - вместо обещанных навигатором сорока минут - паркуем машину у нужной многоэтажки, с трудом отыскав для джипа свободный пятачок. Под громкий писк домофона заходим в подъезд и в обшарпанном лифте, на стене которого Лена однажды сердито нацарапала "Коля мудак", поднимаемся на последний этаж высотки.

Когда оказываемся у знакомой металлической двери, сердце начинает взволнованно колотиться, как перед прыжком с парашютом. За этой дверью хранится моя карта памяти с бесконечным объемом данных. Каждая стенка, каждый уголок здесь для меня особенные! Возвращение к своим истокам будоражит кровь похлеще предыдущей ночи с Акимом! Беспомощно гляжу на мужа, пытаюсь в его глазах почерпнуть немного спокойствия и силы. Он берет меня за руку и успокаивающе пожимает пальцы. Взгляд его обещает: «Все будет хорошо! Я же рядом!»

Глазок в двери вдруг чернеет любопытным зрачком. Быстрый огляд и, наконец-то, перед нами распахивается дверь. Людмила все такая же: крепкая, коренастая нянюшка, с добрым лицом и умными голубыми глазами. Сейчас она подозрительно косится на Акима и скороговоркой произносит:

- На всякий случай предупреждаю: никаких денег и драгоценностей в квартире не держим!

Ее страх в глазах совсем не в тему! Не хватало еще, чтобы она нас на пороге держала! Снимаю с себя золотую цепочку с рубиновым кулоном и протягиваю женщине:

- Прошу вас, примите это украшение в знак наших добрых намерений! Нам от вас ничего не надо, только бы узнать побольше про Мишу! Карина столько про него рассказывала, что он мне почти как родной!

Устыдившись, наверно, своего испуга, Людмила досадливо качает головой, машет на меня рукой, чтобы спрятала свое золото, и отодвигается в сторону – мол, заходите, раз пришли, чего уж там!

Протягиваю пакет с ее любимыми сладостями и отдельную упаковку - гостинец для Миши. Женщина проводит нас в комнату, в которой брату больше всего нравится тусоваться. Здесь, на гладком дубовом паркете стоит его кровать с шелковым бельем, круглые табуретки рядом с широким раздвижным столом, и шкаф, под завязку набитый пазлами. Вижу, что сейчас он собирает водопад из тысячи мелких кусочков.

Его худоба, вообще-то для него типичная, меня почему-то задевает. Он выглядит таким одиноким! Худенький, раздетый до трусов, уязвимый парнишка. У него все такое же красивое лицо: голубые глаза с густыми, черными ресницами и правильные черты лица. Не родись он особиком, за ним бы бегали толпы девчонок! Вместо этого он заперт в своем мире, куда посторонним нет входа.

Внезапно он поднимает голову, переводит взгляд с дырявого водопада в район моих ключиц и неуверенно, с запинкой выговаривает:

- Карина.