Граф Суворов 3

Глава 20

Дни шли своим чередом, если можно так сказать о тотальной беспросветной жести, с утра до позднего вечера. Уверен, если бы хоть кто-то из моих преподавателей тренеров и наставников случайно узнал, что я могу обычный сон заменять восстанавливающей медитацией — мне бы вообще спать не дали. А так — строго согласно норме, восемь часов в сутки, не считая выходных.

По субботам и воскресеньям даже у меня было двенадцать часов условно свободного времени. Подозреваю не из-за щедрости наставников, а потому что им самим тоже нужно было время прийти в себя. Объяснить это по-другому у меня просто не получалось, ведь в садизме своих учителей я нисколько не сомневался.

Одногруппники, закусив удила перли вслед за мной, стараясь хоть формально не отставать от базовых показателей. Все в роте существенно перекрывали мыслимые и немыслимые нормативы, а я старался сделать так чтобы они не сдохли в процессе. Это в первые полгода можно было не думать о том, кто меня окружает, но сейчас лишние люди почти отсеялись и состав роты устаканился.

Краснов и Жеглов перестали быть взводными. Вместо них место прочно заняли Ангелина и Жарская. Так уж вышло что девушки прочно заняли первые места как по управлению резонансом, так и по стрельбе.

Жеглов пытался бороться за место главы взвода, условно получившего обозначения УШ, и в память о старых наименованиях наших групп, и с понятной расшифровкой — Ударно-Штурмовой. Но Тарана подвинуть так и не смог, в результате став его заместителем. Что характерно было несколько третьекурсников которые оспаривали эту должность, но проиграли в поединках.

Ну а Макс просто был слишком далек от управления людьми, его авторитет продолжал оставаться высоким, и даже недостижимым во всем что касалось техники и взрывчатки, но стоило ему почувствовать свою важность как он начал сторониться лишних людей. Что не мешало ему дать в бубен любому, кто скажет что-то против.

Ангелина, получив часть авторитета авансом, как моя постоянная девушка и боевая подруга, что нисколько не скрывалось, отрабатывала должность взводной ведьм на все сто. Среди девушек она стабильно держала первые места и в единоборствах, и в физических дисциплинах, во многом, конечно, благодаря нашим совместным упражнениям. С моей помощью она сама не зная раскрыла уже второй лепесток земли и первый лепесток воды, что сделало ее еще более сексуальной и привлекательной.

Заставило ли меня это волноваться и бросаться на сворачивающих шеи парней, когда она проходила мимо? Нет конечно. И не только потому что я был уверен в Ангелине, куда больше я был уверен в самом себе и нашей связи. К тому же, я не рабовладелец, если она будет уверена, что хочет уйти — я ее отпущу.

Жарская, уезжавшая на несколько недель почти одновременно со мной, вернулась на занятия очень задумчивой и вдохновленной. Что не слишком положительно сказалось на их с Лехой отношениях, но существенно продвинуло ее по учебе во всех дисциплинах, даже на моих занятиях по медитации она стала куда результативней. Слухи ходили разные, но я в них пока не вникал.

Обе девушки возглавляли полный взвод из двадцати человек, четырех рук или двух десятков. Состояли в них естественно только женщины, и только те кто выдержал суровый стартовый отбор в ускоренных группах. Я старался не лезть в их дела и управление, и единственная кто меня смущал своим присутствием — Маша Холодец, каким-то чудом занявшая место заместительницы Ленки.

Девочка с голубыми волосами, все так же похожая на фарфоровую куколку, продолжала менять маски по ситуации, но на официальных мероприятиях, сборах и прочем — умудрялась все время оказаться рядом со мной. В начале я принял это за случайность, затем за то, что мы просто хорошо учимся, показывая выдающиеся результаты, но вскоре такое навязчивое внимание не устроило уже Ангелину, которая не постеснялась вызвать Холодец на приватную беседу.

Чем у них все закончилось — я не знаю, девушки со мной делиться подробностями не спешили, но Ангелине я помог свести синяки, а вот Маша еще ходила с толстым слоем тональника под глазами, который с трудом скрывал фингалы. Впрочем, Холодец все так же продолжила присутствовать рядом со мной на мероприятиях, а моя девушка хоть и дулась, старалась держаться весело и естественно, не обращая на ту внимания.

И наконец настал долгожданный день, когда вывесили списки участников турнира и таблицу первых боев в 1/64й. Первые отборочные для меня прошли как-то незаметно. Ну не о чем говорить, когда против тебя ставят какого-нибудь второкурсника, только прошедшего инициацию. Десяток соперников я побил, даже не сходя с места и не достав меч из ножен. Просто бил прессом в треть силы и смотрел как противники погружаются в землю или песок.

Не у всех в роте ситуация была столь же радостной. Из сетки вывалился Макс, после двух поражений, одной победы и ничьей. Сильно не повезло Петру, ему просто попались очень сильные противники, из трех стартовых боев — два княжича и Герб. Я его поединки не смотрел, оказался занят, но судя по тому, что его поддерживал даже обычно ехидный Шебутнов, парню сильно досталось.

Но главное конечно были не бои, а тотализатор! Вполне законный, контролируемый домом Романовых, он позволял поставить деньги, любую сумму, как на себя, так и на любого участника. На прохождение конкретного этапа, на то, что человек дойдет до четверти или полуфинала. Даже на победу во всем мероприятии. Единственное что нельзя было ставить на проигрыш. Разумно, чтобы неповадно было ставить на себя и проигрывать, ведь сетка была довольно гибкой.

