Форпост

Несколько рядов… Это может быть и двадцать семь, и восемьдесят один, если попытаться продолжить числовой ряд. Многовато… Мне пока такие фокусы точно не под силу!

— Грохх, когда мои наставники пожертвовали собой, я чувствовал себя больше и сильнее Варга. Но потом стал почти таким же, как и раньше. Я что-то сделал не так?

— Это как мешок из шкур — в него не положить больше, чем может влезть, но всегда можно присоединить новые мешки. Варгу досталось очень много маленьких. А тебе наоборот — несколько больших, больше, чем твой собственный, и полных силы.

— Значит, они теперь со мной навсегда?

— Да… Только заполнять их тебе теперь нужно самостоятельно. Ты должен полностью отрешиться от окружающего мира, представить, как твоя сила перетекает в новые вместилища. Это очень долго, Дим.

По описанию похоже на медитацию, в будущем она была неотъемлемой частью некоторых восточных религий и учений. Может, это тоже отголоски каменного века?..

— Так уже бывало раньше?

— Я слышал только об одном таком случае, когда отец, вместо того, чтобы сохранить себя в Первой Пещере, пожертвовал собой ради едва научившегося говорить с огнем сына, разом сделав его намного сильнее остальных. Ты хорошо знал этого энноя, Дим.

— Варг?..

Старик молча кивнул, подтверждая вполне очевидную догадку…

За это время мы добрались до лагеря. Пока мои воины демонстрировали преимущества железных топоров над каменными, в считанные минуты вырубывая новые жерди для юрт, я провел Грохха и второго мужчину, помоложе — Рехха, главу рода Рыси, в шатер вождя. Перед входом установили штандарт с символом народа Солнца, рядом неподвижно застыли Дар с Туром. Жарко им в доспехах, сам знаю, но ничего не поделать, нужно держать марку…

— Угощайтесь, такую еду вы точно никогда не пробовали!

“Экзотические” блюда — это нарезанный тонкими ломтями пеммикан, твердый сыр и залитые засахарившимся медом лесные орехи. Все в красивой глиняной посуде, покрытой глазурью, расписанной замысловатыми узорами и орнаментом.

Пока мы встречали первых переселенцев, несколько моих воинов ещё с утра ушли к обнаруженному в паре километров выше водопою, и подстрелили там двоих крупных оленей. Сейчас сразу над несколькими кострами в больших чугунных сковородах жарилось мясо, распространяя вокруг умопомрачительный аромат. Этого хватит, чтобы накормить и нас, и наших гостей.

— Попробуйте этот напиток. Много пить его нельзя, особенно энноям — он нарушает связь с Пещерой предков. Но здесь совсем немного огненной воды, эффект долго не продлиться.

Наливаю в стеклянные стаканы понемногу ягодной наливки, из стеклянной же бутылки, наблюдаю за реакцией. Оценили, и спиртное, и стеклянную посуду.

— Как ты заставил лёд не таять?

— Это не лёд, Грохх. Такой материал называется “стекло”. Его сделали в Лантирске, как и все вещи, что вы видите.

— Удивительный камень…

Молчавший до этого мужчина не смог сдержать эмоций, разглядывая гранёный сосуд и наблюдая за игрой солнечных лучей в толще стекла.

— Мы начали делать такие вещи недавно. Но это только начало, Рехх. Потому я и предлагаю вам не терять время зря, и сразу присоединяться ко мне.

— Мы не умеем делать такие вещи, Дим.

— Кто захочет научиться — научим. Остальные смогут пока заниматься привычным делом — охотой, заготовкой дров, камней и глины. Любая работа оплачивается вот такими чайбами, и за определенное их количество вы сможете приобрести любую вещь, которая вам понравится. Все просто.

Они сейчас похожи на детей, зашедших в магазин с игрушками — взгляды обеих мужчин перебегают с посуды на ткань, с нее — на мою одежду, доспех и оставленное у стены оружие.

