Романов. Том 4

Глава 22

До конца недели я не показывался в Университете, полностью погрузившись в работу с серверами «Оракула». Программное обеспечение, которое мы шлифовали с Казанским Институтом, было готово, оставалось только внедрить сам искусственный интеллект, чтобы все заработало. Но для этого мне потребуется еще неделя труда.

А сегодня я закончил примерку нового костюма и закрыл шкатулку с уникальным украшением — в пару уже подаренному перед царским приемом цветку. На этот раз уже не заколка, а искусно выполненный бутон на браслете из тех же черных бриллиантов и белого золота. Крупный, броский и чертовски дорогой.

Поправив воротник рубашки, я накинул пиджак на плечи и обернулся к стоявшей за моей спиной Кристине. Помощница окинула меня оценивающим взглядом, затем аккуратно поправила платок в кармане, выравнивая его на какие-то микроны, незаметные мужскому взгляду.

— У нее нет ни шанса отказать такому княжичу, — заявила она, отходя на шаг. — Но надеюсь, ты не станешь делать ничего предосудительного.

Я улыбнулся и взял шкатулку.

— Спасибо за поддержку и веру в меня, — сказал я.

— Всегда пожалуйста. Полагаю, ты не забудешь об этом, когда станешь предлагать князю возвести меня в боярыни, — кокетливо стреляя глазами, заявила Кристина.

— Тогда тебе нужен муж, — кивнул я. — Есть такой на примете?

— У меня только один мужчина, княжич, и он отнимает все мое время, — покачала головой помощница. — Но стоит мне сказать, что меня сделают боярыней, и поверь, от желающих не будет отбоя.

Я хмыкнул.

— Только после проверки службы безопасности рода, — напомнил я. — Не думаешь же ты, что я отдам тебя какому-нибудь первому попавшемуся проходимцу?

— Конечно, не думаю. Но ты вот-вот сделаешь девушке предложение, и мне пора отходить в тень, — с грустной улыбкой ответила Кристина. — Да и я, знаешь ли, не молодею. Это мужчина может и в девяносто стать отцом, у женщин все значительно сложнее.

— Не забывай, что независимо от того, какой выбор ты сделаешь, я сделаю все, чтобы ты ни в чем не нуждалась, — ответил я, привлекая помощницу к себе и целуя ее в лоб. — А насчет боярства…

— Это была шутка! — тут же поспешила отстраниться она.

— Я посмотрю, что можно сделать, — подмигнул я и покинул покои.

Кристина была права. Нашим отношениям приходит закономерный конец. Как бы ни закончилась история с моей невестой, а изменять избраннице я уже не стану. И вместе с тем я не врал, что не забуду свою очаровательную помощницу.

В свете грядущего назначения на должность при дворе, от которого я не стану отказываться, мне, так или иначе, понадобятся свои люди. Кристина подойдет на эту роль как никто другой. Я ей доверяю, мы давно сработались, она прекрасно знает мои проекты — насколько их вообще может знать посторонний. К тому же девушка верна нашей семье, и ее не смогут подкупить.

Я не наивен, у всех есть своя цена, однако, если мы возведем Кристину в боярское сословие, большего предложить ей никто не сможет. Истории о принцах, которые женятся на простолюдинке — это сказка. В реальности такого принца мгновенно лишат всех титулов и прав. А то и жизни.

Вопрос лишь в том, что по правилам ей полагается муж, который возглавит семью. Или ребенок, при котором Кристина станет регентом. Но, разумеется, второе сильно ограничит ее возможность работать со мной в Кремле.

Модифицированный под мои нужды китайский «Танк» уже стоял у крыльца. Виталя передал мне ключ, а сам направился в дом — его смена на сегодня закончилась, вместо моего Слуги будут только бойцы в обновленной броне с «Оракулом» в шлемах.

