Княжество

Глава 30

Хмыкаю.

— А зачем тогда?… — чуть не договариваю, но Император меня понимает.

— Ну, ты же ее видишь, — пожимает плечами, — божественно красива да и… кхм… — бросает взгляд на дочь, а та внезапно чуть розовеет. Видимо про себя Михаил фразу заканчивает без купюр, а княжна улавливает. Но Император тут же поправляется, — Да и родственников у нее нет почти. А то каждый чего-то вырвать хочет, хоть на время. Ладно. — вздыхает, бросает взгляд на своего адъютанта, — организуй нам чего-нибудь тут. По-домашнему. Нужно подумать, как теперь быть.

Проходите, гости дорогие, да и ты дочь, проходи тоже. Внезапно все становится сложнее.

— Пап, я не буду участвовать в твоем маскараде. — твердо заявляет Анна.

— Да, — спокойно соглашается Император, — мне уже доложили. Принимается, да и не получится теперь.

Кирилл, — говорит, когда мы с Анки и княжной занимаем кресла. — По нашу особенность Рода, ты, как я понимаю, уже знаешь?

Я киваю, а Анна тут же оборачивается ко мне.

— У Анки и Насти амулеты от вмешательства в разум. — поясняю ей. — Сильную атаку может и не задержат, но точно дадут знать, если начнется влияние. К чести тебя и Марии, никто и не пытался. Опекун, видимо, почувствовал.

Император кивает.

— Работа шаманов, правильно? — уточняет.

— Да. Навыки работы с духами у вас почти утрачены. — подтверждаю. — Ну, а в тайге это важная часть жизни.

— Да, мы с Анки Оолаккайевной уже договорились. — кивает Михаил. Потом с досадой продолжает, — Вот ведь, специально же показал всему двору, что вы мои гости. А твоя жена, гость вообще особый. Так нет же. Одну ревнивую дуру не посчитал. И ведь знал, что что то задумала, но не до нее было. И вот результат.

Скептически смотрю на Императора. Михаил ловит взгляд.

— Не знал. — твердо говорит, — Мне это не выгодно, и никогда не было. И Империи не выгодно.

Адъютант открывает дверь и несколько крепких слуг вносят самовар на дровах, похоже. По крайней мере вкусный запах сгоревшего дерева присутствует. Какие-то заедки, плошки и очень быстро организовывают низкий столик для чаепитий. Я с удивлением смотрю на это всё.

— Да, вот так я и люблю, по-домашнему, — усмехается Михаил, — удивлен?

— Немного. Как-то не вяжется Ваш образ вот с этим всем, — обвожу жестом стол.

— Наверное, — равнодушно говорит опекун, — Но Олег например, пироги твоей матушки очень уважал. Но только собственноручные, а другие и не ел совсем. Мне же вот эта лубочная картина нравится еще с детства. Но не часто доводится так посидеть, но сегодня у меня, внезапно, полторы кризисных ситуации, так что нужно подумать. Кстати, — встает и официальным тоном обращается к Анки. — От лица Империи приношу Вам свои извинения за попытку покушения у меня в гостях. Виновные будут обязательно наказаны. — садится.

Анки с улыбкой чуть кивает. А я на секунду теряю способность удивляться. Император сильнейшего государства из известных встал, да еще и принес извинения, пусть даже в камерной обстановке. Это просто невозможно.

— Не удивляйся, Кирилл. — видимо мое потрясение сразу читается. — Для меня интересы Империи всегда на первом месте. И я бы никогда не простил, если бы с Вашей женой что-нибудь бы случилось. Да и попытки тоже не прощу. Нам нужны шаманы, нужна ваша традиция, — обращается к Анки. — В идущем конфликте мы потеряли много магов именно в соприкосновении с похожей системой. Помогали только удары по площади, и то, что «голодные духи», как их прозвали в войсках, далеко от вызвавшего не отходят. Если бы они умели их натравливать на конкретных людей, потери были бы больше.

