Как достать стража. Влюбить и обезвредить

— Что находится там?

Понимаю, что показывать на интересующий объект некрасиво, но все же я протянула руку в сторону замка.

— А говорила, что замуж не хочешь, — неуклюже пошутил Лесар. — Храм это, девочка. Главный храм Аэрлеи. Летим?

— Непременно, — почти серьезно кивнула я. — Только перышки начищу и сразу полетим. А пока руки свои убери!

— Что? — улыбка на физиономии лорда выключилась, словно лампочка. У меня даже где-то внутри шевельнулся червячок раскаяния, но чистоту эксперимента требовалось соблюсти.

— Руки с меня убери. Все. Совсем. Немедленно, — вполне доходчиво, хоть и грубо пояснила я.

Он послушался, хотя парил рядом. Стало прохладно. Я же не смотрела на стража, а озиралась по сторонам. Сущностей, так же, как секундами ранее улыбку Лесара, словно выключили.

Чтобы закрепить результаты, а точнее — удостовериться и подтвердить их, я посмотрела в серые глаза несчастного лорда и томно прошептала:

— А теперь обними же меня, мой страстный орел! — и это… губы облизала. Да-да, как в кино.

Но что-то пошло не так. То ли актриса из меня вышла никудышная, то ли стража в принципе не возбуждали подобные штучки, но он заржал, хотя и обнял, возвращая утерянное тепло.

Сущности зажглись.

— Отпускай! — исчезли. — Обнимай! — зажглись. — Отпускай! — исчезли. — Обнимай! — зажглись…

Мы отлетели уже на довольно приличное расстояние от академии. Даже зрение арсов не помогло бы проследить за нами. Разумеется, без всяких магических штучек. Но я была уверена, что даже внимательный наблюдатель не понял бы, чем мы, собственно, тут занимаемся.

А я понимала. Очень хорошо понимала и осознавала, что изобретение сестры уникально. Светка, сама того не подозревая, сделала оружие, которое способно помочь в борьбе с невидимым врагом — оно позволяло обнаружить темных. Причем, на значительном расстоянии!

— Инни, я терпелив, но это вовсе не означает, что мне не потребуются ответы. И с утра их количество возросло, — совершенно спокойно произнес Лесар, будто мы говорили о чем-то прозаическом.

— Знаю, все знаю! — счастливо улыбнулась я и прижалась к стражу всем телом, наблюдая, как ярко вспыхнули черные слизни.

Вспыхнули и… погасли, несмотря на то, что мы самозабвенно продолжали прижиматься друг к другу. Да что там, я прилипла к стражу, как свежая жвачка к деревянной столешнице и никак не желала отлипать.

Меня даже окончание волшебства не смутило, потому что оно вполне логично объяснялось тем, что крылья Лесара перестали быть белоснежными и вновь приобрели свой изначальный темный оттенок.

— Ты… Ты понимаешь, что сейчас произошло? — прошептала я прямо в ухо отчего-то дрожащему стражу.

— Понимаю, девочка… — очень тихо, очень хрипло и как-то сдавленно ответил он.

— И что же? — не унималась я.

Возможно, зря, потому что Лесар ответил. Думаю, честно.

— Произошло то, моя девочка, что у меня полностью, совершенно, до донышка кончилось абсолютно все терпение.

И… Наши руки соединились… Нет! Он схватил меня за руку и куда-то потащил. Быстро и стремительно.

Я так разволновалась, что фактически не разбирала дороги. Осознавала лишь, что находимся в старом городе, вокруг нас дома важных арсов, внизу прохожие, мимо проносятся башни…

Закончилось все так же неожиданно и быстро, как, собственно, и началось. Мы спустились на широкую террасу, которая, не будь на ней ограждения, по своему размеру вполне бы сошла за тренировочную площадку. Дом выглядел внушительным, монументальным и, несмотря на древность, привлекательным.

Широкие двери, легкие, колышущиеся на ветру занавеси мы миновали фактически не заметив, чтобы оказаться в тепле и уюте огромной спальни.

