Ржевский. Том 1

Глава 16

— Я поняла!

Мадина бросается обратно ко мне. Она только что входила в этот свой ментальный транс, было заметно по лицу. Видимо, до чего-то на бусте додумалась.

Вопросительно поднимаю бровь.

— Дядя Дальки такой храбрый на вашей территории потому, что Канцелярия Эмирата подсуетилась успешно! Они купили кого-то из ваших местных чиновников, высоко! — она переводит дух. — Те, хотя и наместники вашего царя, но свои личные интересы государственным предпочитают регулярно!

Логично, чё. Откровенная силовая операция на территории чужого государства, которой сейчас угрожал звонивший мудак, возможна при очень ограниченном перечне условий.

Мне известно всего лишь три и первым в списке идёт как раз официально полученное на неё разрешение принимающей стороны.

С предыдущей работы чудесно знаю, разрешения эти бывают как гласными, так и негласными. Менталистка прямо указывает на второй сценарий.

Я и сам что-то подобное начал предполагать во время разговора со звонившим кандидатом в монархи — больно уж он резво с места в карьер сорвался.

Хотел начать разбираться после того, как аль-Футаим первым соединение разорвёт.

Ну да, мне это было важно и это не каприз, как может показаться на первый взгляд.

Он сам меня вызвал, сам херню предложил, сам пошёл, куда послали. Всё сам: его внутренние установки, что он неудачник, этот Маджит должен формировать себе собственноручно. Так они в голове прочнее держатся.

Я конечно не потомственный менталист, как некоторые, но кое в чём тоже понимаю.

Имени своего, кстати, мудак аль-Футаим мне так и не произнёс в итоге за весь разговор. Другое дело, что оно золотыми нитками на его халате было вышито.

Странный способ сокрытия и маскировки.

— Я знаю, что говорю! — Наджиб неверно истолковывает мою задумчивость и начинает потихоньку заводиться на ровном месте. — Дим, я с третьего ранга такое своими глазами наблюдаю! — её палец при этом упирается себе в лоб, а не в глаз. — В этом городе тоже!

Пошутить, что ли? Наверное, не стоит пока, не оценит никто. Все на нервах, она в первую очередь.

— Я верю, — киваю. — Более того, сам думаю так же, как и ты.

— А лицо такое, словно за дурочку меня считаешь! — её глаза подозрительно прищуриваются.

— Вовсе нет. Я тобой искренне восхищаюсь во всех смыслах. Ещё очень жалею, что потрахаться нам нельзя, — честность, только честность.

— ДУРАК! — менталистка стремительно отпрыгивает на шаг, зачем-то оглядываясь по сторонам. — НЕ ГОВОРИ ТАК! ДАЖЕ НА МОЁМ ЯЗЫКЕ! ДАЖЕ КОГДА НИКТО НЕ ПОНИМАЕТ! НЕ СМЕЙ, МНЕ НЕПРИЯТНО!

Подумаешь, какие мы нежные. Уже и произнести не моги.

— Как скажешь, я покладистый, — вздыхаю. — Но попробовать стоило — вдруг прокатит. Между прочим, у тебя сейчас, твоим языком, эффект маятника самооценки в голове! — это действительно так. — Не знаю, как твоими умными терминами правильно сказать, но ты сейчас, пока не успокоишься, пару минут будешь по инерции истеричкой!

Мадина прищуривается, наклоняя голову к плечу:

— А ну, договаривай.

— Соответственно, анализы и оценки в этом состоянии делаешь с погрешностями и неточностями. В том числе в мой адрес, — завершаю. — Но пройдёт, когда прежней станешь.

Наджиб-младшая мгновенно демонстрирует, что является специалистом в своей области: к концу моей фразы её брови задумчиво сходятся вместе, взгляд расфокусируется.

— Да. — Соглашается она после небольшой паузы. — Есть такой момент, точнее, был. Всё, поправила. — Менталистка снова с подозрением смотрит на меня. — А ты как понял, эй? Ты же в этом не должен соображать?

— У молодёжи в первом бою всегда такое после первого стресса, — пожимаю плечами. — У тебя лицо сейчас вполне определённое было, пока не откорректировала.