— Это не наша традиция. — Анки качает головой. — У нас расстояние для духов роли не играет. Разве только для тех, которые к одному месту привязаны. Те да, только там существовать и могут. А так, они по другому Мир ощущают.

— Да, — кивает Император, — мои аналитики это поняли, я и говорю, что похожая, не более того. Нет, представителя Юга Тайги в Новгороде я не могу принять плохо. Я бы и праздник в Вашу честь бы устроил, если бы не война. А теперь разбираться еще вот с этим.

Оборачивается ко мне.

— Кирилл, могу я забрать твой ледяной кристалл, с образцами?

— Конечно, — передаю Императору. — Что там за пыль, я не знаю. Но она была очень опасна для Анки, это точно.

— Я знаю, — оборачиваюсь. В комнате присутствует Лавров.

Чуть дергаюсь. Его я даже не чувствовал. А ведь для меня это уже рефлекс — отслеживать людей в моей сфере, и в свернутом состоянии я себя ощущаю слепым. Вот и когда Лавров заходил в комнату, я даже не чувствовал. Плохо.

Потихоньку начинаю отпускать сферу. Но Михаил немного кривится, и я снова ее убираю.

— Если тебе некомфортно, отпускай. — понимает мои затруднения опекун. — Привыкну.

Отпускаю на десяток метров в стороны. Все таки мне так чуть спокойнее. А моя паранойя уже себя оправдывает, что бы там Лис не говорил.

— Я знаю, — повторяет Лавров. — Но, на самом деле случайно. На балу сейчас присутствует Анучин…

— Помню. Он в Монголию был послан, правильно? — уточняет Император.

— Да, Ваше Величество, это так. А до того, вернулся из африканского похода. Вот он нашел знакомый ларчик и опознал. Тут же поспешил к слугам, предупредить что на балу опасность, а тут уже и и ситуация развернулась, — Лавров подает папку. — Тут небольшая записка.

— Своими словами, Владимир Николаевич. — Михаил кивает. — Вкратце.

— Порошок не яд, в прямом смысле. Амулеты его не определяют. Им пользуются колдуны на Черной реке в Бенинской Империи, для инициации. Человек вдыхает, спокойно занимается своими делами, ложится спать и больше не просыпается. А если просыпается — становится колдуном. Если вкратце.

— Но? — Михаил ждет продолжения.

— Но у нас тут, скорее всего, никто бы не проснулся. Противоядия у нас нет, а заметили бы поздно. Анучин говорит, что человек принявший этот яд жив, просто постепенно умирает от истощения. В их традиции — жертва богам. Будить нельзя, избранники же проснутся сами. Но инициированные колдуны принимают нейтрализатор загодя. — продолжает Лавров. — Он еще много чего рассказал, но это основное. Да, еще одно. Скорее всего целители в том случае, по крайней мере средних рангов, не помогли бы.

— Почему Вы так уверены, Владимир Николаевич? — тут же интересуется Император.

— В Новгороде за полгода было почти четыре загадочных смерти с такими симптомами. Эти дела были объединены в одно, и переданы нам полицией. Там фигурировали придворные, все с отличным здоровьем, одинокие. При невозможности проснуться прислуга к ним целителей вызывала. Трое уже умерли. Один под стазисом. Деньги у него есть, ждет своей очереди у Целителя Вне ранга. Когда к нам дело попало, оставался только этот. Я и вспомнил только потому, что читая записку, будто снова читал отчет полицейского целителя. А смерти придворных в компетенции Тайной службы.

Возникает неожиданная пауза.

— Анна была рядом? — тихо спрашивает Император.

— Да, — Лавров так же тихо отвечает. Анна и моя милая тоже в подтверждение кивают головой.

Император чернеет лицом и чисто механически сминает серебряную чашку в руках. Хорошо, без чая. Потом за пару секунд, не больше, приходит в себя и очень аккуратно кладет комок серебра на столик.

— Данные по погибшим придворным мне на стол. Кто выгадал от их смерти, с кем были связаны, кто был бы подозреваемым, если бы смерти квалифицировались как насильственные. На все у Вас час.