Да, я еду на свидание, но уж очень много желающих могут попытаться напасть на княжича, испортившего планы мятежных Рюриковичей. Ни я, ни отец не считали, что у Толстых не осталось агентов в столице. Великие князья — люди не простые, и сторонников или хотя бы должников у них по определению должно быть в избытке. И нужно быть идиотом, чтобы верить, будто ЦСБ поймало всех. Знаю я, насколько качественно работает эта структура, на своей шкуре испытал.

А потому безопасность прежде всего. Заодно и тест «Оракула» проведем в реальных условиях.

Передовой внедорожник уже ждал за воротами и пришел в движение, как только капот моей машины высунулся за пределы территории. Ехать предстояло недолго, так что я не собирался гнать, скорость держал среднюю, попутно привыкая к габаритам автомобиля. Все же «Танк» значительно массивнее «Монстра».

Но уже на въезде в боярский квартал приноровился и чувствовал себя за рулем прекрасно.

Ворота особняка Морозовых распахнулись, и я подъехал к крыльцу. Григорий уже шел мне навстречу.

— Дмитрий Алексеевич, прошу вас следовать за мной, — проговорил он, кланяясь глубоко, но при этом без подобострастия.

— Доброго вечера, Григорий, — ответил я. — Ведите.

Он раскрыл передо мной двери, и принял плащ, после чего с поклоном удалился, оставив меня на диване в гостиной. Обстановка здесь неуловимо изменилась с моего прошлого визита. Я не мог сказать, что именно теперь по-другому, но само ощущение, что род Морозовых находится на грани банкротства, исчезло. Меня окружал спокойный достаток, уверенность в собственном будущем. Посещая такой особняк, никогда бы не подумал, что дела у бояр могут идти плохо.

Дверь слева раскрылась, и я поспешил подняться с сидения.

— Дмитрий Алексеевич, здравствуйте, — поклонилась мне хозяйка.

— Инга Валентиновна, рад снова оказаться у вас дома, — ответил я с поклоном. — И должен заметить, что вы стали еще прекраснее, чем при нашей прошлой встрече.

Боярыня Морозова улыбнулась в ответ.

После родов она действительно значительно похорошела. Но главное, что успехи дочери привнесли в облик Инги Валентиновны — исчезли морщины, ушла нервозность. Если оказавшись впервые в особняке Морозовых, я видел перед собой испуганную, но сохраняющую достоинство женщину, теперь передо мной стояла настоящий матриарх рода.

— В прошлый раз я предлагала вам чай, однако, насколько я слышала от Виктории, вы больше предпочитаете кофе, — предложила боярыня, указывая мне на диван. — Не согласитесь выпить со мной чашечку?

— С удовольствием, — кивнул я, возвращаясь на место.

Она отдала распоряжение заглянувшей на звон колокольчика служанке, после чего вновь перевела взгляд на меня. Я же почтительно ждал, не спеша начинать разговор.

— В этом году октябрь выдался достаточно теплым, — произнесла она с улыбкой. — Но я все равно подумываю о переезде куда-нибудь в более тихое и спокойное место. Говорят, у вас теперь на Урале появилась собственность, Дмитрий Алексеевич. Будете ли вы и там возводить оздоровительные центры, как в Казани?

Я улыбнулся.

— Возможно, — кивнул в ответ и замолчал, пока вошедшая служанка ставила на столик между мной и боярыней кофе и чай. — Но пока что мои планы относительно владений на Урале не касаются подобных мероприятий.

Инга Валентиновна кивнула, после чего сделала крохотный глоток чая. Я последовал ее примеру, а когда поставил чашку обратно на блюдце, услышал новый вопрос.

— Скажите, княжич, насколько серьезно вы настроены в отношении моей дочери?

Что ж, к чему-то подобному я был готов. Интерес богатого княжича к пребывающей практически в нищете боярышне, постоянная помощь, о которой Инга Валентиновна не может не знать. Тут ни одна мать не поверит, что я просто мимо проходил.