Какое-то время молча сверлим друг друга взглядами.

— Давно хотела с тобой разобраться, но не до того было. НАМ НАДО СЕРЬЁЗНО ПОГОВОРИТЬ! — Менталистка решительно хватает меня за рукав и тащит по бурьянам подальше ото всех, хотя эту речь и так никто не понимает. — ЧЕГО УПИРАЕШЬСЯ? А НУ ИДИ СЮДА!

— Страшно, — признаюсь честно, удерживаясь от активации расового бонуса на силу.

И давая ей себя увлечь.

Она решительно срывает тряпку, закрывающую лицо:

— В глаза мне смотри! Говори, что сейчас думаешь!

— Когда бабы заявляют, что надо поговорить, как правило, лучше в другую сторону от них мотать поскорее, — с опаской кошусь на чужие пальцы, усиленные ментальным бустом и не выпускающие мою руку. — Жизненный опыт, — хлопаю себя по животу второй ладонью.

Предшественника, добавляю мысленно.

— Не дурак, — констатирует Наджиб. — Хотя внешне иногда настолько входишь в образ, что сложно отличить. Практически невозможно отличить. Это тоже защитная реакция психики? Или внешняя маска для чужих?

— Говори, что хотела, — вздыхаю опять. — Ближе к делу. И так в самую середину зарослей залезли, меня уже муравей за ногу кусать полез. Не один.

Норимацу, Ржевский-старший и Барсукова из своего окна задумчиво наблюдают за нами издали.

— А чего ты так напрягся? — Мадина хищно улыбается, сверкая глазами.

— По лицу твоему видно, что ничего хорошего не светит. Бабы так смотрят, когда сцену закатить хотят, но ещё не решили, с какой стороны начинать, — в ответе полностью опираюсь на опыт предшественника.

— Хотя и искренне не понимаю, чего ты завелась, — добавляю. — Вроде пока всё нормально прошло, как договаривались. И эмира куда надо послали, и жопу твою я пальцем не тронул. А у тебя вид, словно у жены, которая мужа застала.

— Где? — её брови задумчиво сходятся на переносице.

— Неважно, где. Важно, что со своей лучшей подругой или с младшей сестрой, — делаю паузу, чтоб собеседница пропустила ситуацию через мозги. — Или с подругой и младшей сестрой одновременно. Именно за этим самым.

Вместо меня сейчас разговаривает предшественник, можно так сказать, точнее, его очень специализированный и достаточно глубокий прикладной опыт. Который словно имеет личный голос и за словом в карман не лезет.

— Бабы почему-то именно на подруг и младших сестёр наиболее ярко реагируют, — вырывается у меня по инерции. — Хуже, чем на незнакомок.

Тут же жалею о сказанном. Кажется, зря брякнул, судя по сверкнувшему взгляду.

— А ну доскажи до конца эту свою историю, — слишком спокойно требует она, подходя вплотную. — Быстро.

Не по-хорошему спокойно, чёрт. Она ж сама избегает вплотную находиться, а тут только что пузом ко мне не прижалась.

Как бы тут выкрутиться поаккуратнее. Что-то нездоровое намечается.

— Да нечего рассказывать! — с досадой прикусываю слишком длинный язык, отступая на всякий случай глубже в заросли, которые теперь достают до пояса.

Прополоть бы их.

— Просто метафора к слову пришлась! — возмущаюсь поубедительнее. — Или не метафора? Не помню, как фигура речи называется.

— Ладно, не моё дело. — Усиленная рука решительно выдёргивает меня из кустов. — У меня к тебе вопросы накопились серьёзные, я из-за них позвала в сторону. Твои похождения за рамками моих интересов…

— Фуф. Слушаю внимательно твои вопросы.

— Как ты понял в Кебабе, что у японцев защитный амулет был? Ты же не маг и не менталист? Глухой, как полено.

— Сообразил на месте по ходу дела, — слегка удивляюсь вопросу. — Мадин, у кого мало-мальский опыт сшибок есть, наличие оружие у противника жопой чувствует! Никакой магии не надо, чисто практика и опыт! По лицам видно же.