— Если вы пойдете сейчас, вы останетесь главами своих родов и в городе. Если нет — в Лантирске появится новый род Лесного Быка и новый род Рыси. Их возглавят те парни, которых вы отпустите.

— Какие с них главы родов? Им едва десять зим исполнилось!..

— Ничего, вырастут. Других-то людей вашей крови все равно не будет?

— Не дело это, Дим… Мы ещё будем думать. Ты же вернёшься сюда на обратном пути, когда прогонишь черных людей?

— Да, времени у вас будет много, одна луна точно успеет смениться. Я сейчас дам указание разгрузить одну телегу — лантирцы отправили для ваших людей подарки, в знак дружбы. А для вас, глав дружественных родов, будут подарки уже от меня.

Насытившиеся гости, слегка пошатываясь от действия наливки и обрушившихся на них новых впечатлений, отправились вместе со мной к обозу. Пока мужчины разбирали копья, а женщины — посуду, я вручил своим собеседникам два комплекта доспехов. Грохх примерил тяжёлую броню, долго любовался ею, но после того, как немного походил в таком виде под жарким июньским солнцем, с сожалением покачал головой, и отдал ее сыну.

— Спасибо, Дим. Железную одежду копьё не пробьет, но я слишком стар, чтобы таскать на себе такую тяжесть. Это удел молодых…

— Поступай, как считаешь нужным, это теперь твоя вещь.

— У нас нет таких хороших вещей, чтобы принести ответные дары. Чем мы можем помочь лантирцам и их вождю?

— Присоединиться к ним в будущем, Грохх. Да и мне есть чему у тебя поучиться.

Наладить с этим стариком хорошие отношения — дорогого стоит. Он за одно это утро успел сообщить энною-недоучке столько полезной информации, что упускать такой источник знаний будет величайшей глупостью с моей стороны.

Переправа затянулась, назад наших воинов перевезли уже в сумерках. Плот с честью выдержал все испытания, даже жаль, что переселенцы не дружат с водой и им он без надобности — могли бы рыбу ловить! Общими усилиями мы оттащили тяжеленную конструкцию по пологому песчаному берегу повыше, и вбили между просветов брёвен несколько кольев. Если весеннее половодье плот не смоет, он может ещё и послужит лантирцам в будущем.

На следующий день поход продолжился, теперь мы шли на юго-запад, следуя вдоль берега. Вторая стоянка кроманьонцев, расположенная в двух дневных переходах, тоже была пуста, причем уже давно. Может, нам и не придется заставлять черных людей уходить силой? Поражение орды в прошлом году не осталось без последствий — опасаясь возмездия, союз племен Бинадаму покинул дальние стоянки.

Тенак обладал отличной памятью, безошибочно выводя наш отряд к очередным поселениям. Бывшим поселениям — все они были покинуты. Только на третью неделю пути, когда мы преодолели больше трехсот километров, идущие впереди разведчики заметили свежие следы людей. Одиннадцатая по счету стоянка была покинута совсем недавно, дожди ещё не успели размыть кучи золы от костров, а россыпи мелких щепок возле больших пней — потемнеть. Жившие здесь кроманьонцы ушли вниз по реке, явно не собираясь возвращаться.

Немного в стороне нашли и несколько десятков невысоких земляных холмиков. Это не могло быть ничем иным, кроме могил.

— Дим, а если мы так никого и не встретим?

Мне оставалось только разводить руками — гадать можно было до бесконечности.

— Скорее всего черные люди собираются вместе, так легче защищаться. Помните, скольких людей они потеряли? У них осталось очень мало мужчин, меньше, чем в нашем отряде.

— Тяжело их семьям сейчас — с одними каменными копьями много мяса не добыть. Как они только эту зиму пережили?

— Голодали, как ещё?.. Сначала умерли старики, потом начали умирать дети и женщины. Поэтому я считаю, что черные люди и без нас решат уйти ещё дальше на юг, где теплее и зимы не такие холодные.

