Я Гордый 2

Одно дело сражаться с равным противником и совсем другое с первокурсником. В этой схватке для неё нет ни чести, ни достоинства. И я, если даже проиграю, все равно покажу себя сильным, а эта, даже если выиграет, проявит слабость. А уж если проиграет, то ей вообще проще пойти и сразу повеситься. Такого позора она не переживет.

— В левом углу арены новичок, уже доказавший свое право стоять на ней… Сергей Гордеев, альфа в ранге витязь, первый курс, фракция Таежные волки, Север!

А вот на этот раз я могу сказать точно — трибуны взревели от криков собравшихся. Меня уже знали, а кто не знал, тот слышал. И как ни странно, аплодировал стоя даже Запад. Что ж, эта дамочка точно не слишком популярна и рожа у нее что-то знакомая. Издалека не разобрать, надо поближе глянуть. Я, когда ее бои смотрел, на лицо внимания не обращал, а вот сейчас как-то зацепило и не пойму, что.

— Правило одно — не убивать и, желательно, не калечить. Если побежденный крикнул «Сдаюсь» или похлопал три раза по земле, сразу отходим на свое место и ждем решения. Будьте благородными воинами, а не грызущимися собаками. Сходитесь!

И мы пошли навстречу друг другу. Замерли метрах в пяти.

— Я жду от вас интересный бой, — сказала мастер-офицер.

Я лишь коротко улыбнулся, кивнув, а вот дамочка посмотрела на меня с лютой ненавистью и провела большим пальцем у себя по горлу. И в этот момент я понял, где ее видел. Нет, не в этой жизни, в прошлой…

За два года до этих событий. Станица Березовка.

— Колян, слыхал новость, к нам сама Марена пожаловала. Будет теперь сеять тут западные ценности и налаживать контакты посредством снайперской винтовки.

— Да ну? Это ее с востока перекинули? Во дела. Устроим охоту?

— Как бы она на нас не устроила. Летеха велел сидеть и не рыпаться. Против нее уже работает тройка наших профи.

— А мы кто? — обиженно возразил он.

— А мы салабоны, которым до дембеля два месяца осталось. Я в цинке домой ехать не хочу.

— А кто хочет-то? Но было бы круто завалить эту падаль.

— Круто, кто ж спорит, но кто нам даст?

— Чтобы нам, таким красивым, и не дали? Не смеши мой берет. Так что?

— Нас накажут ногами по почкам, потом поднимут и еще раз накажут, но уже по лицу.

— Ой, да ладно тебе, Вась. В первый раз, что ли? Притащим ружьишко этой панночки, так нас сразу поймут, простят и наградят.

— Главное, чтобы не посмертно. Ну что, чего булки мять, пошли? Нас до утра все равно не хватятся. Прикрытие брать будем?

— На хрена? Спалимся сразу. И предупреждать не надо, дальше нейтралки не пойдем. Я тут одно местечко приметил — закачаешься. Обзор аж до горизонта. И пара домиков есть, где можно спрятаться и легко потом уползти. Точняк, она там лежку устроит. Я уже все прикинул — если по обе стороны засядем, точно наша будет.

— Ну, показывай тогда. Ох, чую, вляпаемся мы по самое не балуй.

— Не ссы, Васька, вискаса насыплю.

— Шагай уже, шутник.

Эта дамочка, по слухам, воюет уже четыре года и много крови попила нашим, ребятам. Имелся у нее свой почерк — стреляла только по яйцам. Уж не знаю, обидел ее кто или просто мужиков она не любила, но била точно туда и никогда не добивала. Хотя, обычно этого и не требовалось.

Много она где покуролесила и там, где появлялась, наше командование устраивало на нее охоту. Даже денежный приз в размере пяти миллионов давали. Негласно, конечно, но слухи были на грани правды. Нам деньги были не нужны, нам за державу было обидно.

У нас с другом давно выработалось стойкое отвращение к наемникам, которых мы презирали и никогда не брали в плен. Они пришли воевать не за свою землю, а за деньги. Сегодня рвут одних, а завтра их перекупят и они вцепятся в глотку своим бывшим хозяевам.

Но больше, чем простых наемников, мы ненавидели наемников-женщин. Те, кому природа завещала дарить жизнь, отнимали ее с особенным удовольствием. Правда, такие нам еще не попадались, но бог все видит, и теперь наши дороги пересеклись.

Три недели мы охотились за этой падалью. Летеха, пару раз сделав нам внушение, махнул рукой — таких упертых, как мы, во всей части не было. И вот нам повезло…