Мужской. Об этом кричало все: от сдержанных тонов в декоре до массивной мебели и коллекции оружия на одной из стен. В углу жарко полыхал камин, потрескивали дрова, а я…

— Ты куда меня…

Но мои слова утонули в сладости очередного поцелуя. Какая разница, чем отмечать небольшую победу: шампанским или великолепным сексом? О, да-а-а-а… Я была совсем не против повторить утренний марафон. Просто, не ожидала, что он случится так скоро. А раз возражать не собиралась, то льнула к Лесару всем телом, с упоением отвечая на каждую ласку.

Мы так увлеклись, что, очевидно, не услышали стука. Зато голос вошедшего арса несколько отрезвил и заставил меня отпрянуть.

— Лорд Рацис, рад вашему возвращению, хоть и не слышал его, — произнес слуга.

Он был стар. Очень-очень стар. Даже перья на концах его темных крыльев поседели. Вероятно, именно из-за почтенного возраста арс не сразу рассмотрел, что, кроме хозяина, в спальне нахожусь еще растрепанная, красная и неровно дышащая я.

— О, у вас дама! — смутился старый слуга. — Прошу меня простить.

Он, конечно, практически сразу вышел. Более того, я была полностью уверена в том, что арс не рассмотрел гостью. Но разве дело в этом? Его ни капельки не удивило присутствие дамы в спальне лорда. Какая разница, какой именно? Все верно, никакой.

— Мне нужно домой… — выпалила я.

— Ты уже дома, Инни, — ответил Лесар.

— Ты забыл добавить, что я у тебя дома, — мягко поправила стража.

Я понимала, что птичка в клетке, и, пока не расскажу все, что интересует хозяина, меня не выпустят. Проблема состояла в том, что рассказывать пришлось бы многое.

— Ты не можешь отрицать того, что нас тянет друг к другу, — вполне резонно заметил лорд.

Он стоял у окна, и свет путался в его светлых волосах, делая Лесара еще привлекательнее. Если, конечно, такое возможно. Странная штука жизнь. Мне всегда нравились брюнеты. В крайнем случае — шатены. А теряю волю и растекаюсь сладкой лужицей от взгляда одного сероглазого блондина. Как он это делает? Ума не приложу.

— Я и не отрицаю. Тянет.

Наверное, арс не рассчитывал на столь быстрое согласие и заготовил немало убойных аргументов, но сейчас все они теряли смысл. Повисла неприятная, гнетущая обоих тишина.

Нужно было срочно что-то делать, как-то действовать. В идеале, секс помог бы сгладить углы и избежать неловкостей. Хотя, возможно, сделал бы их еще острее. Жаль, что мой мизерный опыт в таких делах никуда не годился, а полагаться на Лесара я бы не стала ни за что. На него и так слишком многие, судя по реакции слуги, полагались.

— Послушай, в том, что твои крылья стали белыми, как у первородных, моей вины нет. Это Слана изобрела состав, а я лишь держала его в руках. — Да, я все же решилась на переговоры.

— Это ничего не значит, Инни, — тихо ответил он, чем стал раздражать…

— Как это не значит? — нахмурилась я. — Очень даже значит! Ты просто не понимаешь, насколько важно для будущего Леандора изобретение моей сестры! Ты просто не видел!..

— Я видел, девочка моя. Видел, пока парил на белых крыльях первородных. Возможно, я пока не все понимаю, но картина даже без твоих подробных рассказов уже приобретает очертания. И все же, Инни, ни твоя ночная вылазка в сокровищницу, ни то, что произошло в академии, ничего не меняют для нас, — гнул свою линию страж.

Вот же баран упертый!

— Меняют, Лесарчик! Еще как меняют! Родина в опасности! Враг у стен наших, а ты говоришь о каких-то глупостях! — съязвила я.

— Повтори, — неожиданно попросил он.

— Родина в опасности?.. — проблеяла я.

— Не это.

— Враг у стен наших?.. — признаться, немного растерялась.

— Нет, Инни. Я хочу слышать, как ты произносишь мое имя.

Как… Как… С сарказмом и издевательством, а хотелось бы с нежностью и лаской. И пока я вела сама с собой мысленный диалог, страж оказался так близко, и снова смотрел на меня так, что внутри все леденело, а потом таяло и едва не закипало.