— Сколько дней нам ещё идти до моря?

— Точно не скажу, я ведь тут никогда не был раньше. Думаю, семь или восемь, не больше.

Люди начали уставать, даже Ленг и род Выдры, все взрослые мужчины которого участвовали в походе, уже не рвались вперёд. А ведь назад идти ещё дольше, придется постоянно отвлекаться на охоту…

Я оказался прав — кроманьонцев мы встретили только на последней, семнадцатой стоянке. Сейчас она больше напоминала небольшой портовый город — множество юрт собралось в одном месте, а вдоль берега выстроилось множество плотов. Плавсредства были самого разного размера — от небольших, состоящих из трех-четырех стволов деревьев, с которых женщины били рыбу острогой, до настоящих гигантов, связанных из нескольких десятков бревен.

Нас заметили издали, лес вокруг черные люди успели основательно проредить. Да и следили они за северо-востоком — на высоком дереве у самой вершины было оборудовано “гнездо”, где раньше и сидели наблюдатели. Поселение сейчас напоминало муравейник — мужчины и часть женщин, все с копьями и дротиками, вышли нам навстречу, а остальные спешно разбирали постройки и перетаскивали свое имущество на плоты.

— Ленг, притормози. Они и так собирались уплыть, незачем с ними сражаться.

— А если они сейчас нападут?

— Ну так и держите арбалеты заряженными.

Повысив голос, отдаю команду остальным:

— Дальше не идём! Дар, Тур, возьмите двоих помощников и начинайте ставить шатер.

Кроманьонцы тоже не спешили нападать — выжившие прошлым летом рассказали о неуязвимых белых колдунах, закованных в чешую. Толпа негров, переговариваясь, застыла метрах в двухста от нас, наблюдая за странными действиями моего отряда. Они ведь ожидали немедленного нападения, и то, что враги вместо этого стали строить жилище, сбивало их с толку…

Шатер установили быстро, рядом развернули штандарт с символом Солнца, перед входом развели костер.

— Всем отойти на тридцать шагов назад. Опустите оружие. Арбалеты держите заряженными.

Выйдя на несколько метров вперёд, я прокричал приглашение:

— Бинадаму! Говорить!

Вернувшись, сел перед огнем на землю, скрестив ноги, и приготовился ждать. За свою жизнь я не опасался — даже если толпа чернокожих дикарей решится напасть, то ничего им не обломится. Оружие вождя вместе со щитом лежало рядом, телохранители привычно встали в нескольких шагах за моей спиной. А на то, чтобы вернуться, лантирским воинам потребуется несколько секунд.

Сидеть так мне пришлось долго, прошло уже больше часа. За это время Дар подвесил над огнем котелок с водой, заваривая свежий чай, расстелил на траве скатерть из отбеленной ткани, поставил пару мисок с нарезкой. Рискнут кроманьонцы поговорить с белым колдуном или нет?..

Они рискнули. После долгих споров и криков от толпы противников отделились трое, и пошли ко мне. Сзади послышался шорох — лантирцы насторожились, все-таки гости шли с оружием в руках. Впрочем, опасения оказались напрасными — двое сопровождающих остановились метрах в двадцати, демонстративно опустив копья. К костру подошел только один, безоружный человек.

— Садись, говорящий за всех Бинадаму. Разговор будет долгим.

Пожилой кроманьонец, замешкавшись на мгновенье из-за вновь услышанных слов на родном языке, устроился на траве напротив меня, повторив мою позу. Крепкий мужик, если его откормить — точно не меньше меня будет. Это сейчас он отощал настолько, что под кожей можно все ребра и жилы разглядеть…

— Белый колдун привел своих воинов, чтобы уничтожить наши племена?

— Нет, вы все сможете остаться в живых, если выполните мою волю. Называй меня Дим или энной Дим — сравнение с вашими колдунами для настоящего энноя оскорбление. Вы не знали этого, поэтому на первый раз я тебя прощаю.