Из рода Бурого Медведя. Том 3

Глава 65. Кадетский(6)

Директор нового отдела образования, женщина сорока пяти лет, Ирина Георгиевна, очень внимательно слушала Кадетского.

— Ирина, смотрите, — живо объяснял ей Кадесткий. — Программа для будущих инженеров с выпиской заграничных журналов и встречами с профессорами, это правильно это хорошо. Но нам в первую очередь надо то что затронет всех учеников и сына фрезеровщика, и сына боевика, и сына бухгалтера, в общем всех тех винтиков без которых наша система не будет работать... И ещё, в будущих школах нужны уроки патриотизма…

Ирина Георгиевна поправила очки, но оторопь скрыть не смогла.

— Патриотизма к Второму Оружейному Тресту, — поправился Кадетский, поняв что сказал немного неточно.

— Ах это, — облегчённо вздохнула Ирина Георгиевна.

— Да это, эти первые три школы, которые вы будете открывать… да это для работников треста. Но это скорее для элиты, там будут дети руководящего звена, дети инженеров, центурионов, трибунов… и… в общем это элита. Я же вас прошу проработать над школами для обычных работников. Ни в коем случае не ущемляйте их в питании, в освещении и отоплении помещений…

— Да, да, — позволила себе перебить его, директор отдела образования. — Я и учителей ищу таких которые горят своим делом, которые могут доступно объяснить свой предмет…

Кадетскому не понравилось то что его перебили, но он сделал вид, что всё нормально. Возможно женщина просто увлеклась, как и он сам. Ведь это новая веха для его треста... Получив скидки на налоги за заботу для своих работников, он тут же пустил их на усиление власти треста над этими работниками…

— Это хорошо, — сказал Кадесткий. — Нам нужны лучшие учителя, попытайтесь заразить их нашей идей светлого будущего, а денежные и социальные блага оставьте на потом. Но главное это патриотизм. И… и, на второй год нужно открыть ещё шесть школ где будут учиться дети обычных рабочих. Вот…

— Но господни Кадетский, — тут же скукожилась Ирина Георгиевна. — Открыть три школы разом, это уже для меня подвиг…

— Ирина, учитесь работать быстро и качественно, это наш девиз. И «быстро» здесь не менее важно чем качественно. Наймите помощников, если надо… но на второй год, после анализа первого года, нужно открыть ещё шесть школ. Это нужно сделать Ирина Георгиевна.

— Я поняла, — смиренно потупилась директор образования.

— А на первый год отработайте уроки патриотизма так что бы они подходили и для детей рабочего и для детей инженера… А знаете что, давайте на первый год откроем две школы для элиты и одну для рабочих. Это позволит понять разницу в поведении, выработать стратегии… Нужна общая мысль, идея! Что-то типа «Трест это твой самый близкий родственник…» хотя нет, это фальшиво… тут лучше подойдёт: «Трест твой самый близкий друг» или «Трест — второй дом», лучше обратитесь к нашим специалистам из Центра Социальных Исследований, я вам выпишу направление… пусть они впишутся в процесс поплотней, заодно придумают и девиз созвучный и обычному человеку и управленцу.

— Хорошо, как скажете, — слишком подобострастно согласилась Ирина Георгиевна.

— Это не моя прихоть, — пояснил Кадесткий. — Так будет лучше для треста. Всё для треста, а трест для нас. Всё Ирина Георгиевна, можете идите... у меня на сегодня всё.

Она встала и вышла, поражённая как это человек вник в суть вопроса. «понять разницу в поведении… выработать стратегию». Гений управления, эрудит и печётся об обычных людях. Ирина Георгиевна Лезина немного побаивалась Кадетского, но уважал и восхищалась.