— Будет сделано. — Лавров тихо встает, и ненадолго выходит из комнаты.

Михаил делает несколько глубоких вздохов.

— Ведь специально стараюсь не касаться разума близких людей. — проговаривается. Делает еще несколько вздохов и откидывается в кресле.

— Папа! — Анна быстро подбегает к нему со спины, и кладет ему руки на виски.

— Спасибо дочь, — Михаил тут же приходит в себя. — извините Анки Оолаккайевна, и ты, Кирилл.

— Называйте меня Анки, мы не зовем по отчеству, мне непривычно. — Анки решает сократить дистанцию, кажется. На нее ситуация тоже действует.

Вообще все что сейчас происходит, все больше становится похоже на семейные посиделки. И я тоже попадаю под влияние ситуации. Как-то одно общее происшествие объединяет. Но забывать о разных интересах не следует.

Михаил будто читает мои мысли.

— Кирилл, по поводу дуэли даже не беспокойся. — ровно говорит Император. Анна вроде как кивает сама себе. Ну, в общем, да, кровь на рубашке, отсутствие сюртука. Одной тайной меньше, а подробности она потом узнает и сама. — оба дебошира поедут в действующую армию.

Я прикидываю, стоит ли говорить о мотивах гусара. Нет, думаю, не стоит. Умеешь считать до десяти, остановись на семи, а лучше на трех. И эта поговорка сейчас ну очень к месту. Про нашу возможность вламываться в сознание, пусть и с ограничениями, вообще лучше никому так и не знать.

— А гусар выжил? — уточняю, — я его, вроде, довольно качественно убил.

— В обычном случае — да, — пожимает плечами Михаил, — но там у вас был неплохой целитель, так что просто говорить теперь долго не сможет. Да и разжалован в рядовой состав будет. У него перстень с шипом обнаружили, правда там целитель яд не определил. Возможно, теперь понятно почему. Целитель говорит, что он не смог спасти голосовые связки полностью.

— Врет, думаю. Не хотел, скорее всего. Гусар его тоже оскорбить успел. — киваю. Надо же, удачно как. Именно такой результат меня идеально и устроил бы.

— Может и так, но зачем ты вообще ввязался в эту дуэль⁈ — внезапно шипит опекун. — Тебе жить надоело⁈

— Не думал, что ситуация так серьезна, — смущенно пожимаю плечами. — С моей точки зрения казалось, что это простые пьяные претензии, и ситуацию легко разрешить.

— Теперь ты знаешь, что это было не так. И как, выводы сделал?

Киваю. Состояние двойственное. С одной стороны, Михаил вроде как мой опекун, ну почти, и имеет право отчитывать, с другой, сама возможность этого сильно раздражает, но больше всего раздражает осознание, что он прав. Глупый поступок, хоть и просчитанный.

— Там нельзя было обойтись без вызова. — все таки говорю.

— Хорошо, нельзя. Верю, почему бы и нет? Но время ты выбирал? Ты. Ну выбрал бы завтрашний день, или неделю. Да и замену ты мог поставить. Деньги-то у тебя есть. Зачем самому-то? Эти люди для Империи ничего не значат, в отличие от тебя, — Император одергивает себя на грани почти оскорбления, и немного подается вперед. — Ты себе не принадлежишь! Запомни. — потом будто выдыхает. — Как и я, в общем-то. Ладно.

Качаю про себя головой. Виртуозно Император меняет в беседе позицию на доминирующую, и не возразишь даже. Опыт, конечно, великая вещь. Это, конечно, не отменяет, возможно, беспокойства за меня. Но все же хорошо, что я разговор отслеживаю. Не лишне.

Император почти мгновенно успокаивается. Наливает чай из самовара. Жестом предлагает присоединяться к нему.

— Задавай свои вопросы. Я обещал тебе ответы в прошлый раз. Потом будем думать, что с этим делать.

— Любые? — присоединяемся с Анки.

— В пределах разумного, да. Я тебе обязан. И, похоже, не только за сегодня. А долги стоит отдавать.

Я задумываюсь ненадолго.