— Облом. — проговорил Шебутнов, когда во время обеда, мы нашли нашу группу в общем списке. Почти на всех, кроме Тарана, ставка была 1 к 1000. На бурята можно было поставить 1 к 520. А на меня 1 к 150… обидно, при чем меня так высоко оценили скорее всего из-за видной фамилии. — На все?

— Естественно, другого выхода нет. — с сожалением проговорил я. Ну почему не 1 к 500? Или хотя бы 1 к 250… Впрочем, грех жаловаться, наш общаг пусть и не трещал по швам от обилия денег, но перед турниром мы стрясли все долги, которые могли и наскребли почти двести золотых рублей. На самом деле — пластиковые желтые бумажки, но у них вроде даже было натуральное золотое обеспечение.

— Если выиграешь, у нас будет тридцать тысяч. — мечтательно проговорил Шебутнов. — Это можно дом купить! Многоквартирный. Даже несколько!

— Или выкупить корвет после прохождения службы. — вмешался в разговор Таран. — Старшой… ты как, уверен в своих силах? Если надо я могу… ну, когда встретимся.

— Даже не думай поддаваться или специально проигрывать. — строго проговорил я. — Мало того, что тебя снимут с состязаний, так еще ставку скорее всего аннулируют.

— Понял-принял. — хмыкнул Таран. — Тогда не обессудь. Но может тогда на меня все поставим? Шансов больше.

— Если у тебя еще остались собственные деньги — можешь ставить. — уверенно кивнул я. — Вплоть до нашей с тобой схватки, если она состоится. Можешь, конечно, рискнуть, но не советую. Или думаешь меня зря чемпион мира гоняет?

— Так он чемпион по единоборствам… — уже не так определенно протянул Таран.

— Кстати! У меня готовы плакаты! — воодушевленно заявил Шебутнов. — Если сумеем их подписать, да еще и на личной встрече с Коловратом, еще рублей триста срубим — гарантирую. Они не меньше, чем по рублю разойдутся.

— Хм… ладно, значит надо устроить. — решил я, прикидывая как лучше договариваться с тренером. За просто так он вряд ли согласится на многочасовую экзекуцию. — Лучше всего ее провести, когда первые студенты прибудут к нам, тогда мы больше соберем народа.

— Тогда ставки на тебя будут меньше. — разумно заметил Леха.

— И то верно. Значит надо на ближайшее время договариваться. — проговорил я, обмозговав сложившуюся ситуацию. — Ладно, значит так, сейчас ставишь все деньги, после обеда и пары я пойду договариваться с Коловратом и тюремщиками.

— Точно, он же до сих пор в каторжанах. — с сожалением проговорил Таран. — Я что-то привык что он с тобой без кандалов тренируется. Но ты не думай, особого бонуса тебе это в турнире не даст. В тяжелом доспехе по арене не по скачешь.

Тут он был совершенно прав, хоть и сам не знал об этом. И дело совсем не в том, что движения в резонансных доспехах скованы, совсем наоборот, нормальный боец в резонансном доспехе может передвигаться очень быстро. Тот же Коловрат, по собственным словам, в доспехе может бегать со скоростью до сорока километров в час, а рывки совершать до восьмидесяти. Нет…

Просто я блин так и не могу подчинить себе камень! Для того чтобы просто войти с ним в резонанс, мне по-прежнему приходится настраивать собственную ауру и «звучание». А это крайне сложный и трудоемкий процесс, который тяжело выполнять даже во время обычного пешего шага, не то, что боя на запредельных скоростях. А без этого простого действия запитать доспех я не могу.

Вернее могу, чужим камнем, но этот вариант я оставляю на самый крайний случай. Рискованно. Мало того что это раскроет мои способности, совершенно не стандартные для этого мира, так еще и поставит под вопрос всю систему. И образовательную, и властную. Так что стоит кому-то узнать, что императорский род совсем не обязателен, для контроля резонатора, тихая смута может перейти во всеобщую резню, к которой с удовольствием присоединятся зарубежные страны.

Таким рисковать я просто не имел права. В начале — получить силу и власть, обрести самостоятельность и крепкий тыл, а потом уже можно показывать все на что я способен. Никак не раньше. Да и вообще, не уверен, что мне это нужно. Моя главная цель, кроме очевидного богатства и статуса, которые мне просто для комфортной жизни нужны, это создание общества «под себя».

С нормальными социальными лифтами, нормальным средним уровнем жизни, образованием, медициной и прочим.

К слову, о медицине… пару дней назад я заметил аномалию в ауре Ангелины, при этом девушка упорно повторяла что у нее все хорошо, и со здоровьем все в полном порядке. Учитывая, что она по моей просьбе все же посетила врача, и пришла уверенная что с ней все в порядке — меня это несколько напрягло.

Все же я привык что в нашем мире врач — это второй самый доверенный человек, после себя самого или наставника. Клятва Гиппократа, международные организации красный крест и врачи без границ. Да что там, даже наши самоотверженные доктора и медсестры, которые в девяностые работали бесплатно, за одну идею, да и в двадцатых не жировали, спасая жизни в реанимации и на скорой.

В общем в моей реальности, в которой я родился и вырос слово «врач» невольно вызывало уважение. И чуть-чуть сочувствия… но с этим ничего ен поделать. А тут… этот непонятный Асклепий, смена красного креста на орден, подчинение всех врачей в стране закрытому ордену, в который брали далеко не всех… подозрительно. Но раз им доверяла Ангелина, я тоже не стал лишний раз параноить, только поправил у нее течение правны в меридианах, чтобы облегчить выздоровление.

— О, котёночек, опаздываешь? — не слишком довольно проговорил Коловрат, беседовавший с одним из своих конвоиров. — Сегодня будем заниматься в доспехе. Пора уже начать спарринги в полном контакте, а не гонять тебя в пехотной броне.