Кадетский остался один, и развернулся на кресле в сторону окна, мечтая о том как Трест станет для его работников новым солнцем, их родиной можно сказать. А он будет на вершине этой системы. Он и его семья, дети которым он передаст все бразды…

Кадетский смотрел на высокое здание напротив, которое строил его Трест. Оно будет выше его нынешнего, там не будет никакого Торгового Развлекательного Центра за стенкой и под полом… А значит там будет безопасней и ничто не будет сводить с ума его охрану, которая очень не одобряет такое количество левых людей под боком. Там будет вертолётная площадка с выходом из его кабинета… на вертолёте он не летал, но это новое чудо техники, средство передвижения, стоило опробовать. Сейчас несколько человек проходили обучение за границей на пилотов…

Когда заработают школы треста… Когда их стане множество и когда там во всех из них будут учить патриотизму к тресту… тогда он покажет всем...

Кадетский заказал себе царский обед из авокадо, устриц и красной рыбы на первое, запив это бокалом слабоалкогольного вина из Шато Павийон десятилетней выдержки. На второе пирог с премиум говядиной, омарами и трюфелями. Заел это грейпфрутом, бананом и ещё каким-то странным но вкусным фруктом с другого конца света. А затем к нему припёрся Семён Шестаков, сообщил что-то по делу и начал издалека задавать странные вопросы и предлагать странные вещи…

— Надо изменить одну инструкцию, — сказал Семён Шестаков.

— Нарушьте один раз, ничего менять не надо, — сказал Кадетский, не хотевший вникать в суть очередной мелочи. Послеобеденная леность никак не отпускала, к тому же недавно он прочитал, что мозг имеет свои границы по части запоминания знаний и фактов, и вообще любого запоминания и изучении навыков. А он Кадетский просто до чёрта уже всего знает…

— Но ведь нельзя, вы сами согласились с ребятами из Центра Социальной Инженерии что мы не будем как государства делать законы что бы их не исполнять.

Д а, Кадетский согласился. Ребята из ЦСИ были чуть ли не гениями. И те вещи про которые они говорили два года назад когда этот центр был только открыт находили всё больше подтверждений каждый год.

— Сейчас можно, — сказа Кадетский. — Мы не нарушали свои инструкции, соблюдали их, что бы в критический момент использовать это для своих целей. Значит сейчас такой момент настаёт. А вот когда мы будем на коне, тогда и будем соблюдать на все сто процентов.

— Шеф это точно?— переспросил Шестаков, потирая свою толстую небритую как обычно щёку.

— Точно. Как сказал тот же ЦСИ, главное соблюдать законы инструкции на девяносто процентов хотя бы или даже меньше я уже не помню, что бы всё не посыпалось. А мы соблюдаем гораздо более чем на девяносто.

Повисло молчание.

— Семён, — с подозрением спросил Кадесткий, что-то он рано расслабился. Видно еда ещё не переварилась и он решил дать себе слишком много отдыха и безответственности. — А какие ты инструкции собрался нарушать… Я надеюсь это не что-то серьёзное… ведь я имел ввиду мелочи, которыми ты меня задолбал последнее время. Я не намерен вникать в тонкость каждого вопроса… так какие инструкции Семён?

— Те которые запрещают использовать на акциях террора, убийства, что в документах значатся как «скрытые боевые действия» людей не из треста.

— И?

— Ребята из ЦСИ ведут новый проект, у них команда психологов гипнотизеров…

Расслабленный Кадетский, облокотившийся на спинку стула вдруг напрягся и прильнул к столу:

— Что за проект? Почему не сказал?!

— Хотели устроить сюрприз, — пошутил Семён, но Кадетский был серьёзен. — Шеф я в него не верил, но денег на всякий случай выделили… удалось сэкономить и я решил.

— Что за проект то Семён... я надеюсь ты не сделал ничего такого что… так что за проект?

— Надо ехать, — сказал Семён. — Легче показать… кое–что я расскажу.

— Ты меня заинтриговал, — сверху вниз сказал Кадетский, недовольный что от него что-то скрыли. — Чёрт с тобой, поехали… если что… ты гад такой знаешь что я тебя не уволю. Но бесплатно работать заставлю пару месяцев, и конечно без премий…

Семён немного опустил глаза, но угрозы держал стойко.