— Я полагал, Виктория Львовна уже все вам рассказала, — улыбнулся я. — Но могу вас заверить, Инга Валентиновна, я настроен крайне серьезно и очень решительно.

Она спокойно кивнула и вновь отпила из своей чашки. Казалось, мы не о ее дочери говорим, а все еще обсуждаем погоду. Впрочем, только казалось — я все же заметил чуть сильнее сжавшиеся пальцы.

— Вас не смущает, что Виктория не имеет большого приданого? — уточнила боярыня. — Не поймите меня неправильно, Дмитрий Алексеевич, я знаю, что Романовы очень богаты, и для вас любое приданое покажется незначительным. Но меня беспокоит, как будут смотреть и обращаться с моей дочерью в вашей семье после вашего возможного предложения.

— Я не наследный княжич, Инга Валентиновна, — покачал я головой. — Однако моего состояния и положения хватит, чтобы Виктория Львовна ни в чем не знала нужды. А что касается вашего вопроса о приданом, то не извольте беспокоиться, я верю, что ваша дочь в скором времени станет если не самой завидной невестой, то войдет в первую десятку уж точно.

Боярыня чуть прикрыла глаза на секунду.

— Вы выбрали ее именно поэтому? — спросила Морозова. — Не поймите меня неправильно, Дмитрий Алексеевич, но после всего, что нам довелось пережить, поневоле станешь подозрительной. У меня отняли все, оставив лишь этот особняк и моих детей. Я безмерно благодарна вам за помощь, которую вы оказали и мне, и моему сыну…

Я покачал головой.

— Инга Валентиновна, я понимаю ваши опасения и осознаю, насколько вам не хочется отдавать Викторию за первого встречного, кто проявит к ней интерес. Я бы мог сказать, что ваша дочь очаровала меня с первого взгляда, однако одной лишь внешности недостаточно. У нас общие интересы, что гораздо важнее, у вашей дочери огромный потенциал, потрясающие знания.

Понятно, на что намекала боярыня. Потеряв мужа, отдав все состояние. Теперь она опасалась, что у нее отберут дочь. Что я просто успел раньше остальных, разглядел драгоценный камень и спешу прибрать его к рукам первым.

— С моими возможностями Виктория Львовна раскроется как настоящий гений, — продолжил я после короткой паузы. — Она этого заслуживает. Я не сомневаюсь в ее успехе. К тому же я не стану запрещать ей общаться с семьей. Потому что я сам считаю, что семья — это наше главное достояние. И, говоря откровенно, до сих пор я не имел права помогать Морозовым, так как вы подчиняетесь великому князю Московскому. Но когда Виктория Львовна станет моей невестой, ваши проблемы исчезнут. Я не покупаю вас ни в коем случае, однако говорю прямо: я сделаю все, чтобы ваша дочь была счастлива и никогда не усомнилась во мне.

Инга Валентиновна помолчала несколько секунд, и я продолжил:

— У меня есть определенная репутация. Кто-то в обществе считает меня маньяком, кто-то отморозком, кто-то уверен, что я избалованный золотой мальчик. Но никто и никогда не скажет, что я не сдержал своего слова.

Теперь боярыня улыбнулась.

— Это правда, Дмитрий Алексеевич, и я рада, что мы смогли поговорить открыто.

— Я тоже этому рад, Инга Валентиновна, — склонил голову я.

В этот момент в дверь постучались, и к нам вошел Григорий.

— Виктория Львовна, — объявил мужчина, и я встал с дивана.

На этот раз боярышня выбрала узкое темно-фиолетовое платье в пол, выгодно подчеркивающее фигуру, но при этом не показывающее ничего лишнего. Сложная прическа на голове поддерживалась уже презентованной мной заколкой. Легкий макияж, едва заметный, подчеркивал глаза девушки.

— Виктория Львовна, вы само воплощение красоты, — заверил я, разглядывая красавицу передо мной. — И позвольте вручить вам этот небольшой подарок от себя лично в знак моего восхищения.