— Не понимаю, — она резко становится растерянной. — Жаль, не вижу через твои ментальные блоки.

— Любой огнестрельный ствол, боевой амулет, защитный жилет, защитный амулет — элементы специфической снаряги. — Поясняю терпеливо. — Любой разу… человек, у которого оружие или такая снаряга есть, очень отличается от себя же, когда у него ничего нет. Мимика, не знаю, как сказать.

— Я поняла! Невербальные сигналы дофамино-серотониновой системы! — резко веселеет собеседница после собственной абракадабры. — Да, по идее это любой человек видит, не обязательно менталист…

— Ну вот. По ним и было видно: нотка превосходства, практически уверенность в успехе. Наглые, просто перебор. При том, что они учитывали, что имеют дело с сильной менталисткой — твоего сопротивления ожидать было логично. А ты ж мозги в фарш за секунду можешь превратить. Но они не боялись.

— И правда, никакой магии, — Наджиб закусывает нижнюю губу. — Голая биохимия самого обычного человека… Занятный ты тип, Ржевский!

— В этом месте я обычно громко произношу «ДВАДЦАТЬ САНТИМЕТРОВ!», — бормочу в ответ. — И скромно опускаю взгляд на пару секунд, томно косясь на женские ножки. Стою, потупившись, в ожидании ответной реакции прекрасной незнакомки.

— ДУРАК! — Наджиб опять воспроизводит испуганную газель, взвиваясь в воздух на полметра и отпрыгивая на метр. — Очень хорошо его изображаешь! — добавляет она.

После чего глядит мне в глаза серьёзно и пронзительно:

— Как ты уже догадался, это далеко не все мои вопросы.

— Может, давай лучше про интим обратно друг другу нервы потреплем? — предлагаю, тоскливо оглядываясь по сторонам. — Ты мне откажешь в очередной раз, я попристаю из любви к искусству? Ты эту тему терпеть не можешь, закруглишься побыстрее. Обратно к нашим после этого пойдём, с вашей гвардией всё равно что-то сообща решать надо, если десант на территорию полезет… Ты даже впереди меня бежать будешь.

— А ведь ты очень опасен, — заявляет она не мигая. — Только видно это не то что далеко не всем, а даже мне — далеко не сразу. Ещё ментальные блоки твои очень хорошо подобраны и подогнаны: целый седьмой ранг, всё равно что четвёртый, ничего не меняет. Не читаешься ты, Ржевский.

— Ай, не нагнетай, — отмахиваюсь. — Своим я точно не опасен. Уж ты можешь не опасаться.

— То понятно, — резко сдувается она. — Но всё равно непривычно… Дим, а откуда ты знаешь японский? Эта узкоглазая дура думала, что ты выучил его за считанные дни или недели специально ради нихонцев, из уважения. — Меня снова сверлят взглядом с короткой дистанции.

Чёрт. Что бы сейчас пошутить в ответ. С заделом на будущее, когда она выяснит, что я абсолютно все их языки понимаю и разговаривать тоже могу.

— Мало ли. Ты же сама говорила: образованный человек знает все языки Соты. По крайней мере, стремится. — Интересно, прокатит или нет.

— Ты не похож на образованного, — парирует она. — Дед твой вслух косвенно подтвердил: по всем предметам даже в вашей примитивной гимназии у тебя неаттестация. Не вяжется это с билингвизмом, а тем более с тремя языками.

Чёрт побери ещё раз. Думай, голова, думай.

— А может мне нравится дураком притворяться? — предлагаю следующий вариант. — И женщин я люблю?

— К чему это странное сочетание?!

— Чтобы НОРМАЛЬНО общаться с любой женщиной, это нужно уметь делать на её языке, — опыт предшественника отвечает снисходительно и на автомате.

Кстати, Дима Ржевский пару языков кроме родного тоже знал! Другое дело что не японский и не язык Залива, но тем не менее!

Франки и германцы тоже люди.

— У нас в дворянских семьях абсолютно все по несколько языков знают! — добавляю с облегчением.