— Шеф, мы поедем смотреть?…

— Поедем конечно, ты же меня припёр фактом…

Скоро они уже сидели в машине на пути к цели.

Машина с одарёнными телохранителями осталась уже в который раз на базе. Нечего им было знать… В охране Кадетского были только боевики треста и преданные витязи телохранители. Вскоре картеж из пяти непохожих автомобилей выехал на Лиговский проспект, рассредоточившись машины припарковались вдоль улицы, где в центра оказалась машина Кадетского. Внутри сидели только боевики треста — на средних и передних сиденьях, сзади разместились Шестаков и Кадетский.

— Приехали, — сказал Семён. — Сейчас начнём.

Шестаков подал Кадетскому бинокль. Театральный бинокль увеличивающий на два-четыре раза, с узорами, крашенный в белый цвет. Кадетский повертел в руках эту вещицу и сказал:

— Зачем?

Шестаков достал свой бинокль и ответил:

— Смотрите шеф, на той стороне небольшая торговая стойка. За ней чевлоек…

Кадетский приоткрыл окно электрического стеклоподъёмника. Новинка от немецкого «Байер».

— Вижу, — сказал Кадетский. Правда стойка, у стены стоял продавец. Здоровый детина, больше двух метров роста. Но рост это ладно, разворот плеч его был все полтора метра. Да, парень был очень здоровый. Такие обычно не стоят за прилавком.

— Это испытуемый, — сказал без тени гордости Семён.

— Как вы такого здорового заставили торговать? Такие никогда не идут на такую работу.

-Ага! — довольно сказал Семён. — Это мы его заставили промыв мозги, через подобие гипноза. А вон видите музыкант… на губной гармошке играет. Сидит рядом. Это наш человек, он за ним приглядывает…

Кадетский направил бинокль чуть в сторону и нашёл музыканта.

— Вижу, — сказал Кадетский.

— Когда я подам знак он сыграет определённую мелодию… это будет сигнал к атаке, и Коля набросится на волколюдов.

Кадетский оторвал бинокль от глаз:

— Каких волколюдов?

— Какие пройдут мимо. Сейчас кто-то должен пройти… ага, ещё наш человек… Дали сигнал выше по улице. Сейчас я выйду и махну ему…

Прошла минута.

— Смотрите шеф, левее… идут два волколюда, — сказал Семён.

Кадетский быстро нашёл этих двух… небритые, в осенних пальто, напоминающих сюртук. Кряжистые фигуры, идут так словно им принадлежит город… Кадетский внутренне сплюнул.

— Нашёл, — сказал Кадетский.

— А сейчас самое интересное, -сказал Шестаков. — Видите тот что на гармошки уже играет мелодию.

— Вроде играет, — сказал Кадетский.

— Вот, вот! — возбуждённо затараторил Семён. — Сейчас шеф, сейчас всё случиться. Шеф не просмотрите… внимательно!

И оно случилось… То что случилось дальше, поразило Кадетского. Этот здоровый парень, по лицу явно не обременённый интеллектом, ещё секунду стоявший с мирным, чуть ли не невинным лицом, вдруг вытащил из-за прилавка две крупнокалиберных двустволки обреза и когда волки проходили мимо, разрядил одному их них в голову четыре патрона. Практически в упор!

Шарахнулись в стороны прохожие. А живой волколюд шокированный от данного происшествия, ведь он не почуял агрессии, кинулся на обидчика своего соклановца. Но Коля был не прост, он достал большой тесак и принялся молотить волколюда, невзирая на раны, увечья и прочие повреждения. Это кровавое месиво длилось секунд тридцать. Коля погиб под натиском опытного волколюда, который явно не был самым слабым из своего племени. Шатаясь, с перерубленной рукой в районе плеча и других кровавых ранах, которые обычный человек бы не пережил, волколюд подошёл к своему мёртвому сородичу. Стало понятно что его торговец Коля успокоил уже на веки вечные…