— Назови меня по имени, моя Инни, — прошептал он.

— Лесар… — вряд ли это можно было засчитать, потому что вышел скорее стон, чем полноценное имя, но блондину понравилось.

Он был так близко, его губы… такие знакомые и манящие почти касались моих. Ох, как же я ждала поцелуя, но время шло, ожидание затягивалось, растекаясь сладкой патокой внизу живота, и ничего… абсолютно ничего не происходило.

И кто он после этого? Гад!

— Чего ты хочешь? — не выдержав заминки, спросила я.

— Тебя, моя Инни.

— И какие проблемы? — искренне удивилась я.

Что за детский сад? Ведет себя так, словно ему кто-то в чем-то отказывает! Да я даже если хотела бы, не смогла отвертеться. Он действовал на меня странным, возмутительным, совершенно недопустимым образом. Словно гипнотизировал. Лесар просто смотрел, а я готова была ужом изворачиваться, лишь бы эти руки прикоснулись ко мне. Я хотела, чтобы он целовал меня также горячо, как утром, шептал «моя девочка» и никогда-никогда не уходил.

Глупо? Ну, конечно, глупо.

Мне вдруг стало невыносимо стыдно за себя и свое поведение. Стою тут и фактически предлагаю себя. Сколько таких дурочек он видел за свою жизнь? Сколько глупышек шептали его имя по первому щелчку пальцев? Наверное, не мало. Эх, Женька Бурмистрова! До чего ж ты, подружка, докатилась! Встала в длинную очередь, чтобы вымолить себе толику ласки и тепла…

Противно, позорно и гадко.

— Так и запишем — отказался, — натянуто улыбнулась я. — Увидимся за ужином и все такое?

— Нет.

— Лесар, не глупи. Мне пора, и отец станет волноваться. Я понимаю, что скомпрометировала себя, но ведь можно перевести все в шутку. Никто не узнает, если мне не придется выходить замуж.

Звучало, честно признаться, жалко. Словно я о чем-то бесконечно просила его, канючила и молила. Докатилась! И тем обиднее показались слова стража.

— Честь — это не шутка, Инни, а Орас мой друг. Поэтому в храм мы идем. Вместе, — фактически поставил перед фактом он.

Если дикого зверя загнать в угол, то даже безобидный олень или, скажем, ежик дадут отпор. А уж я точно себя уважала. И было за что! С малых лет я формировала характер, невзирая ни на что, и только сестра была рядом и видела, насколько это трудно. Дождь, снег, цунами, смерчи — ничто не являлось достаточной причиной, чтобы отменить ранний подъем и пробежку. Да я смерть пережила и какому-то стражу унижать себя не позволю.

И я улыбнулась. Просто улыбнулась светло и искренне.

— Знаешь, Лес, я всего лишь провинциальная девчонка и плохо знакома с обычаями и правилами. Для меня честь не пустой звук, но в твоем стремлении мало той самой чести, потому что единственное, чего желаешь ты — это прикрыть собственную слабость. Почему я должна платить за твои ошибки собой, своей жизнью, своим телом? Почему, Лес? Да, нас действительно тянет друг к другу. Сложно не признать это фактом. Но семья — это, прежде всего, доверие, уважение и любовь. Я тебе не доверяю, ты меня не уважаешь, между нами нет любви! Ты привык к всеобщему восхищению, к обществу дам и их обожанию, мне же все это вряд ли будет приятно. Возможно, когда-нибудь я встречу обычного арса, которому смогу доверять, для которого я стану смыслом жизни, и он не станет меня принуждать к тому, чего не желаю я, и не хочет сам. Ты волен просить у отца моей руки, но я отвечу отказом. Ни граф, ни король, ни даже все первородные арсы не заставят меня сказать тебе да! И… — я судорожно вздохнула, потому что… потому что, несмотря на все мои слова, страж мне нравился. Очень. Я знала, что никакого другого арса не будет. Откуда? Просто знала и все. Отчетливо понимала, если не Лесар, то никто.